стадом оленей, которые до его чиха мирно спали за кустами. Эдвард много раз слышал эту историю, и по сути смешного в ней было мало. Подумаешь, рыцарь вернулся в лагерь голым. Посторонних там не было, женщин тоже. Но Терри Блэк так комично изображал сначала вальяжное спокойствие Артура, а потом его испуг и негодование, что удержаться от смеха было невозможно. Эдвард расхохотался вместе со всеми. Не смеялась только Диана.

— Не смешно? — спросил ее герцог.

— Простите, Ваша Светлость. После проклятия я не могу смеяться. Вы были правы, я — ненормальная.

Рыцари замолкли и удивленно уставились на девушку.

— После какого проклятия? — настороженно спросил Эдвард, и Диана начала свой рассказ.

Спустя месяц после праздника Возрождения Лизбет уговорила Диану сходить к Хрустальному источнику. Сказала, что хочет умыть в нем лицо, чтобы привлечь удачу в любовных делах.

— Давай сходим, ну пожалуйста! Я тоже хочу красавчика в мужья заполучить. Тебе вон как повезло, сам Кристофер Мэн тебя выбрал, — просила сестра.

— Аха-ха, Лиз, любой мужчина готов упасть к твоим ногам без всякого умывания. Только пальцем помани! — рассмеялась Диана. — Про источник врут. Обычный родник, ни капли магии. Но, если хочешь, собирайся, прогуляемся.

— Очень хочу! Спасибо, сестра, ты такая добрая.

Шли долго. Непривычная к длинным походам Лизбет то и дело садилась передохнуть. Диана наслаждалась весенним солнышком, любовалась зеленой дымкой, которая уже начала затягивать лес. Воздух пах пробудившимся деревьями и травами, будоражил душу и наполнял ее предвкушением счастья. Пока Лизбет сидела на каком-нибудь поваленном дереве, Диана и Тинт успевали проверить гнезда, приметить лисьи норы, прочитать следы на влажной после сошедшего снега земле. На одном из привалов они перекусили снедью, которую Диана предусмотрительно взяла в трактире, и через пару часов поднялись к скале, из разлома которой вытекала кристально чистая струя. В разломе блестели вкрапления горного хрусталя, поэтому родник так и назвали: Хрустальный.

— Вы идите, а мне надо одной побыть, — сказала Лизбет.

— Тайный ритуал? — усмехнулась Диана. — Ладно, колдуй, а мы пока добудем на ужин свежатинки.

Диана и кот гуляли целый час. Она успела подстрелить двух гусей и решила возвращаться.

— Надо идти. Тинт, как думаешь, она закончила?

— Мр-р-р, Ди, за час можно целиком искупаться, не только лицо умыть, — хихикнул кот. — По-любому пора. Со скоростью Лиз мы и так только в сумерках домой вернемся.

Они наперегонки помчались к скале. А когда добежали, увидели, что Лизбет была не одна. Безобразная старуха с растрепанными, клочковатыми волосами крепко держала Лиз, прижимая к ее шее изогнутый кинжал.

— Диана, спаси меня! — закричала сестра, и Диана с ужасом увидела, как кинжал впивается ей в кожу.

— Лиз не двигайся! Эй, ты, отпусти ее! — Диана достала стрелу и прицелилась в старуху.

— Кхар-кхар-кхер, — рассмеялась та хриплым, каркающим голосом. — Штрехляй!

Диана медлила. Отнять жизнь не так просто, как кажется.

— Ди, спа-си… — прошептала Лизбет, и охотница решилась. Она пустила в голову старухе стрелу, но та врезалась в невидимый щит и отскочила, не причинив вреда.

— Кхар-кхер-кхер, — снова засмеялась колдунья, и Тинт, который пытался обойти ее сзади, взвыл от боли. Старуху окружала защита.

— Чего ты хочешь? Я все сделаю, только отпусти ее, — сказала Диана.

— Друхгой рахзговорх. Хты отхдашь чувстхва и хречь. Тогхда отпухщу. Сохласхна?

