Шу Э сидела за столом Вечного судии и работала, руки её так и летали от свитка к свитку, печать бесперебойно стучала. Второй принцессе даже показалось на мгновение, что у Шу Э на несколько рук больше, чем полагается.

– Шу Э, – позвала она, подходя.

– Да, Шэнь-мэй? – отозвалась Шу Э, не прекращая работы.

– Что мне делать дальше? – с отчаянием в голосе спросила Шэнь-цзы. – Должна ли я быть здесь? Из-за меня…

– Я ведь говорила тебе, чтобы ты себя не винила, – заметила Шу Э недовольно; она отложила печать, поглядела Второй принцессе прямо в глаза. – Владыке это не понравилось бы.

– Но я виновата…

– Цветок тоже виноват, если кому-то захотелось его сорвать? – прервала её Шу Э.

– Что… – растерялась Шэнь-цзы.

– О чём это вы тут болтаете? – раздался в некотором отдалении голос Юн Гуаня.

Шэнь-цзы и Шу Э обернулись. Юн Гуань неспешно шёл, потягиваясь и нарочито похлопывая себя по губам, чтобы продемонстрировать, что выспался или даже заспался. Выглядел он лучше, чем накануне. Он подошёл к Шэнь-цзы, приподнял её лицо пальцем за подбородок и легко поцеловал в губы. В этом поцелуе ничего не было: ни страсти, ни желания, – исключительно благодарность.

– Ты ухаживала за мной всю ночь, Шэнь-цзы, спасибо, – сказал Вечный судия с улыбкой.

Шэнь-цзы несколько смутилась.

– Разнообразия ради, – сказал Юн Гуань, выдворяя Шу Э из-за стола, – поработаю.

Шу Э закатила глаза:

– Так небо и земля всё-таки поменялись местами? Чтобы владыка без напоминаний уселся за работу…

– Эй! – недовольно сказал Вечный судия. – Что ты несёшь? Я всегда работаю в поте лица.

– Да уж, – непередаваемым тоном сказала Шу Э, обращаясь не то к Шэнь-цзы, не то к самой себе, – владыка работает в поте лица, а с меня потом семь потов сходит, чтобы разгрести последствия!

[254] Законы времени

– В Великом Ничто нет времени как такового, – сказал Юн Гуань, – оно обнуляется, поэтому восприятие кажется искажённым. Ты привыкнешь, Шэнь-цзы.

Вторая принцесса глядела на чашку, которую держала в ладонях. Сладковатый дымок чая вился из неё.

«И чай я пью тоже по привычке», – подумала Шэнь-цзы, а вслух спросила:

– Значит, если я уроню чашку, она не разобьётся?

– Разумеется, разобьётся, – возразил Юн Гуань.

Шэнь-цзы болезненно прикрыла глаза:

– Я не понимаю…

– Разбей её, – предложил Юн Гуань.

– Но…

– Разбей.

Шэнь-цзы разжала пальцы, чашка упала на пол и разбилась. Чай расплескался. Вторая принцесса прикрыла глаза на секунду, машинально, чтобы защитить их от разлетевшихся капель кипятка. Когда она открыла их… чашка по-прежнему была в её руках.

– Как… – растерянно сказала Вторая принцесса. – Она… Я ведь разбила её, чай выплеснулся. Как?

– Обнуление события. Грубо говоря, Великое Ничто отмотало время на пару мгновений назад, возвращая тебя в тот момент, когда чашка ещё не была разбита.

– Но воспоминания назад не отматываются.

– Нет.

Вторая принцесса свела брови на переносице:

– Получается, если здесь нет времени как такового, то отсюда можно попасть в любой момент?

Юн Гуань тронул подбородок пальцем:

– Нет.

Шэнь-цзы поняла, что Вечный судия лжёт. Если подумать, то он всегда появлялся вовремя – или невовремя, – чтобы помешать Второй принцессе забрать собственную жизнь. Значит, он использовал обнуление времени вне Великого Ничто.

