меня не было повода делать этого. Хотелось бы, чтобы так оставалось впредь.

— Постараюсь не пускать между вами кошку, — пообещал я.

— Кошка может пробежать между кем-то только на удачу, — возразила Арина Родионовна, прямо как Фома накануне.

— Значит, крысу? — предположил я.

— Или белку, — буркнул шаман с водительского сиденья и добавил, — Мы подъезжаем.

Опорный пункт жандармерии расположился на Северной стороне. И едва машина пересекла мост, как замаячили остовы мануфактуры из красного кирпича, из высоких труб которых не шел дым. Сразу после Смуты, эти здания были проданы под разные нужды.

Следом за ними шли жилые кварталы. Малоэтажные дома, принадлежавшие крупным купеческим и мастеровым семьям, опустели сразу же после смерти мануфактурных цехов.

— Чудно это, — пробормотал Фома, глядя на тянувшиеся дома, с заколоченными окнами, и пустыми провалами вместо дверей. — Земля в Петрограде, и еще не застроена доходными домами.

— Скорее всего, строители и собственники земли не могут договориться о цене, — ответил я.

— А, — протянул Питерский. — Да, об этом я не подумал.

В черных провалах дверей показались полупрозрачные силуэты. Почуявшие меня призраки потянулись посмотреть на некроманта, который заглянул за грань. Они собирались у домов, стоя и молча провожая взглядами проезжающие машины. Словно строения не выпускали своих обитателей на улицы. И среди призраков, я заметил относительно «свежих» неупокоенных. Оставалось только гадать, кто убил этих несчастных. Другие люди, которые решили свести счеты в тихом, укромном месте, или призраки поживились человеком, которые от безысходности, или по легкомыслию, забрались в эти развалины.

Призраков заметил не только я. Арина Родионовна удивленно подняла брови, видя большое количество теней, Фома же наоборот, нахмурился, рассматривая местных обитателей. И я подумал, что Фома наверняка отметил этот район, чтобы направить сюда бригаду развоплотителей, чтобы жертв в Петрограде не стало еще больше. И он подтвердил мои предположения:

— Нехорошее тут место. Надо будет почистить тут все, чтобы ладно было.

— Если понадобиться — я приеду помочь, — предложил я.

— Постараемся справиться сами, — усмехнулся Фома Ведович. — Негоже это — чуть что бежать к важному некроманту за помощью. Но если станет невмоготу, то приду и попрошу. Я не гордый.

— Это правильно, — проговорила Арина Родионовна, хмуря брови. — Не стоит переоценивать свои силы.

Мне показалось, что она обращается не только к Питерскому. И от ее нервозности мне стало не по себе.

Машина миновала полуразрушенные, населенные призраками кварталы, и вдоль дороги потянулись серые многоэтажные дома. И я заметил, как Нечаева едва слышно вздохнула. Видимо, такое количество призраков напугало даже ее.

Фома свернул к опорному пункту — двухэтажному, отдельно стоящему зданию, заглушил двигатель и задумчиво произнес:

— Чудно это. Очень чудно.

В этом я был согласен с Питерским. Потому что на стоянке рядом с отделением не было ни одной машины. А неподалеку от здания дежурило двое жандармов. Дверь же была опечатана красной лентой.

— Вымерли тут все, что ли? — удивленно пробормотал Фома.

— А может быть, Шуйский все же решил открыть дело по взрыву трупа, — предположил я. — Сейчас узнаем.

Мы вышли из машины, и едва завидев нас, жандармы мигом направились к нам.

— Слава Искупителю, мастер Питерский, — произнес один поправляя на голове сбитую набок фуражку, и в голосе жандарма я услышал облегчение. — Вы сами прибыли. Лично.

— О чем вы? — не понял Фома.

— О призраках, — ответил жандарм. — Подали запрос, чтобы прибыли люди из вашего отдела. Ждем, а их все нету. У вас, конечно, дел хватает.

— Давно подали? — перебил я офицера, чтобы не терять время.

— Несколько дней назад, — растерянно ответил жандарм. — А бригада до сих пор не прибыла. Вот мы тут сменами и охраняем здание. И ждем.

— Что-то случилось после того, как сюда приехал конвой с трупом из острога?

— Да. С конвоем, похоже, призраков привезли. На этом пункте никогда ничего дурного не случалось. И жрецы приезжали, чтобы проверять нет ли тут чего плохого. Но в тот день, когда в остроге бунт был, сюда привезли особенного мертвеца, которого велели охранять. А с ним появились призраки. Те, которые всю смену пожрали. Четверых за раз сгубили.

— Вот оно что, — протянул я и обратился к Арине Родионовне, — останьтесь здесь, пожалуйста.

Девушка кивнула, наверняка и сама не желая видеть, что находится за опечатанной дверью.

Я шагнул к крыльцу. Питерский поспешил за мной. Уже у двери я остановился, обернулся к жандармам:

— Мастера, не могли бы вы сорвать ленту, чтобы мы могли осмотреть здание изнутри? — вежливо попросил я.

Те опасливо переглянулись:

— Да вы сами пломбу сковырните, Павел Филиппович, — произнес тот, что вводил нас в курс дела. — Там несложно будет. Никакой силой ее не запечатали, так просто приклеили и все.

— Как-то это… не по правилам, — с сомнением произнес я.

Мужчина стянул с головы форменную фуражку и пригладил прорезанные сединой волосы. Я только в этот момент понял, что он намного старше, чем показался поначалу.

— Оно может и не по правилам,