поэтому, подойдя к баристе, говорю, что мне нужен кофе для Эльвиры Леопольдовны «как обычно», не уточняя как именно.

Эту должность будет жаль потерять, поэтому мне нужно быть максимально сосредоточенной и допускать как можно меньше ошибок.

Впрочем, бариста наливает в стакан именно тот кофе, о котором говорила Лили.

Поднявшись на второй этаж, я заранее натягиваю на лицо дружелюбную улыбку. Стучу костяшкой пальца по двери в кабинет начальства и приоткрываю ее.

— Доброе утро, Эльвира Леопольдовна, я принесла ваш кофе.

Производящая сильное впечатление дама, крутнувшись на кресле, сдвигает очки на кончик носа.

— И тебе доброго утра, Катрин. Ты время видела? — берет со стола свой навороченный смартфон и покачивает ко мне экраном.

— Без одной минуты десять.

— Вот именно. А я сказала приносить мне кофе ровно в десять. Детка, неужели это так сложно запомнить?

— Простите. Я не думала, что одна минута для вас настолько принципиальна…

Кириянова шумно выдыхает и поджимает губы.

— Конечно, прощу, девочка, но впредь имей в виду, если я что-то прошу, это нужно выполнять так, как я сказала. Иначе не будет порядка, — вновь смотрит на экран своего смартфона. — О! А теперь самое время.

Я прохожу в кабинет и ставлю стаканчик с кофе на стол перед Кирияновой. Сама замираю рядом с женщиной.

Она с наслаждением отпивает глоток этого термоядерно-крепкого напитка и даже не морщится. Затем поднимает взгляд на меня, и черты ее лица смягчаются.

— Тебе очень идет новый образ, Катрин. Знаешь, вчера ты зашла в наш дом как не ограненный алмаз. Мои мастера сделали из тебя сияющий бриллиант!

— Спасибо, Эльвира Леопольдовна.

— Поскольку ты еще осваиваешься, немного введу тебя в суть дела, — она указывает рукой на кресло с противоположной стороны стола. — Не маячь перед глазами, садись. — Выполняю ее просьбу. Кириянова выждав небольшую паузу продолжает: — Через месяц у нас состоится показ новой коллекции вечерних платьев. Сейчас мы усиленно к нему готовимся. Сегодня поедешь со мной проверять поставку тканей для платьев. Нужно отобрать самые лучшие. И еще забронируй столик часов на шесть. После работы с тканями у нас встреча с одним из спонсоров показа.

— Я поняла вас, Эльвира Леопольдовна. А в каком ресторане бронировать?

— Спроси у Лили. Она вчера подобрала подходящий.

Шагаю из кабинета и спускаюсь обратно на первый этаж.

В первой половине будничного дня Модный дом без клиентов. Не многие могут позволить себе тратить столько деньжищ на внешность, поэтому очередей из желающих нет.

Но это не означает, что сотрудники должны слоняться без дела и плевать в потолок. Стройные девушки в черных платьях как пчелки летают по зданию и выполняют свои задачи.

Возле стойки не замечаю Лили, но все равно подхожу.

Слышу ее голос.

Заглянув за стойку, вижу Лили, которая, присев на корточки, чтобы спрятаться от камер, тихонько разговаривает по телефону, вероятно, на личные темы. Иначе бы не пряталась.

— Зая, если еще раз повысишь на меня голос, я тебя ночью задушу подушкой, — шипит она угрожающе, насколько получается у такой миниатюрой девушки.

Да и вообще слышать подобные слова от Лили для меня на грани фантастики. Она кажется мне воплощением всего доброго, сладкого и воздушного.

Человек по ту сторону трубки что-то говорит, но слов не разобрать. Похоже, это надолго.

Я не хотела отвлекать Лили от жаркой беседы, но мне нужно забронировать столик. Стучу по стойке, привлекая к себе внимание.

Секретарша поднимает глаза и вздрагивает.

— Всю душу уже из меня вытряс. Не знаю, почему у тебя в ящике все носки по одному. Машинка стиральная, наверное, их ест. Все, Зая, мне пора.

Сбросив звонок, Лили встает.

— Кириянова просит забороновать стол в ресторане.

— Да-да!

Лили щелкает компьютерной мышью, что-то ища в ноутбуке, а в другой руке продолжает держать телефон, который снова гудит от вибрации. Лили недовольно вздыхает и закатывает глаза в потолок.

— Какие-то проблемы? — интересуюсь я.

— Одна большая, вечно рычащая проблема, — усмехается она и разворачивает ко мне телефон.

Мои брови молниеносно взлетают вверх от удивления, когда на экране горит слово «муж», а к номеру прикреплена фотография Суворова…

— Твой муж? — только и выжимаю из себя.

— Ага, — кивает Лили. — Ты не смотри, что у него лицо такое сердитое. Это его природное выражение! На самом деле Захар очень добрый, работящий мужчина. Знаешь, из-за его криминальной внешности с ним не страшно гулять ночью даже по самым неблагополучным районам города. Ни один разбойник не осмелится подойти, — хихикает.

— Работящий… — шепчу я.

— У него своя автомойка, — поясняет Лили то, что я и сама отлично знаю. Из меня едва не вылетают слова «что-то я тебя там раньше не видела», но я вовремя прикусываю язык. — Автомойка полная грязных, потных мужиков и сырости. — Морщит аккуратный носик. — Она — главное детище мужа. Захар, бывает, там сутками пропадает. А я это место не люблю. Мрачно там, тоску навеивает. Я туда почти не приезжаю.

Я даже не могу нормально сформулировать то, что сейчас испытываю. Не могу придумать слово, какак описать свой шок.

Чуяло же мое сердце, что с Захаром не все так ясно. И не зря его золотая печатка была именно на безымянном пальце.

— И давно вы вместе? Вы… очень красивая пара, — кривлю душой насчет Суворова, а Лили и правда восхитительная.

— А что, как молодожены выглядим? — тихонько смеется. — На самом деле достаточно долго. — Она вновь поворачивает лицо к ноутбуку. — Ресторан «Флоренция».

— Что?

— Я говорю, бронируй столик для Кирияновой в ресторане «Флоренция». Только попроси администратора выбрать самое тихое место.

— Да… конечно…

Я промолчала, растерялась. Не стала говорить о похождениях Захара. Что случится с Лили, если она услышит о настоящей сущности Суворова? А вдруг она и без меня знает?..

Пячусь от стойки, но такое ощущение, что иду по вате. В мыслях крутятся различные вариации оскорблений, которые я бы посвятила Суворову.

Вот что, спрашивается, мужику не хватает, что он готов заглянуть под каждую юбку? Мысленно сравниваю Лили и Иру…

Это просто небо и земля! Ухоженная, изящная, вкусно пахнущая Лили и… та быдловатая девушка в красной дутой жилетке с не всегда свежей головой…

Наверное, я никогда не сумею понять мужчин…

Бронирую стол.

Потом возвращаюсь к Кирияновой. Она все там же — в кабинете на рабочем месте. Склонилась над компьютером и задумчиво потирает переносицу. У нее очень озадаченный вид. Не могу не задать вопрос:

— Эльвира Леопольдовна, что-то случилось?

— Ты мне здесь не поможешь, — скорбно заявляет она и косит взгляд на свой телефон, будто ждет важного звонка.

— Может, все-таки скажете?