– Можно изменить любой момент в прошлом или в будущем?

– Нельзя, – сказал Юн Гуань и, заметив полный недоверия взгляд Шэнь-цзы, добавил: – Это запрещено. Подобные поступки нарушают законы трёх миров. Изменять прошлое или влиять на будущее запрещено.

– Но ведь ты это сделал!

– И поплатился за это. – Юн Гуань провел рукой по стриженной голове. – Владыка миров не наказал меня, когда я вмешался в круг перерождения твоего брата. Сложно сказать, почему он закрыл на это глаза. Когда я вмешался вторично, он предоставил десяти владыкам ада меня наказать, раз уж это вмешательство более всего затронуло их. Если я сделаю это в третий раз, боюсь, у Великого Ничто появится другой Вечный судия. Не проси меня об этом.

Шэнь-цзы широко раскрыла глаза:

– Я не собиралась. Я всего лишь хочу понять… Но скольких трагедий удалось бы избежать, если бы обнуление было разрешено к использованию… Разве миры не стали бы лучше?

– Вероятно, стали бы, – без особой уверенности ответил Юн Гуань. – Но происходит лишь то, что предначертано… каким бы чудовищными ни были последствия.

– Хорошо, пусть нельзя изменять, но заглянуть-то в любой момент времени можно? – после молчания спросила Шэнь-цзы. – Это никак не повлияет на линию времени.

Юн Гуань пристально на неё посмотрел. Лицо Второй принцессы вспыхнуло.

– Я всего лишь хочу взглянуть на А-Циня, – резко сказала он. – Меня убивает мысль, что я больше его не увижу! Могу я хотя бы на него взглянуть?

– Тебе пришлось бы покинуть Великое Ничто для этого, – заметил Юн Гуань, поморщившись.

– Так я могу? – воодушевилась Шэнь-цзы.

– Нет, – сказал Вечный судия категорично.

Глаза Второй принцессы вновь широко раскрылись. Опять солгал? Она успела подметить, что когда Юн Гуань лжёт, то Великое Ничто реагирует едва заметным изменением цвета.

– Пока не можешь, – неохотно добавил Юн Гуань. – И я не могу. Небесных зеркал здесь нет. Я использую собственную силу, чтобы на что-то взглянуть или куда-то отправиться. Но у меня нет сил. Их едва-едва хватает, чтобы удерживать Великое Ничто и Реку Душ в первозданном виде. Мне жаль, Шэнь-цзы. Я знаю, что ты очень любишь своего брата, но… Мне жаль.

Шэнь-цзы закрыла лицо руками. В этот раз Юн Гуань говорил правду, она это почувствовала.

– Это всё из-за меня, – глухо сказала Вторая принцесса. – Из-за меня ты лишился сил и страдаешь…

– Страдаю? – воскликнул Юн Гуань изумлённо и засмеялся. – Да это лучшее время в моей жизни! Я и не вспомню об этом, пока ты любишь меня.

– Я не умею, – после паузы сказала Шэнь-цзы.

– Чего? – не понял Вечный судия.

– Любить. Я всю жизнь провела в затворничестве, я училась по книгам, но в них ничего не говорилось о том, как я должна себя вести, что говорить и как делать… в подобных обстоятельствах.

– Но ведь ты научилась любить своего брата, – возразил Юн Гуань, – а ведь этого в книгах тоже не было.

– Да, но…

Юн Гуань взял Шэнь-цзы за руки, крепко сжал её ладони в своих и сказал убеждённо:

– Ты научишься любить и меня. У тебя есть сколько угодно времени, чтобы научиться.

[255] Расставание. Навсегда?

– Я не могу вернуться с тобой, А-Цинь, – сказала Шэнь-цзы, слабо улыбнувшись.

Ху Фэйцинь застыл на мгновение, потом воскликнул:

– Но ведь мне разрешили тебя забрать!

– Не сомневаюсь, что тебе предоставили