носили вышитых аспидов на своих коронах, намекая через изображение вышеупомянутого существа на неукротимость своего правления. Бывают аспиды аж в пять локтей длины; большинство чёрного или пепельного цвета; а некоторые видели красных. Те, кто был укушен аспидом, живут не более четырёх часов и умирают от удушья, судорог и рвоты. Так говорят. Но я говорил, что ихневмоны уничтожают яйца аспидов с намерением уничтожить будущих врагов своих детёнышей. Есть рассказ, как ливийский аспид ослепил человека своим дыханием.

39. Что как не Природа, помимо всего прочего, возбуждает наше восхищение, особенно по такой причине? Самцы… производители уничтожают большинство бычков-оленят, чтобы предотвратить их размножение и затем покрывают их мамаш. Даже среди бессловесных животных, я думаю, такой поступок считается безнравственным и кощунственным. Но Кир и Парисатида, ты муж персидский, полагал это прекрасным и законным поступком. И Кир почувствовал подлую страсть к своей матери, страсть, которая была взаимной. <Тогда как животные умеренны в своих желаниях?>[232] люди желают всего и не останавливаются ни перед чем.

40. В Чёрном море есть остров[233], названный в честь Геракла, который был очень прославлен. Все мыши там воздают почтение к богу, и любое пожертвование, сделанное ему, они полагают сделанным для его удовлетворения и не трогают. Следовательно, лоза пышно зацветает в его честь и из благоговения приносится ему одному, в то время как служители бога приносят ему в жертву гроздья. Соответственно, когда виноград достигает зрелости, мыши покидают остров из опасения, хотя бы и невольно, коснуться того, что лучше не трогать. Позже, когда это время проходит, они возвращаются в свои дома. Вот заслуги мышей на Понте. Но Гиппон, Диагор и Герострат,[234] и все остальные в выдумках о врагах небес, как бы они удержали руки от винограда или других подношений? — люди, которые предпочитают тем или иным способом отнять у богов их имя и их функции.

41. Вот что обычно бывает в Египте. Когда в Египте дождь (дождевые капли меленькие) тотчас плодятся мыши. И вот они шныряют по пашням и портят стоящие хлеба, подрезая и подгрызая колосья снизу, и фактически разоряют сложенные снопы и причиняют египтянам множество неприятностей. На этот счёт народ пытается ставить ловушки, чтобы не пропустить их, строит стены, сдерживает их рытьём траншей, в которых зажигают огонь. Однако мыши никогда не ходят рядом с ловушками, делая их бесполезными. И хотя стены делаются гладкие, оштукатуренные извёсткой, они взбираются на них, и будучи чрезвычайно ловкими, перепрыгивают через траншеи. И вот египтяне отказываются от своих ловушек и задумок как вещей бесполезных, и обращают свои просьбы и молитвы к богам. Вследствие чего мыши, я так думаю, пребывают в страхе перед гневом небес и отступают к одной из гор, построившись в каре. И вот молодые идут во фронт, а старые образуют тыл, и если кто-то отстал, последние разворачивают их и вынуждают идти вперёд. Если однако молодые мыши останавливаются в изнеможении, вся толпа за ними тоже останавливается так, как это принято в армии. И когда передовая шеренга начинает движение, то остальные следуют за ней. Жители Понта говорят, что и у них мыши поступают точь-в-точь. Считается, что всякий раз когда дом грозится упасть, все мыши быстренько делают ноги в другой. А вот ещё одна особая черта мышей: когда бы они не услышали писк куницы или шипение гадюки, они переправляют своих детёнышей из одной норы в несколько разных.

42. Вот попалась мне достойная пересказа италийская история, которая сообщает о событии, что случилось во времена процветания города Сибариса.

Простой мальчишка, пастушок, которого звали Крафит, под воздействием эротического порыва возлёг с хорошенькой козочкой и получил наслаждение от соития, и всякий раз, когда он хотел сексуальных утех, он шёл к ней; и содержал её как свою возлюбленную. Кроме того влюблённый пастух приносил своей вышеназванной любимой такие дары, какие мог добыть, предлагая иногда ей самые прекрасные ветки люцерны, а частенько вьюнок и мастиковое дерево, так как хотел сделать её рот ароматным, если собирался целовать её. Он даже готовил для неё, как для новобрачной, постель из листьев, настолько роскошную мягкую, что в ней можно было спать. Но козёл, вожак стада, не смотрел на это с безразличием, но был переполнен ревностью. Какое-то время, однако, он скрывал свой гнев и караулил, когда мальчишка сядет и уснёт; и так случилось, его голова упала и опустилась на грудь. И вот изо всей дури, что в нем была, козёл ринулся головой вперёд и размозжил парню череп.

Этот случай достиг ушей местных жителей и не самую захудалую гробницу они воздвигли в честь мальчика; и они назвали в его честь реку «Крафит». От этого союза с козой родился ребёнок с козлиными ногами и лицом человека. Рассказывают, что он был обожествлён и поклонялись ему как богу лесов и долов. Через козла мы узнаем, что животные в самом деле имеют свою долю ревности.

43. Историки прославляют подземные ходы египтян; а ещё вместе с поэтами воспевают лабиринты на Крите. А ведь знали они о следах выработки от запутанных проходов, вырытых муравьями в земле. В своей мудрости они делают подземные жилища очень извилистыми, чтобы затруднить, а то и вообще сделать невозможным доступ для тех существ, что злоумышляют против них. И почва, которую они выкопали и оставили возле устья, образует что-то вроде стены и ограды, так что дождь, выпадающий с неба, не может с лёгкостью затопить и уничтожить их всех, или, во всяком случае, большую часть. С непревзойдённым мастерством они строят разделительные стены, как бы мы могли сказать, разделяющие их кельи друг от друга, и, и как неком благородном доме, там будет три раздела: первая мыслится как «мужская половина», в которой живут самцы и некоторые самки при них; вторая, в которой беременные самки разрешаются от бремени — «женская половина», как можно было бы сказать; и назначение третьей — казна и яма для семян, ими собранных. Ни Исхомах, ни Сократ[235], с их взглядами на управление домохозяйством, достойными восхищения, не были их учителями в этих вещах. Когда муравьи разбредаются собирать пищу, впереди идёт самый большой из них, и они следуют за ним, как за своим командиром. Как только они достигают хлебов, молодые остаются у подножия стеблей, тогда как вожаки ползут вверх и проев то, что называется rhacillae у спелых колосьев, бросают колосья вниз толпе. И те обступив вокруг и обрезав плевела, шелушат оболочку, которая обволакивает зерно. Он не нуждаются ни в молотьбе,