А еще в зале был дракон и что-то читал в книге, которую держал прислужник. А под ногами у дракона была какая-то фигня нарисована, а рядом стояло зеркало огромное и кристалл на постаменте, так вот вокруг кристалла бились теперь призраки. И им было очень нехорошо…

— А пошли-ка мы отсюда, — пробормотала я дрожащим голосом. Как-то не чувствовала я себя готовой к встрече с нынешним мужем.

— Да, Таня, пойдем, — сказал Егор и резко развернулся. И хвостом своим с яйцами задел какой-то бутыль на самой нижней полке…

— А пошли-ка мы отсюда, — пробормотала я дрожащим голосом. Как-то не чувствовала я себя готовой к встрече с нынешним мужем. Слишком подозрительно выглядело все вокруг. И пустой седьмой гроб намекал прямым текстом, что ничем хорошим для меня общение с драконом не закончится.

— Да, Таня, пойдем, — сказал Егор и резко развернулся. И хвостом своим с яйцами задел какой-то бутыль на полке…

Емкость пошатнулась и звякнула. Упади она и разбейся, ничего бы особо не случилось. Все-таки в зале хватало других шумов. Но как назло Егор машинально дернулся ловить бутыль, забыв, что он ящерица с маленькими лапками, и поймать он может что-либо только пастью. Идиот!

Бутылки, склянки и ампулы повалились с полки полноводной рекой. Что-то шлепнулось на Егора, тот, естественно, заорал благим матом — для меня, и трубным гласом — для всех остальных. И побежал ко мне спасаться. А я от него — выглядела ящерица ужасно — и ударилась о какой-то шкаф, и вывалилась из убежища на свободное пространство.

Вслед за мной, вереща и рассыпая во все стороны искры, вылетел Егор, высоко подпрыгивая, так, будто его и правда припекало. Я хотела его угомонить, но трогать ошпаренную подозрительными эликсирами ящерицу желания не было.

— Тихо ты! Тихо! — простонала я. Но разве Егор когда-нибудь делал то, о чем его просят? Только вопреки и наоборот!

Надо валить, поняла я, чуть ли не звериным чутьем сознавая, что сейчас меня найдут. Гроб меня явно ждал с распростертыми объятиями.

А что Егор? Ну, авось выкрутится. Но один раз он меня погубил, козел рогатый, так что, и второй раз ему это позволить? Ну нет! Ноги в руки — и вперед!

Я подхватила остатки платья, подняла их чуть ли не до пояса, чтобы не мешали, и пригибаясь метнулась к выходу из зала. Но нет. Из проема на меня вышел яйцеголовый. Вот я смотрела в его стремное лицо и понимала, что это именно мой яйцеголовый, тот, который мне платье находил и вообще вокруг меня крутился, ну, Харнан.

И он на меня уставился, тоже, видимо, не ожидал увидеть. А потом лысоватенькие бровки поползли друг на друга — прислужник нахмурился и вроде даже разозлился.

Черт! Он же меня по идее не выпускал никуда и советы даже давал: «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку». А я вышла.

Я открыла рот, чтобы попросить меня не выдавать. Мне показалось, что прислужник с выражением возмущения и даже беспокойства — очень смешно на его стремном лице смотрелось — даже собирался меня пропустить. Ну вдруг удача все же на моей стороне!..

А нет.

Сзади грохнуло, прислужник тут же рухнул на пол, утыкаясь головой в колени, а я замерла.

Черт! Черт-черт-черт!

Тяжелое дыхание, перемежающееся порыкиванием и шипением, ничего хорошего не обещало. Я всей спиной и ягодицами чувствовала, как сейчас близка к тому, чтобы меня зажарили и сожрали. Или просто сожрали.

— Таниала, избранная моя, — прорычал дракон мне на ухо. Его зубы были так близко, что я всерьез боялась, что ухо обзаведется отметинами. «Ласково куснул за ушко» приобрело новые грани.

— Здра-авствуй, дорогой, — проблеяла я, но оборачиваться побоялась.

— Посмотри на меня, — гаркнул дракон, и голос мне не понравился. Никто больше вокруг меня не плясал. Только приказания, только хардкор. На меня будто ступор напал. Я в полной прострации медленно обернулась и зачем-то голову подняла. Наверное, чтобы заглянуть дракону в пасть, когда он меня жрать будет. Он же начнет с головы, да?

— Ой, какая встреча! А я к тебе шла, дорогой! — у меня вырвался абсолютно глупый смешок. Когда над тобой возвышается чудовище, неудивительно, что мозг может сделать ручкой и уехать отдыхать в далекие страны.

— Ко мне ш-ш-шла? — зашипел дракон. — Интересно, как ты это сделала? Пробралась в сокровищницу? Обошла сигнальные заклинания и разгадала секретное слово?

— Ой, я такая, я могу, очень талантливая…

— Лгунья! — дракон вцепился когтями мне в руку и потянул за собой, толкнул вперед, чтобы я вывалилась в центр зала, на расчерченный символами пол, проскользнула по этому полу на животе. — Что ты здесь искала? Хотела ограбить? Ведь так? Ограбить и убить.

— Отпусти ее! — Егор выскочил на дракона, но тот ловко перехватил ящерицу лапой и сжал как игрушку.

— Брось маленького! — ужас отступил, по крайней мере, в моей голове что-то екнуло и мозги стали на место.

Да я!.. Да я могу накрутить пять килограммов фарша дедовской мясорубкой, могу нести четыре пакета из «Ашана» в январский гололед на каблуках, знаю наизусть все телефоны коммунальных служб, так что даже если тетя Лена позвонит мне в три ночи, я подскажу, как обратиться в диспетчерскую. Да я даже свору бродячих собак разогнала, котлеты я Егору несла, а не шавкам из подворотни. И чтобы меня какой-то там дракон пугал? Я уже умерла по дурости, если второй раз умирать, то хоть с шиком и фейерверками.

— Брось, кому сказала, морда полоумная! Гад чешуйчатый! Убийца! — заорала теперь я уже громче и вообще швырнула в дракона какую-то книжку, здесь на полу много что валялось. Не попала, но дракон меня снова заметил, и Егор улетел куда-то на пол.

— Таниала из нищего рода Быстрокрылов, — дракон припал на все четыре лапы и медленно двигался ко мне. — Я взял тебя в одном платье, да на тебе ценностей было только гребень матери! Я дал тебе шелка и жизнь без забот…

— Чтобы убить, да? Чокнутый маньяк! — рявкнула я в ответ. От ужаса отказали ноги, подняться кроме как на колени не выходило, но языком шевелить мне это не мешало. — Я видела тела!

— Конечно, тела, — шипел дракон. — Ты такая же, как они. Женщины лживые. А что делают с лжецами? Их наказывают.

— За что? — сжала я руки в кулаки и потребовала ответа.

— Разве мы не хотели одного и того же, Таниала? — дракон ответил тем самым сладким голосом, от чего меня чуть не замутило. И как раньше этот голос мне казался соблазнительным? Караул! Да от него воротит, он же искусственный! Или это я сейчас слышала наигранность, потому что теперь знала, как звучит настоящая забота?

— Чего хотели? — попыталась я отползти от дракона.

— Любви, Таниала. Разве я мало дал в ответ? Драгоценности, любые желания, кому сад, кому библиотеку, кому дурацких разноцветных ящерок. У вас было все! Так почему вы так ко мне?