Шевцов не терял времени. С ловкостью опытного мародера он обчищал карманы мертвых бандитов. Теперь у него был АК-74У с укороченным стволом и ворох магазинов к ним. Да еще ТТ, который он тут же заткнул за пояс. Оставшиеся автоматы и бесполезный теперь «макаров» он расшвырял по сторонам. Рядом продолжали стонать и материться два недобитка. Шевцов не обращал на них внимания: у этих он отобрал оружие первым делом.

– Уходим! – быстро сказал контрразведчик. Не целясь, короткими очередями, высадил магазин в обратном направлении и, пригнувшись, побежал дальше.

Кот подчинился, с легкостью передав ему инициативу. В бою Шевцов знал, что делать. Толкая перед собой Акима, сталкер следовал за новым лидером. Пока не догнал его со словами:

– Стой! Дальше нельзя.

Шевцов остановился, вопросительно посмотрел на него.

– Порченые земли, – кивнув вперед, пояснил Кот.

Шевцов с сомнением посмотрел туда, куда указывал сталкер. Не так просто определить порчу. Она не всегда проявляет явно, как та же «жарка» или «комариная плешь». Ее надо уметь рассмотреть среди прочих земель Зоны. Первое, что бросается в глаза, – «черная колючка». Вообще-то, «колючка» в принципе очерчивает Зону, и, попадая за нее, ты по определению начинаешь подвергаться непрекращающемуся воздействию Зоны. Но здесь, в своих собственных пределах, Зона выделяет еще более опасные места. Беда в том, что «колючка» не везде бросается в глаза. Так что контуры порченой земли в большей степени обозначены горьким опытом – человеческими смертями и странными, неизлечимыми болезнями. Здесь же прибавлялись еще мертвые, изувеченные деревья. Которые необъяснимым образом продолжали расти – несмотря на то что давно высохли и прогнили.

За спиной раздались отрывистые очереди. Злобно свистнули пули, одна где-то с визгом отскочила от камня. Все трое снова попадали на землю, отползли к булыжникам. Редкая сухая трава создавала иллюзию укрытия. Вдалеке мелькали темные фигуры, с той стороны доносились выстрелы. Слышались голоса, и они становились все ближе.

– Не отстанут, – сказал Шевцов, меняя магазин автомата. – Вон полукругом охватывают. Сейчас со спины зайдут.

– Не зайдут, – хмуро сказал Кот. Кивнул в сторону уродливых зарослей: – Про порчу они знают. И знают, что я знаю. Они не идиоты.

Бандиты приближались неторопливо, не таясь. Будто не боялись уже ни «винтореза», ни захваченного у убитых приятелей оружия. Эта бандитская бравада и пренебрежение смертью всегда пугают новичков. Кот знал, что пощады не будет. Теперь уж точно живьем никого брать не собираются. Штырь готов даже пренебречь обещанной наградой – но обидчикам он не простит. Да и кто сказал, что Аким нужен ему именно живым?

Эти хаотические размышления прервали автоматные очереди. Бандиты, видимо, только примерно знали, где спрятались беглецы, и обильно поливали этот участок пулями. Те свистели все ближе, вжимая людей в землю.

– Ну что, так и будем лежать? – прорычал Шевцов, поглядывая в сторону порченой земли. – Или попытаемся выжить?!

Сталкер хотел ответить: неизвестно, что хуже – смерть или жизнь в осознании того, как из тебя постепенно уходит все человеческое, как ты неуклонно становишься частью Зоны и понимаешь, что спасения не будет. Наверное, это все равно что добровольно стать прокаженным. Может быть, смерть лучше этого.

Пуля с визгом срикошетила от камня прямо над головой. И в этой самой голове мгновенно прояснилось: нет, смерть не лучше!

– А, к черту все… – прохрипел сталкер. – Бог не выдаст – свинья не съест. Идем туда!

