– Дай руку, – чуть громче повторил он.

Как можно спокойнее Саманта протянула ему руку. Все, она опять влипла!

– Я знал, что ты эксцентрична и спесива. Но не думал, что настолько.

Следующий его поступок полностью обескуражил девушку.

Он поднес ее ладонь к своим губам. Покрыл ее легкими поцелуями, провел языком между пальчиками.

Дрожь наслаждения прошлась по телу Саманты.

– Что ты делаешь?

Алекс сам не ожидал, что перебранка с женой так его возбудит. И осознание того, что он ей не равнодушен еще больше растопило страсть в его жилах. Он потерял голову.

Не проронив ни единого слова, Алекс приблизил к себе Саманту и накрыл ее губы в страстном покоряющем поцелуе.

Оцепенение и протест сменились желанием к мужу. Графиня запустила свою руку в волосы мужа, плотнее прижимая его к себе. Правая ее ладонь оказалась зажата между их тел, и она четко ощущала учащенное биение его сердца.

Одобрение Саманты побудило Алекса продолжать. Он подхватил ее за ягодицы и посадил на дамский столик. Рукой смахнул все содержимое с него на пол. Задрал подол ее платья, прошелся рукой по бедру. Снял чулки и нижнее белье, оголил ягодицы и открыл доступ к ее лону. Раздвинул ей ноги и прижался своими бедрами, показывая силу своего желания и возбуждения.

Рукой опустил лиф ее платья, выпуская на волю упругую, полную девичью грудь. Соски моментально затвердели, призывая к ласкам, что граф и сделал, покусывая и посасывая каждый из них. Стон наслаждения и учащенное дыхание говорили лучше слов.

Саманта судорожно сорвала с плеч графа пиджак. Расстегнула пуговицы рубашки на его груди, исследуя и поглаживая покрытую черными волосками грудь.

Оторвав его голову от своей груди и держа ее в своих руках, припала своими губами к его губам.

Впервые целовала она, задавая ритм и распаляясь. И это ей нравилось.

– Ты огонь, а не женщина, – между поцелуями прорычал граф.

Саманта помогла мужу спустить вниз брюки и выпустить на волю его возбужденную плоть. Погладила, наслаждаясь его бархатистостью, упругостью и силой.

Алекс провел рукой между бедер, прикасаясь к лону жены. Влага подтвердила, что она уже готова. Не удержавшись, он ввел в нее свой палец. Саманта изогнулась, впуская его глубже и издавая стон.

Алекс отодвинул руки девушки от своей набухшей плоти и направил ее в лоно жены. Одним резким движением проник в нее, наполнив собой ее пустоту. Обуревающая страсть задала ритм движениям. Одна фрикция сменяла другую. Руки Алекса, держа Саманту за ягодицы, натягивали ее на себя. Держась за плечи мужа, графиня полностью отдалась во власть его движениям. Ее соски терлись о ткань его рубашки, накаляя и дополняя остроту чувств.

Каждая новая фрикция, каждый стон, гортанный рык только еще больше распаляли и возбуждали. Взлету не было предела. Страсть набирала обороты.

– Да! Да! – в стоне кричала Саманта. – Алекс, нет! Нет, я больше не могу, – и крик ее оргазма наполнил комнату. Ее тело сотряслось. А следом, сделав еще пару толчков в лоно жены и сжав ее ягодицы в своих ладонях, сотряслось тело графа в конвульсиях оргазма, испуская свое семя.

Плотно прижимаясь друг к другу и продолжая медленно двигаться, они пытались продлить наслаждение.

Руки Саманты утонули в волосах мужа, прижимая его голову к своей шее. Слегка покусывая и целуя ее кожу, он вдыхал ее запах.

– Ты сумасшедшая. С тобой я завожусь в считанные секунды. Я будто на пороховой бочке.

– Это плохо? – кокетливо спросила она и поерзала своими бедрами на столе.

– Перестань.

– Что, перестань? – округлив глаза в невинном недоумении, спросила Саманта.

– Ты опять так делаешь!

Рывком поднимая ее со стола и плотнее прижимая к себе, Алекс отнес жену на кровать. Выйдя из нее, еще в полунабухшем состоянии, Алекс сказал:

– Посмотри. Это моя реакция на тебя.

Не проронив ни слова, Саманта села на кровати и потянулась к его плоти. Взяла ее в рот и стала посасывать.

Рыча и не двигаясь, Алекс проговорил:

– Ты точно сумасшедшая!

Ночь страсти и любовных открытий набирала свои обороты.

Лишь к утру, прижавшись друг к другу, они погрузились в сон.

Утром следующего дня Саманта проснулась одна в постели.

Смятые простыни, след на подушке от головы графа, приятная истома в теле – все напоминало о минутах счастья в объятиях мужа. Этой ночью он шептал ее имя, упивался ее телом и не мог насытиться. Все для них ушло на второй план.

Она верила мужу.

Окрыленная счастьем, Саманта встала с постели, привела себя в порядок. Одела свой любимый костюм для верховой езды – обтягивающие лосины и белую рубашку, а волосы собрала в конский хвост.

Сбегая вниз по лестнице, она увидела Грума, что-то объясняющего деревенскому пареньку лет шестнадцати.

– Доброе утро, Грум. Мистер Алекс еще дома?

– Госпожа, он был вынужден срочно уехать.

– Что? Опять? – возмутилась графиня.

– На шахте вашего отца, вернее, на бывшей шахте вашего отца, – уточнил дворецкий.

– Я поняла, так что на шахте? – с нетерпением спросила Саманта.

– Так вот, на шахте произошел пожар, и граф был вынужден срочно уехать. Юноша из деревни сегодня сообщил. Я распорядился накормить мальца, объяснял, где кухня. Он сейчас уйдет, – поспешил успокоить хозяйку дворецкий.

– Много людей пострадало от пожара? – спросила графиня.

– Нет точных данных.

В разговор вмешался юноша:

– Погибших вроде нет, но загорелся угольный склад, и есть опасность, что пожар перейдет на деревню от сильного ветра.

– Я еду в деревню, – заявила Саманта, – им не помешают лишние руки.

И, подумав немного, продолжила, обращаясь к юноше:

– Ты умеешь ездить верхом?

– Конечно, – гордо ответила он, обнажив ряд белых зубов в улыбке.

– Тебя как зовут?

– Бен.

– Бен, поедем верхом, так будет быстрее. Грум, вели оседлать двух лошадей: мне Буфало, а пареньку Зефирку, она будет поспокойнее. Также скажи на кухне, пусть приготовят провизии нам с собой. Рабочим она будет кстати. – И обратилась к Бену: – Через десять минут встречаемся у конюшни.

Саманта поспешила в кабинет графа оставить записку для свекрови, не желая ее беспокоить. Она подошла к письменному столу, открыла верхний ящик, чтобы взять листок бумаги. Ее взору открылся смятый, затертый клочок бумаги. Любопытство взяло верх. Девушка взяла его в руки и развернула.