А Ягр словно видел спиной. Он каким-то седьмым чувством уловил мою тягу, резко развернулся на каблуках и в одном прыжке снова оказался рядом, теперь уже он втягивал носом мой запах словно хотел его запечатлеть и запомнить. Я замерла, как бандерлоги перед удавом. В детстве всегда было жалко обезьянок, несмотря что в книге Киплинга[i] они были достаточно противными. Тут же почувствовала, как кровь приливает к лицу и бежит по всем сосудам, делая воздух в комнате жарким и вязким. Следом учудило сердце, понеслось вскачь и стало биться где-то в районе горла. А я поймала себя на том, что безотрывно сежу за мужчиной, боясь пропустить хоть одно его движение. Он прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Сжал ладони в кулаки, затем расслабил их. Завершил это действие тем, что взлохматил волосы на своей голове пятерней. Я никак не могла уловить смысл его беспорядочных движений.

И вдруг он непечатно и витиевато выругался, снова положил руки мне на плечи. Я не шевелилась в ожидании, что же произойдет дальше. Антон снова замер, склонившись ко мне, буквально нос к носу. Я все еще не шевелилась, ожидая продолжения.

Смешно, конечно, для девушки, закончившей «мужской» вуз и имевшей кучу поклонников. Но только меня не привлек ни один из них, словно я берегла себя для принца на белом коне. Или для черного волка на магобиле? Но закончила академию я девственницей и лишь пару раз целованной. И то выпив явно лишнего.

И пока я размышляла и прикидывала, чем этот демарш может закончиться, он переместил руки на мою спину, привлек к себе вжимая мое тело в крепкое мужское, и со стоном смял мои губы. Так меня еще никто не целовал. Жестко, властно и с чувством, что это ему позволено. Я несколько секунд стояла ошеломленная, а затем обнаружила, что мои руки непроизвольно поднялись до его шеи, обвили ее, а пальцы запутались в мужских волосах, которые на ощупь оказались невероятно мягкими и шелковистыми.

Чувства переполняли меня. И я точно не понимала, чего хочу и на что готова. На поцелуи мужчины в какой-то момент я начала неумело отвечать, лаская его язык, бесстыдно ворвавшийся в мой рот, осторожно покусывая его нижнюю губу, пока он тоже самое проделывал с моей мой верхней. Он оторвался от губ и стал прокладывать огненную дорожку по моей шее. Никогда бы не подумала, что кожа на ней настолько чувствительная к мужским губам. В какой-то миг Ягр прикусил мою кожу в том месте, где шея переходит в плечо.

— Оборотень метку так ставит! — со знанием дела в моей голове всплыло воспоминание из какой-то книжки. Я уже приготовилась к боли, ведь он же должен прокусить свою пару до крови. Но боли не было, лишь ласковые движения языком, словно он хотел залечить причиненный ущерб.

И вдруг все прекратилось. Антон буквально отшатнулся от меня со словами:

— Фу-ух, полегчало! — и, ввергнув меня в полный шок, ничего больше не говоря и не оглядываясь, вышел из комнаты. А мне стало очень холодно и одиноко. И что это такое, позвольте спросить, было?

На меня, честное слово, словно ушат ледяной воды вылили. В смысле «полегчало»? Что он имел в виду? Анну Стрешневу просто использовали для удовлетворения его извращенных потребностей? Господи, как я могла допустить такое унижение? Ноги перестали меня держать и буквально рухнула на диван, стоявший позади.

Я приложила ладонь к губам, не веря в происходящее. Первой мыслью было бежать куда глаза глядят! Только следом взял верх разум: и куда я побегу? К дяде Виктору? Не факт, что меня даже на порог пустят. А так Ягр был единственным моим, если не родным, то близким человеком. Он давал мне кров, обеспечивал работой и, что греха таить, просто меня содержал.

Я же не английская барышня восемнадцатого века. Даже от вида голого мужика в обморок не падаю. А тут был просто поцелуй и ничего более. Поэтому вздохнула и осталась сидеть дальше, соображая, что необходимо в первую очередь рассказать работодателю. Пока он по лесам бегал, много чего произошло и много чего я узнала нового.

Лучшее средство от стресса — работа. Потому и взяла лист бумаги и начла записывать все, что должна поведать Ягру. Даже кончик языка высунула от усердия.

Что в итоге мы имеем? Ягр то хочет на мне жениться или шутит так неудачно, то уходит от меня, словно я чумная больная. Похоже, пора отбрасывать стеснительность и спрашивать работодателя напрямую. Иначе он затащит меня в постель, не дай бог заделает мне ликанитика, а затем с чувством выполненного долга сбежит со словами:

— Полегчало! — и что, простите, в этом случае делать мне? Ведь он мне тоже симпатичен или даже больше. И я, пожалуй, не отказалась бы выйти за него замуж. Обманула, выходит, ЗАГСовскую работницу! Только и ей он в любом случае не достанется с такими причудами и прибамбасами.

Во-вторых, и это тоже немаловажно, нужно срочно узнавать, какой у Стрешневых дар и от чего он может спасти Всеволода. Возможно, здесь кроется разгадка нашего расследования. Только зачем за мной белый волк приходил, и кто засунул Арбан между лопаток Антону? Страшное оружие, надо сказать. И как некстати оно память отшибает.

Возможно, дар моей здешней семьи может спасти от наркомании? Буду тогда Анькой-лекаршей. Хотя в этом случае меня будут звать уважительно: княжна Анна Константиновна.

И в-третьих, почему мне сниться этот жуткий паук, медведи и прочие живые существа? А Всеволоду мешает жить сон о Лёлечке Петровской. Она, судя по ее матери, не ликанит точно. И оборачиваться ни в кого не могла. У них особая аура, которую я вдруг начала чувствовать. То ли по запаху, то ли еще по каким особым параметрам. Понять мне этого было не дано. Чувствую и все тут!

С чего начнем? Вопрос решился сам собой с неожиданной стороны. В мою комнату с поникшей головой вошел Ягр.

— Анна, я должен вам принести свои извинения за причиненное неудобство и грубость! Если вы будете настаивать и больше не сможете со мной работать, я готов вам выплатить солидное денежное содержание и дать отличное рекомендательное письмо. Вы заслуживаете более адекватного работодателя, чем я!

Ага, на ловца и зверь