Он полз вперед, толкаясь локтями, глотая и сплевывая отравленную пыль. Прямо перед глазами мелькнула эта проклятая «черная колючка», и он уже готов был пересечь черту, из-за которой нет возврата, когда заметил по левую от себя руку его. Разрыв. Узкий, не более полутора метров шириной, разрыв в непрерывной черной линии. Разрыв был неявным – ведь часть «колючки» всегда присыпана каким-то мусором, даже желтоватой мертвой травой. Он бы и не заметил его, если бы обстоятельства не ткнули мордой прямо в него. Присмотревшись, Кот сделал для себя поразительное открытие: от разрыва в глубину порченой земли уходили извивающиеся, но почти параллельные полосы «колючки» – гораздо более бледные и потому почти не заметные, если смотреть стоя. Можно было подумать, что туда, в опасную глубину, уходила тонкая «кишка» чистой земли. Если только можно какую-то землю в Зоне считать чистой. А может, ему просто хотелось так думать, что эта полоска «чистая». Просто надеяться больше было не на что.

– Эй! – по-змеиному извернувшись, позвал он. – Проход видите? «Колючка» по краям! Вот строго по нему и ползем!

И, уже не оглядываясь, рванул вперед, насколько позволяли уставшие руки и локти. Поторапливаться стоило – голоса были все ближе, и пули ложились вокруг все точнее. Им удалось проползти в глубь этих проклятых земель метров на тридцать, когда из-за зыбкой границы долетел голос Штыря:

– Эй, вы, чудаки с другой буквы! Если хотите побыстрее сдохнуть – то давайте обратно! Я вам пулю обеспечу – зачем от порчи подыхать? Приятного в этом мало. Был у меня кореш, туда же сунулся. Так через месяц у него лицо мясом заросло. Было лицо, стала задница.

Бандиты заржали. Сталкеру вдруг дико захотелось развернуться, встать в полный рост и всадить шутнику пулю между глаз. Но было ясно: на это Штырь и рассчитывает. Эти гады потеряли их из виду, а соваться следом боятся. Как же им хочется шлепнуть эту троицу «фраеров», которые умудрились положить треть банды!

– Эй, придурки! – снова крикнул Штырь. – Не будьте крысами! Отдайте парнишку! Вас я все равно найду и прикончу, а ему, может, и повезет!

В приступе бессильной злобы бандиты продолжали стрелять им вслед. Но теперь – совсем мимо. Только бьет по нервам, толкая к срыву и фатальной ошибке. Нельзя поддаваться эмоциям. Надо сжать зубы – и ползти вперед. Зона не выдаст. Тем, кто ее знает и внимателен к ее знакам, кто уважает ее силу, она и посылает такие подарки – вроде этого узкого лаза в своих смертельных дебрях. Спасибо тебе, Зона, и на этот раз.

Голоса постепенно смолкли, прекратились выстрелы. Смельчаков догонять беглецов на порченой земле не нашлось. А проход этот надо запомнить. У каждого сталкера есть в Зоне свои тайные тропы, но такую действительно стоило поискать. Правда, еще неясно, избавит ли этот путь от неизбежной порчи…

– Стоп, привал… – устало проговорил Кот. Уткнулся лицом в твердую землю. Живот сводило от голода, во рту было сухо. Пить хотелось дико.

– Сколько мы так ползти будем? – глухо спросил Шевцов, подтягивая за ремень автомат.

– Спроси чего полегче, – отозвался Кот. – Откуда я знаю, как далеко эта «кишка» ведет? А кроме нее, сейчас пути нету.

– Так, может, хотя бы на ноги встанем? – предложил Шевцов. – Вроде прилично отползли уже.

– Так-то оно так, – сказал Кот, тупо глядя в землю. – Но границы прохода только так, в упор, видны.

Пока они перекидывались с Шевцовым вялыми фразами, ползший в середине Аким медленно поднялся.