сейчас необходимо было выбраться отсюда как можно быстрее и продолжать поиски убийцы журналиста.

Легко сказать: выбраться. А как? Вдруг мне в голову пришла одна мысль.

– Послушайте, Владимир, – обратилась я к Броненосцеву, – необходимо как можно скорее отсюда выбраться. Давайте поступим вот каким образом. Вы сейчас начнете громко стонать и, возможно, даже кричать как будто бы от боли. Главное – привлечь внимание наших тюремщиков. Притворитесь, что у вас очень сильно болит живот. И упирайте на то, что у вас разыгрался сильный приступ аппендицита. Это нужно для того, чтобы вас вытащили из этого погреба. Упирайте на то, что без своевременной медицинской помощи вы просто умрете.

– А как же вы? – спросил меня Броненосцев.

– Сначала должны вытащить вас. У меня больше шансов прорваться. Как только вы окажетесь наверху, сразу бегите к торцу коттеджа. Там узко, но протиснуться можно, а забор удобный и не на виду. Переберетесь. Как только выберетесь на улицу, спрячьтесь за дерево и ждите меня.

– А дальше что?

– А дальше мы на моей машине уберемся отсюда подальше. Ну, вы все поняли? – спросила я.

– Да, все.

– Ну, тогда, начинайте кричать: «Помогите».

– Помогите! Помогите! Мне плохо! – начал кричать Броненосцев.

Наверху послышалось какое-то движение. Спустя минуту крышку сдвинули, и грубый женский голос спросил:

– Чего орешь?

– Помогите! Мне очень плохо! Правда, живот сильно болит. Наверное, приступ аппендицита. Вытащите меня отсюда. Пожалуйста! – умоляющим тоном твердил Броненосцев.

– Чё гонишь-то? Аппендицит у него! Как же, так я тебе и поверила!

– Ему и в самом деле плохо, поверьте, пожалуйста, – подключилась я, – ведь он может умереть. Ему необходимо оказать помощь. Вытащите его отсюда и вызовите «Скорую».

– А больше ему ничего не надо? Может, еще и палату люкс приготовить? – с издевкой поинтересовалась женщина.

Интересно, откуда она тут взялась? Что, у бандитов наблюдается дефицит боевиков мужского пола?

– Пожалуйста! Помогите! Я умираю! – очень натурально кричал вошедший в роль Владимир.

– Вот привязался! Умирает он! Как же! Ладно, не голоси. Принесу лестницу, вылезешь, посмотрим, что с тобой, – пообещала женщина.

Меня это искренне порадовало. Сомнения в успехе у меня были о-очень весомые. Все-таки не все человеческое в наших преступниках умерло. Или просто не хотят с «мокрухой» связываться? Хотя, казалось бы, прикопали труп – и дело с концом…

– Владимир, – шепотом быстро заговорила я, – когда вылезешь, схватись за правый бок и как можно громче стони. Да не перепутай бока. За правый бок держись.

– Вы чё там переговариваетесь? – строго спросила женщина. – У тебя, метелка, тоже аппендицит?

– Нет, у меня все в порядке, – сказала я.

– Ну, вот и ладненько. Посидишь, стало быть, там, – решила мою судьбу она.

Ага, дожидайся. Нет уж. Я воспользуюсь случаем и тоже поднимусь наверх.

В люк сверху начала спускаться лестница. Когда ее нижний конец достиг пола погреба, я слегка пошатала ее, пробуя на прочность. Ничего, крепкая. Должна выдержать нас двоих.

– Владимир, поднимайся, – скомандовала я.

Когда он был уже почти на середине пути, я подключилась к нему и тоже начала подниматься.

Броненосцев вылез наверх и, следуя моим наставлениям, громко застонал:

– Ой, мне совсем плохо! Ой, так сильно болит!

– Чего разнылся, как баба! – оборвала его женщина.

В этот момент я тоже вылезла на свет божий и сообщила:

– А вот и я!

И тут я увидела ту, что сторожила нас. Она оказалась молодой девушкой, но больше выглядела как парень. На вид ей можно было дать лет двадцать. Невысокого роста, с короткими, но мускулистыми ногами и со злым, напряженным лицом. Ее светло-русые волосы были собраны в хвост. На узкий лоб свисала длинная челка. На девушке была клетчатая рубашка мужского типа и джинсовые шорты.

Если, кроме нее, здесь никого больше нет, то я ней я справлюсь.

– Эй, ты-то куда вылезла? Тебя не звали, так что вали обратно! – крикнула она, и ее и без того узкие глаза сузились еще больше.

Она взвизгнула и, прыгнув, попыталась пяткой достать меня. Но я была начеку, и ее пятка в кроссовке встретила пустоту. Теперь в атаку пошла я. Присев перед коротконогой воительницей, я вытянула вперед правую ногу и прочертила ею дугу. Моя подсечка ловко опрокинула девицу. Она злобно зашипела, но тут же вскочила с земли, распрямилась и, сведя ноги вместе, выбросила их наверх. Я снова увернулась и ответила серией коротких ударов в лицо.

Девушка шлепнулась на землю, и так и осталась лежать. Но я понимала, что ее нокдаун продлится недолго, поэтому нельзя было терять ни минуты. К тому неизвестно, сколько еще людей осталось в коттедже.

Я подхватила стоявшего в ступоре Броненосцева, который наблюдал наш поединок с перекошенным от страха лицом, и потащила его к забору.

– Ты почему стоял, а не бежал, куда я тебе сказала? – выговаривала я ему, перейдя на «ты».

– Я… я… побоялся, – пролепетал он.

– Давай, шевелись побыстрее! – скомандовала я. – Я вырубила ее на время. Она вот-вот очухается.

Мои слова оказались пророческими. Кто нас нагнал, я не заметила. Я только снова почувствовала удар по голове и отключилась.

Мне не было известно, сколько прошло времени от моей второй отключки, до тех пор, когда я снова пришла в себя. Однако одно я знала точно: голова болела еще сильнее, чем в первый раз. Кроме того, я ощутила скованность во всем теле, как будто меня опутывали невидимые веревки. Но когда я открыла глаза, то увидела самые настоящие веревки. И они действительно крепко связывали мои руки и ноги.

Я резко подалась вперед и приняла сидячее положение. И сразу же почувствовала, как веревки буквально впились меня.

Ничего себе положение! Неужели эта боевая девица так быстро пришла в себя? Не она ли и связала меня по рукам и ногам? Но сначала меня надо было принести…

Где, кстати, я сейчас нахожусь? Однозначно не в подвале, как это было в первый раз.

Я посмотрела по сторонам и обнаружила, что в настоящий момент я сижу на