— Да! Только отпусти сестру! — воскликнула Диана.

— Ди, стой! — закричал Тинт и заслонил собой хозяйку. Он обратился к колдунье: — Возьми у меня! Я тоже чувствую и говорю!

— Тинт, нет! Запрещаю! — прикрикнула на кота Диана.

— Так я тебя и послушал, — прорычал кот, и ведьма знала, что спорить бесполезно — он не отступит.

— Кхер-кхер-кхар, хор-шо. Хфамильяр хор-шо, силь-хно. Речь вхозьму. Сохгласхны?

— Да! — в один голос выкрикнули ведьма и фамильяр.

Колдунья оттолкнула от себя Лизбет. Подняла руку ладонью вперед и выпустила в ведьму и кота темно-зеленый луч. Через несколько секунд все закончилось. Исчез луч, исчезла старуха. Исчезла речь Тинта, пропали чувства Дианы.

Ведьма закончила свой рассказ:

— С тех пор я не смеюсь, не радуюсь, не удивляюсь. Не волнуюсь и ничего не боюсь. Жить можно. Правда, не хочется. Но я должна вернуть Тинту речь. Ваша Светлость, вы отпустите меня, когда я уберу весь замок?

— Ненормальная… Какой замок! — выдохнул Эдвард. Ему хотелось вскочить и обнять ее. Спрятать у себя на груди от всех невзгод. — Ты за этим ехала в столицу? Снять проклятие?

— Да, Ваша Светлость.

— Это не проклятие. Это добровольный дар. Ты и Тинт согласились отдать колдунье часть себя, — пояснил он. — Расскажи, как выглядела та старуха? В ней было что-то особенное?

— Да. Очень смуглая кожа и красный знак на лбу, похожий на огонь. И говорила он с большим трудом, — вспомнила Диана.

— Кабан меня раздери, это же аргумская чародейка! Наверное, одна из тех, что сбежали, когда… — воскликнул Винсент Вуд.

Терри Блэк ткнул его в бок, чтобы замолчал.

Эдвард закрыл глаза. Мебель, посуда и стекла задрожали. С большим трудом дракон вернул себе контроль. Да, есть люди хорошие. Но есть такие, что лучше бы на свет не рождались. Он обратился к Диане:

— Говоришь, Лизбет не часто с тобой в лес ходила?

— Вообще не ходила. Ей в городе интереснее.

— И мужского внимания ей всегда хватало?

— Всегда. Она с детства была улыбчивой красавицей. Я на празднике поверить не могла, что Кристофер Мэн выбрал меня, а не ее.

— Это еще кто такой? — Эдвард Рэй мысленно выпустил шипы и когти.

— Мой жених. Наверное, уже бывший, раз я тут.

Эдвард мысленно зарычал и выпустил пламя. Он не знал, сказать или нет… Потом вспомнил, что Диана лишена чувств и переживать не будет… Но все же решил промолчать. И рыцарям тоже дал знак, чтобы держали рты на замке, а то ишь, догадливые какие.

— Ваша Светлость, если это был добровольный дар, значит, ничего нельзя сделать? — подала голос Диана.

— Не знаю, — уклончиво ответил Эдвард. Он не хотел давать девушке ложную надежду.

— Кэри Хант, но как же вы? Как жили все это время? — не удержался от вопросов Винсент Вуд.

Диана пожала плечами.

— Поначалу я ничего не почувствовала кроме всепоглощающего спокойствия. Через неделю мир потерялся в плотном сером тумане. Через месяц меня стало затягивать болото безразличия. Я стала забывать, что такое хорошо, что такое плохо. Тинт подсказывает мне, как поступать, книгочей Маркус дает советы. Давал, пока я жила в городе. Он сказал, что проклятие может снять драконья магия, поэтому я поехала в столицу. На замену погибшему генералу Рэю наверняка кого-нибудь прислали. В Тронхилле могут жить драконы…

Эдвард смотрел на Диану с непроницаемым лицом. Чувства разрывали его грудь. Еще немного, и он не справится, разнесет тут