— Что значит, видела? Когда это?

— Не переживайте, не у вас видела.

— Вера?! — посмотрел на нее с раздражением. — Ты мозги пудри другим, мне не смей.

— Ничего я вам не скажу, баро. О таком нельзя рассказывать. Скажу разве что, если все останется как есть сейчас, случится вскоре две свадьбы. Одна из которых ваша.

— А чья вторая? — и сердце заколотилось как бешеное.

— Вы и сами догадываетесь, чья. Вон как разволновались. Пойду-ка, завтрак приготовлю, а потом меня ждет уборка.

Когда Вера скрылась за дверью, Романо стиснул зубы:

— Вот же ящерица старая… — прошипел.

А слова ее острой занозой засели в голове. Две свадьбы… Две!

Нервы и так были на пределе, еще сидеть весь день дома в ожидании дорогого тестя, нет уж. Романо быстро собрался и поехал на работу. На сегодня как раз запланировано два важных совещания. О предстоящей ночи даже думать не хотелось. К чему на что ее вообще выдумали? Можно подумать, если невесте не понравится член будущего муженька, то свадьбу отменят.

Надя же только-только открыла глаза. С кухни доносились знакомые звуки — звон посуды, приглушенный гомон работающего телевизора, помимо звуков до комнаты долетали аппетитные запахи гречки и блинчиков. Мама год как уволилась с работы, несколько месяцев походила по собеседованиям, а потом семейным советом было решено, что лучше ей остаться дома, здоровье пошаливало, да и не было острой необходимости в деньгах. Потом Надя прислушалась к звукам, что доносились в окно. Машины, машины и снова машины, вот и мусоровоз, кажется, приехал.

— Доброе утро, — в комнату вошла мама. — Как ты?

— Нормально, — протерла глаза.

— Жене будешь звонить? Он тоже весь на нервах.

— Да, позвоню, конечно.

— Не нравится мне твое настроение, — села в кресло. — Может, расскажешь, что произошло на самом деле?

— С чего ты…

— Надь, я вообще-то хорошо тебя знаю. Ты моя дочь, как-никак.

— А папе не расскажешь? — поделиться очень хотелось.

— Давай мы с тобой поговорим, а потом вместе решим, стоит ему знать или нет.

— Хорошо.

В чем особенность мамы, она никогда не обманывала, а еще всегда умела найти подход, поддержать ли, пожалеть или просто, молча, выслушать. Удивительно мудрая, можно сказать, не по годам, ведь ей всего-то тридцать шесть. Верно говорят, не возраст делает людей умнее, а стремления. Вот мама смолоду стремилась к знаниям, к учебе, любила книги, и ничего ей не помешало стать такой, какая есть, ни ранняя беременность, ни семья. Она по сей день стремится к чему-то новому, впитывает в себя все словно губка, а главное, постоянно находит применение полученным знаниям на практике.

— Во-первых, — Надя приподнялась, откинулась на спинку кровати, — скорее всего, свадьбы с Женей не будет.

На что мама тут же напряглась.

— В Болгарии у меня был мужчина и я уже не девственница.

— Кто он? С ним ты пробыла все это время?

— Да, с ним. Кто он? — и сейчас ком к горлу подступил. — Он ром.

— Украл тебя? — мама резко изменилась в лице, побледнела. — Изнасиловал?

— Украл, но не насиловал. Вернее… я уже ничего не понимаю, — закрыла лицо руками и расплакалась.

А через секунду ощутила объятия. Мама прижала к себе:

— Тише, тише, — принялась гладить по голове. — Не рви себе душу. Скажи, он сам отпустил или сбежала?

— Сбежала, мне его охранник помог.

— Кто он такой? Местный?

— Романо Орлов. Его семья выкупила землю в деревне, строят там гостиницу.

— Ясно… Ты мне главное скажи, силой брал?

— Нет. Я ведь… — и вконец разрыдалась.

— Влюбилась, — закончила за нее.

— Он меня просто использовал. Что мне теперь делать?

— Ничего, моя девочка. Жить дальше и радоваться жизни. Ты смогла сбежать от подонка, за тобой он не пойдет, они только на своей территории храбрые. Однако по врачам походить, провериться придется. Мало ли. Наверняка сукин сын не предохранялся.

— Я пила таблетки.

— Все равно.

— Отцу об этом лучше не знать, — немного успокоилась.

— Пока да. Может быть позже и расскажешь, если захочешь.

— Спасибо, мам.

— И на Жене заранее крест не ставь. Это сейчас кажется, что все пропало, но если он тебя по-настоящему любит, то все еще у вас может быть хорошо. Позвони ему, сходите куда-нибудь, тебе надо отвлечься.

— Но как мне ему рассказать? Когда?

— Сейчас точно не стоит. Спокойного диалога все равно не выйдет, а вот когда немного успокоишься, переваришь все, тогда…

Мама смотрела с таким пониманием, с такой лаской, что внутри потеплело, а с души, словно камень свалился.

— Ты самая лучшая мама в мире, — грустно усмехнулась и вытерла слезы.

— А ты самая лучшая дочь. Молодец, что призналась. Теперь главное найти в себе силы переступить через все случившееся. И у тебя получится, я в этом уверена. Ты у меня очень сильная. Ромам веры никогда не было и нет, они в большинстве своем очень лживые, самолюбивые, наглые, берут все, что плохо лежит, не признают отказов. Я насмотрелась на них в свое время. Годы идут, поколения сменяют друг друга, а они какими были такими и остаются, по сей день. Есть, конечно, исключения, но… на то они и исключения. А сейчас пойдем, позавтракаем, — поцеловала ее в голову. — Потом запишу тебя к своему гинекологу, провериться обязательно надо.

После завтрака под любимую передачу, Надя воспряла духом. Боль никуда не делась, но хотя бы слезы высохли. Мама права, надо просто пережить. И отчего-то захотелось сходить в церковь. Завтра и сходит, а сейчас… Надя взяла телефон, набрала Женю:

— Привет, — улыбнулась, услышав его голос.

Женя то сыпал вопросами, то принимался ругаться, что не нашла возможности ему позвонить. Раз была все это время у подруги, то хоть смс-то, но могла бы сбросить. Благо, скоро успокоился и пообещал приехать, так как помимо переживаний ужасно соскучился.

Как же Наде хотелось обо всем забыть, а увидев Женьку, испытать все то, что испытывала до этой треклятой поездки. А Романо… пусть живет своей жизнью лживый мерзавец…

Уже через час приедет Женя, и они отправятся гулять, все как раньше.

Надя стояла напротив открытого шкафа, перебирала одежду. Возникло желание нарядиться, чтобы удивить, доказать, но потом поймала себя на мысли, что доказать-то пытается даже не себе, а тому, кому плевать на нее, кто про нее скорее всего успел забыть. И снова слезы подступили.

— Надюш, — мама вовремя появилась. — Я тебя к Елене Николаевне записала на завтра на утро.