мучительную неловкость, острую неприязнь, животрепещущий интерес. Осторожным движением девушка убрала с его сомкнутых век свисавшую прядь черных волос, погладила доставшийся от дьявола рубец на скуле. Касание это показалось знакомым, чтобы понять его, следовало взять Джеймса за руку, но не успела Нина решиться, как демон перехватил ее запястье, лениво приоткрывая глаза.

– Найти выход оказалось не так-то просто?

– Я лишь ненадолго задремал, – ответил Джеймс хриплым непроснувшимся голосом. – Пытаешься снова прочесть меня?

– Не думаю, что узнаю что-то новое, – пошла девушка на попятную.

– Может, стоит попробовать иначе? – поднявшись на локтях, он подался к ней и робко заглянул в глаза.

Его прерывистое дыхание согревало губы, побуждая сердце замереть от волнующей близости.

– Как?

С не присущей ему неловкостью Джеймс склонился ближе, почти невесомо скользя губами по ее губам, решаясь на более смелый поцелуй. Нина не могла отказать податливому изгибу его рта, позволив мужчине выразить желание и возбудить в ней чувства настойчивой лаской языка, едва ощутимыми прикусываниями, сбивчивым жарким дыханием.

Но одновременно с тем она ощущала нарастающее смятение. Как сомелье, распознающий оттенки вина, Нина пробовала поцелуй на вкус, узнавая будимые им чувства. Яркий букет из горечи, любви и сожалений.

Она отстранилась первой. Тяжелое дыхание заполнило тишину гостиной.

– Твой способ ничем не лучше.

Сухими и даже в некоторой степени грубыми словами Нина прервала их единение и строгим взглядом дала знать, что не собирается давать напрасные надежды. Не дожидаясь ответа, она покинула комнату и оставила Джеймса одного в темноте.

Кай замер в кухне над кружкой остывающего кофе, о чем-то глубоко задумавшись.

– На чем остановились?

– Прежде чем готовить покушение на Лоркана, нужно разорвать контракт, – печально вздохнул он.

– Итог?

– Никакого, – скорбно произнес Джеймс. Он вошел следом, надевая на ходу футболку поверх линий мускулатуры. К внезапному смущению, Нина отметила, что мужчина поднабрал мышц.

Он обратился к ней с выражением мрачной грусти на лице, и от его трогательной нерешительности, с которой Джеймс рискнул на поцелуй, ничего не осталось.

– Еще есть шансы… – казалось, он хотел заверить прежде всего себя самого.

Нина скептически усмехнулась. Шансы отвязаться от Лоркана? Едва ли.

Грохнула входная дверь, зазвучал грузный шаг, раздаваясь все ближе. Внеся запах уличной сырости, Грейсон ввалился на кухню и обессиленно приземлился на стул.

– Не обращайте на меня внимания, – прикрыв глаза, как в жуткой усталости, Грей отвернулся.

– Тяжелая ночь? – отозвался Джеймс.

– Вроде того.

Последовало молчание, будто появление Грея сбило всех с мысли. Кай щелкнул пальцами, привлекая внимание, и негромко промолвил:

– У нас нет времени на грандиозные планы. Это безнадежно…

– Да прямо-таки?

Нина подскочила на месте, услышав голос, которым никто из собравшихся не обладал. Она бросила взгляд на арочный проем и вся похолодела от затылка до пят: из глубины тьмы на нее глядел демон, и Нина была готова поклясться, что различала во тьме изумрудный оттенок его глаз.

Бледное лицо с пропорциями, будто подобранными ценителем античной строгости и канонов мужской красоты, безупречные черные локоны и костюм, сшитый безукоризненно по фигуре. Самодовольная, но от того не менее обворожительная улыбка. Потрясающий облик сразил Нину до состояния забытья и будто бы развеял годы разлуки. Казалось, Люциус стал еще прекраснее, чем в день, когда судьба развела их.

Все были до того удивлены его появлению, что не могли найти слов приветствия, хотя Люк, похоже, и не ждал восторженного приема. С неподвижным выражением лица и хладнокровной наружностью, он вынул из-за пазухи пистолет и снял с предохранителя. Нина инстинктивно отпрянула назад, совершенно не понимая, к чему эта выходка. Кай, увидев в Люциусе угрозу, молниеносно обнажил оружие и напружинился в боевой стойке, предупреждая о своей бдительности. Воздух дрожал в предвкушении чего-то недоброго.

Гром выстрела сотряс стены внезапно, наполнив душу неподдельным страхом. Выпущенная пуля поразила Грейсона в голову, отчего он дрогнул и безжизненно осел на стуле. Панический ужас появился в широко открытых глазах присутствующих, наложив на всех немоту. Люциус опустил руку с пистолетом, гордо вскинув подбородок, как будто сделал что-то чертовски правильное.

Кай готов был нанести ответный удар.

– Стой! – Нина вовремя обуздала его жажду возмездия. Люк ничего не делал просто так, ему следовало дать возможность объясниться.

– Какого черта? – Джеймс еле сдерживал яростный порыв, чтобы не наброситься на Люциуса с голыми руками.

Нина смотрела на труп с помутившимся разумом, не в силах заговорить. Грей был ее другом и единомышленником, хранителем разбитых надежд и непростых дней оплакивания утраченной любви. Он жил, не желая быть другим в тягость, отдавал всего себя, ничего не требуя взамен.

Так за что же в итоге был удостоен такой страшной участи?

Чувство потери захлестнуло Нину вместе с сердечной болью. Чувство, пугавшее ее и при этом заставившее ощутить себя кем-то большим, чем человеком, продавшим душу дьяволу.

Каково же было ее изумление, когда в лице Грейсона начали проступать чужеродные черты. Нина внимательно пригляделась, и тут до нее дошло: он принимал иной облик. В минуту темные волосы сплошь покрыла серебристая седина, шрам на фарфоровой коже затянулся, а плечи сбавили в ширине. На стуле лежал белый демон, и мертвое спокойствие на его лице невольно вязалось с подозрением, что убит был Горан.

Основательно сбитый с толку, Кай медленно опустил пистолет, всем видом говоря, что не был осведомлен о способности близнецов к перевоплощению.

– Вот же срань, – выдохнул Джеймс, по всей видимости, не до конца доверяя увиденному. – А где тогда…

Он обернулся к Люциусу с очевидным вопросом, но ответ не последовал.

– Где? – повторил Джеймс уже с напором.

«Если Горан собирался выдать себя за Грея, он должен был быть уверен, что настоящий Грей не вернется домой», – размышляла про себя Нина, и от собственного умозаключения волосы на затылке зашевелились. Она уставилась на Люциуса внимательными глазами, точно хотела отыскать подтверждение или опровержение догадок.

Его молчание готовило к худшему варианту.

– Что тут происходит?

Шатаясь, словно в бреду, Грей удерживал себя на ногах благодаря стенам. Изуродованный багровыми синяками и ссадинами, он узнавался с трудом; поверив в его смерть, Нина сперва не пыталась распознать в лице что-то знакомое. Зажимая область солнечного сплетения свободной от опоры рукой, Грей тяжело дышал через рот, и было явственно заметно, как непросто давался ему каждый вдох, откликаясь мученической гримасой. Обнаружив труп Горана, он дотронулся до кровоточащей раны у своего виска и сморщил брови то ли от болезненного ощущения, то ли в попытках вспомнить случившееся.

– Я думал… этот тип меня прикончит, – едва смог проговорить Грей, пропуская воздух сквозь сомкнутые зубы.

– Все благодарности потом.

Не