Места на ушкуе для такого количества пассажиров, конечно, было мало, поэтому, пока одни занимались повседневными делами или отдыхали под палубой, другие тренировались.

Например, моему канониру, как и обещал, я выделил двух воинов, знакомых с пушечным делом. И еще троих на подхват.

Это с пистолетами и ружьями на Руси были проблемы, а пушки или те же тюфяки уже давненько встречались в русских крепостях. Правда, относились к ним настороженно. Бесовым боем называли.

Так вот, двое воинов уже обращались с тюфяками. Вернее, заряжали. Стреляли другие, и не так пугались грохота выстрела. Я в этом успел убедиться, мой канонир Синицын и кормчий Немцов успели за время двухдневной стоянки в одной из скрытых бухт сделать крепления для пушек. Вот их-то я и испытал. После третьего выстрела, когда ушкуй снова содрогнулся, а команда и пассажиры дружно перекрестились, я осмотрел гнезда для пушечной вертлюги.

— Нужно из железных треб гнезда делать. Так еще пять или шесть выстрелов и разнесет гнездо.

Осмотрев гнездо после снятия пушки, оба со мной согласились. Дерево долго не выдержит, вот если бы мореный дуб был, тогда другое дело.

Канонир приставленных воинов похвалил, те ему подходили. К этому времени я уже прикинул, сколько нужно пороха и картечи, поэтому, дав задание артиллеристам шить шелковые мешочки и с помощью весов начинать делать заряды, направился к мачте. Федор сообщил, что вот-вот появится порт.

Взлетев на мачту, я достал из-за пояса подзорную трубу и стал рассматривать город и причалы. Когда мы приблизились, я скользнул вниз и приказал поворачивать в открытое море. Испанца в порту не было.

— Федор. Правь вон к тем рыбакам. Нужно у них кое-что спросить, — скомандовал я, ткнув пальцем в рыбачью лодку. Та, спустив парус, дрейфовала в двух километрах от берега.

— Хорошо.

— Боярин?

— Что? — повернулся я к канониру.

— Свинец только в прутах, картечи нет. Делать нужно или плавить, — показал он мне полуметровый прут диаметром миллиметров двадцать. Тяжелый по виду.

— Рубите пока зубилом, возьмите инструмент. Когда будет возможность, расплавим на дробь и картечь.

— Сделаем, — кивнул канонир.

Рыбаки настороженно разглядывали нас, как только мы подошли, я спросил у старшего, по виду немолодого грека.

— Уважаемые, не проходил ли тут большой корабль с крестом на парусе?

— Утром был. Ушел туда, — показал рукой старик.

— Спасибо, ловите, — кинул я им медную монетку, после чего скомандовал кормчему править туда, куда указал рыбак.

Ушкуй был ходким судном, да и Федор его хвалил, но до темноты испанца мы так и не догнали. Хотя вечером засекли его паруса. Будем надеяться, что, не зная местные воды, он пристанет к берегу, мы шли в трех километрах, чтобы не терять его из виду.

Во время пути я не оставлял своих людей без внимания, продолжая ужесточать тренировки. Скоро они мне понадобятся. Вечером, до того как на море опустилась темнота, я всем кроме моряков дал отбой, пусть отдохнут перед возможной схваткой.

Причин, почему я погнался за испанцем, было много, например, мне нужно вернуть второй пистолет, не нужно потенциальному врагу знать его устройство. Еще мне нужны пушки, ядра, свинцовая картечь, порох, ружья и пистоли. Да мне все нужно с корабля этого испанца, даже посуда. В общем, это будет еще один сгинувший на морских просторах корабль.

Я не ошибся, перед самой темнотой испанец повернул к берегу, где в двух сотнях метров бросил якорь. Погода выдалась отличная, им не было смысла заходить в укрытую бухту.

Мы же, чуть отстав, тоже легли в дрейф и отсыпались. После небольшого совещания я принял решение атаковать утром, когда испанцы видят самые сладкие сны.

Понятное дело, что это авантюра, нападать на противника, готового к схватке с неподготовленным экипажем и воинами. Они ведь в чужих водах, наверняка настороже. Оставалась одна надежда на профессионализм воинов и четкость приказов, отдаваемых мной. Это как в поговорке: стадо баранов, возглавленное львом, всегда победит стадо львов, возглавленное бараном.

У меня немалый опыт в подобных операциях, в смысле боевых, надеюсь, и тут не оплошаю, поэтому подготавливался к схватке со всей тщательностью. Перед тем как люди легли спать, я провел тщательный инструктаж, чтобы каждый знал, что и как ему делать, предупредив, что инструктаж повторится при побудке.

За час до рассвета меня разбудил не вахтенный матрос, а Ласка, буквально за пять минут до общей побудки начав вылизывать мое лицо. Девочка спала рядом со мной, захотев в туалет, решила разбудить таким способом. Сама она спуститься не могла, полметра до пола все-таки.

Ох, будет вахтенному работы, по три дня на дню мою каюту драят, правда, под присмотром часового.

Ласка, ничуть не смущаясь, села на краю ковра, это не кошка, приучать в одно место сложно, а я встал и пошел умываться. Так что когда постучался часовой, я уже был полностью одет и готов к бою.

На боку две сабли, «Мститель» и «Поглотитель душ», которые я вернул из дома начальника стражи Кырыма, и кинжал. За поясом пистолет, десять метательных ножей в специальных чехольчиках, стилет, прикрепленный к кисти руки.

Две булатные сабли, что я носил ранее, висели перекрещенные на ковре, над койкой. Корабельный плотник повесил.

Когда я вышел наружу, на палубе шло движение, кто готовился к бою, кто быстро хватал сухпай, кто матерился, подготавливая пушки, заряженные свинцовой картечью.

После повторного инструктажа я отдал приказ «весла на воду». Ушкуйники не знали морской терминологии, пользовались своей. А так как на корабли у меня были большие планы, я с первых мгновений начал вводить нормальные морские обороты речи с боцманскими загибами. Последние вырывались у меня непроизвольно, конечно, экипаж и воины учились быстро, но порой возникало непонимание. Особенно со стороны ушкуйников, вековые устои они ломать не хотели, хотя и признали во мне моряка.

Обмотанные холстиной уключины практически не скрипели, весла с легким шумом работали, толкая наш ушкуй все ближе и ближе к кораблю испанца.

Местонахождение его мы знали примерно. Поэтому гребли на ощупь, оказалось, чуть было не промахнулись, благо один из молодых воинов, когда мы проходили со стороны берега, заметил испанца по правому борту и дал тихий сигнал. Федор с помощником повернули рулевое весло и задали новый темп, я с интересом наблюдал за этим. Вполне слаженная работа.

Вахтенные обнаружили нас, когда до корабля оставалось едва ли тридцать метров. Пока на корабле царила суматоха, вызванная внезапным подъемом, мы приблизились и слегка столкнулись бортами. Немедленно на палубу противника запрыгнули семь троек воинов, остальные остались на ушкуе с луками наготове. Со временем мы немного не подгадали, все еще была темень, поэтому пришлось рубиться под светом луны.