За час до темноты мы повернули к берегу, разыскивая удобную бухточку для высадки. Нужно еще приготовить горячий ужин, благо дерева у нас теперь с собой много и можно не рыскать по враждебному берегу в поисках сухостоя.

Нам повезло. Счастливо избежав столкновения с подводной скалой, мы приблизились к берегу, где у самых волн лежал выброшенный на отмель ствол дерева. По виду уже сухой.

Как только ушкуй заскрежетал днищем о песок и встал, не доходя до берега метров пять, мы стали готовиться к высадке. Частью вымокнув, мы все-таки попали на берег. Команда, сделав мостки, помогла вынести продовольствие и чан на берег. Матросами командовал Федор, я же обеспечивал безопасность, расставляя часовых и выбирая места для постов.

Ужин и последующая ночь прошли вполне нормально. Часовые засекли движение и вроде как даже видели силуэт человека. Но к нам никто не вышел.

Когда рассвело, пока команда готовила на завтрак легкую похлебку, я собрал не занятых воинов, построив их в одну шеренгу по росту.

Расхаживая от одного края шеренги до другого, я задумчиво рассматривал их.

— Бойцы, я собираюсь создать новое войско. Это будет современное подразделение, и воевать придется по новой методике. Основным оружием станет огнестрельное, вспомогательным — ножи и сабли. Мечи слишком тяжелы. Обучать буду сам. Мне нужно шестнадцать добровольцев. Лучники на месте, мне вы нужнее в своем родном качестве. Стрелков.

— А что нужно делать? — спросил седьмой воин в шеренге, по виду лет двадцати.

— Хороший вопрос. Объясню подробно. Представьте себе строй из шестнадцати воинов с ружьями, они стоят в шеренгу. Как только показался противник и приблизился на восемьдесят шагов, дальше это оружие просто не стреляет, они производят выстрел. При этом из каждого оружия вылетает от десяти до пятнадцати крупных дробинок. В результате от тридцати до сорока воинов противника будут частью убиты, частью покалечены. Это оружие долго перезаряжается. Поэтому если на это нет времени, отходите под прикрытие войск или вступаете в бой на саблях. Там можно будет судить по ситуации. Если есть возможность перезарядиться, то еще один залп. В общем, это достаточно хорошее и удобное оружие на близких дистанциях. Еще один пример. Ты один. На тебя бегут пять воинов, ты стреляешь, трое падают. С двумя легче биться на мечах или саблях, чем с пятью, не так ли?

— Так-то оно так, боярин, только уж больно страшно оно грохочет, — вздохнул одиннадцатый в шеренге воин. По виду ему было лет двадцать пять.

— Привыкнете, зато вас будут считать покорителями грома, — закинул я удочку. — Я понимаю, дедушкины традиции и бабушкины рецепты, и отходить от них вам не хочется. Привыкли. Но подумайте, мир не стоит на месте, все движется, совершенствуется. Огнестрельного оружия раньше не было, но сейчас оно стремительно занимает свое место, и с новыми знаниями нужно знакомиться. Нужно отбросить предрассудки и учиться новому, однако я не требую отринуть традиции предков, а переплести их с новыми знаниями, чтобы получилась взрывная смесь…

В конце концов я добился желаемого, хотя в первое время меня не понимали. Говорил современным языком, но разжевал все подробно. В общем, меня поняли, но несколько воинов остались при своем решении. Главное, я многим вложил свои мысли в головы, а в ответ на то, что сказал Ветров, только хмыкнул. По его предположению, их как поборников старых традиций могли если не заплевать в русских городах, так турнуть оттуда. Еще посмотрим, кто кого.

Добровольцев я отобрал, даже парочку отчислил, не подходили.

— Зачем нужно было спрашивать, боярин? Ты мог просто выбрать и приказать, — спросил Глеб. Он с интересом наблюдал за представлением, но поморщился, когда я всучил ему два из восьми пистолетов. Они, конечно, неудобны для боя, эти фитильные аркебузы и пистоли, но я, осмотрев их, придумал, как переделать под кремневые. Тут нужен хороший кузнец, который умеет работать тонким инструментом, кто-то вроде ювелира.

Когда похлебка была готова, у меня под ружьем стояло шестнадцать аркебузиров. За каждым я закрепил свое оружие, чтобы он запомнил его. Пока воины с интересом крутили в руках разряженные аркебузы, я распределил пистолеты. Два Глебу, два кормчему, два канониру и два командиру аркебузиров, он был семнадцатым. Пришлось из двух десятков сформировать один аркебузный полный, и второй из воинов с обычным оружием не полный, там вместе с командиром было всего восемь человек. Лучники остались в своем составе, как и лазутчики, им громкое оружие не полагалось.

— После завтрака, когда отойдем, начнутся тренировки по заряжанию и практические стрельбы, одиночным порядком и залповым. Это касается и стрелков и артиллеристов. А сейчас завтракать, — скомандовал я.

Ласка крутилась у меня под ногами, радостно виляя закрученным в баранку хвостиком. Наклонившись, я потрепал ее за ухом и направился туда, где накрыли стол для меня и моих офицеров, вернее командиров. Ласка бежала рядом, иногда спотыкаясь и забавно падая, но упорно не отставала. Маленькая еще.

Заканчивая ужинать, я задумчиво посмотрел на покачивающийся ушкуй, улыбнулся своим мыслям и негромко сказал:

— Кажется, я придумал, как назвать ушкуй.

— Как, боярин? — спросил сидевший рядом Авдей Ветров.

— «Беда-а»…

Через сорок минут мы отошли от берега и взяли курс на Азовское море. Будем надеяться, что встреча состоится. Не хотелось бы идти одному по неизвестным землям.

До устья Дона мы шли восемь дней. Знаю, что много, но мне требовалось время, чтобы привести этот сброд, который кто-то называет боевыми холопами и командой ушкуя, хоть в какой-то порядок. Сейчас уже начало что-то выкристаллизовываться, по крайней мере, каждый знал, в чем его задача и что делать при нападении или внезапном отражении этого самого нападения. Еду мы все так же готовили на берегу.

На следующий день после сражения с испанцем я решил ввести в употребление военные звания и уставное обращение и произнес следующую речь:

— Все мы с вами побывали в первом общем бою. Он скрепил нас, сделал боевыми товарищами. Да-да, вы не ослышались, воины и ушкуйники, теперь мы с вами товарищи. Поэтому ввожу новое обращение. Простой воин — рядовой. Обращаться — товарищ рядовой или, для краткости, боец, если действуем в бою. Командир тройки — сержант, обращаться — товарищ сержант или товарищ командир, для подчиненных или других рядовых. Командир отделения, бывшего десятка — старшина, обращение… Правильно, товарищ старшина или товарищ командир. Полусотник — это офицерское звание, самое младшее — это лейтенант, обращение, как вы поняли, товарищ лейтенант или товарищ командир. Офицер приравнивается к детям боярским. Вы правильно поняли. Когда прибудем на Русь, Ветров станет боярским сыном. Нужные бумаги я выправлю.

Кстати, боярские дети довольно интересное образование на Руси. Михалыч мне о них рассказывал. У него под рукой было восемь таких детей.

Если проще, то это обычные бояре, обнищавшие или решившие перейти под руку более родовитого боярина или князя. В основе своей — это как в Европе, что-то вроде рыцаря, сэр там какой-то — близкая аналогия. Не у всех у них есть свои наделы или прислуга, но они всегда готовы выйти по первому приказу своего господина на бой или в поход. В общем, самая низшая дворянская ветвь, они считались служивыми людьми. Редко когда дитем боярским становились простолюдины, однако бывало.