твою ж маму! – с досадой произнесла пришедшая в себя Арина. – А я камеру выключила.

– Гы, – расплылся в улыбке Хащщ, растопырив во все стороны щупла и став похожим на лыбящегося осьминога. – Снар, все получилось! Дай как я тебя обниму!

Опустил пулемет, растопырил лапы, сделал шаг вперед, но тут же сморщил нос и остановился на краю лужи из стекшей с меня плоти.

– Не, я передумал. Лучше я тебе руку пожму. Потом, попозже.

– Принято, – усмехнулся я.

И развернулся к Полю.

Оно явно выдохлось. Такой шквал ярости кого угодно измотает. Сейчас это был просто клок не очень плотного черного тумана, который довольно успешно занимался самолечением – заметно уплотнялся, уменьшаясь в размерах.

В общем, понятно, что будет дальше. Черное Поле сожмется в некое подобие портативной «черной дыры», и для того, чтобы вернуться к прежним размерам, примется требовать от вольных за свои услуги больше жертв. И наверняка, усвоив урок, перестанет давать им шанс на выживание. Иными словами, сейчас на моих глазах формировался идеальный убийца – разумный, жестокий, беспощадный, жадный до человеческих жизней. Пожалуй, одна из самых страшных аномалий на моей памяти. И еще неизвестно, что из нее вырастет в итоге – умные убийцы имеют тенденцию к неограниченному совершенствованию.

Я ощутил знакомое покалывание в ладони – кажется, «Бритва» проснулась и уловила мои мысли. А может, она была просто голодной, очнувшись после комы, куда ее погрузило мое превращение в ктулху. Похоже, Черное Поле Смерти хранило в себе множество душ тех, кого оно убило, и мой нож это хорошо чувствовал.

И я не стал противиться его желанию.

Мою ладонь разорвала знакомая боль. Пальцы привычно поймали рукоять, вслед за клинком вылезшую из раны, которая немедленно закрылась. Арина оказалась права – Черное Поле Смерти и правда полностью вернуло мне и прежний облик, и мой нож, давно уже ставший неразрывной частью меня.

Не скрою, я на мгновение замер перед Полем, которое сжалось еще сильнее, словно в ожидании удара. Нормально ли это – убивать того, кто тебе помог? Пусть невольно, случайно, в ярости – но помог же…

Но тут мой взгляд вновь упал на жуткие останки тех, кого этот разумный монстр, пришедший из другой вселенной, уничтожил без раздумий и жалости. Для него люди – просто вкусная и доступная пища. И имею ли я моральное право оставить его в живых только потому, что он помог мне?

– Прости, но я обязан спасти тех, кого ты еще не сожрал, – сказал я.

И ударил.

Сверху вниз, словно рассекая лезвием картину, висящую передо мной…

Мне показалось, что спертый воздух помещения застонал, словно живое существо, когда сквозь него проходил клинок «Бритвы».

А потом, когда лезвие коснулось Поля, раздался крик.

Страшный.

Жуткий.

Рубанувший по ушам так, что я был уверен – лопнули барабанные перепонки. В том числе и потому, что, когда в воздухе повисли две половинки черного тумана, вокруг разлилась тишина.

Мертвая.

Абсолютная.

Какая случается порой после того, как рассеется эхо последнего выстрела грандиозной битвы.

– Жуть какая, – выдохнул Хащщ, и я понял, что с ушами у меня все в порядке. Но не с совестью – хоть я сам себя и убедил в собственной правоте, на душе все равно было мерзко, будто я только что ее своими руками в грязь макнул.

– Валить надо, – сказала Арина. – После такого вопля сюда сейчас вся группировка сбежится, даже те, кто после вчерашнего на ногах не стоит.

– Не факт, – покачал головой Хащщ. – Это не крик был. Ментальный удар, который даже если кто снаружи услышал, ни фига не понял, что это такое. Но так-то да, задерживаться тут ни к чему.

– Согласен, – сказал я, по-армейски быстро одеваясь в шмот, который благоразумно снял перед походом в Черное Поле. Конечно, я был сейчас грязный как свинья, хорошо повалявшаяся в луже слизи, но это лучше, чем если б комбез был пропитан той слизью насквозь. Пока одевался, поймал на себе заинтересованный взгляд Арины. Что ж, приятно, когда на тебя так смотрят симпатичные девушки. Но не более. Для того чтобы что-то возникло не только ниже пояса, одной внешности мало.

А потом я обнаружил, что остался без оружия, если не считать «Бритву», – я ж не кремлевский дружинник и уже не ктулху, чтоб влегкую на себе «Корд» тащить.

Заметив мое замешательство, Хащщ подхватил и мой пулемет заодно, отчего стал выглядеть очень кинематографично с парой «Кордов» в лапах, после чего кивнул на коридор:

– Там у того алкаша, которого я выпил, автомат был. Тебе, бесхвостый, настоящее оружие теперь недоступно, так что пользуйся.

Тут крыть было нечем. Возможно, я еще не раз пожалею, что предпочел быть человеком, а не ктулху. По хвосту точно буду скучать – ощущения от него были просто непередаваемые, не зря Хащщ выпендривается, оценив то, что раньше брезгливо поливал словесными помоями. Стоит вон, с двумя «Кордами» наперевес, опершись на роскошный хвостище и щерясь всеми своими щупальцами. Позер хренов.

А две половинки Поля Смерти, кстати, пока я одевался, полностью растворились в воздухе – на том месте, где совсем недавно находилась грозная аномалия, теперь осталось лишь черное пятно, словно там угольную пыль рассыпали. По душе снова скребанула когтями совесть, но уже не так болезненно – людям свойственно всегда прощать себя и быстро забывать о поступках, воспоминания о которых понижают собственную самооценку.

АК, который я подобрал в коридоре, был не в лучшем состоянии – хозяин при жизни не особо баловал свое оружие чисткой и смазкой. Но автомат Калашникова уникален тем, что стреляет в любом состоянии – боек и пружины целы, значит, будет молотить до упора. И после упора – тоже.

Видимо, вольные все-таки услышали предсмертный вопль Поля Смерти – снаружи слышался топот ног. Кто-то бежал проверить, все ли хорошо с ценным имуществом, приносящим группировке стабильный доход. Думаю, те два охранника возле входа в здание вспомнили, что у них есть и другие обязанности, кроме как подыхать со скуки на посту.

Внутрь они вбежали неправильно, как два слона в посудную лавку, мешая друг другу в нешироком коридоре. Был бы боец один, я б, может, как-то с ним и справился по-тихому. Но бесшумно нейтрализовать двоих, агрессивно настроенных и готовых стрелять по поводу и без, – это уже из области фантастики.

Потому, как только две фигуры появились в конце коридора, я выстрелил. Два раза – на расстоянии в двадцать метров больше и не требуется. Заодно и автомат проверил, целясь «по стволу», а не с помощью мушки и целика.