- Так что там насчёт единственных экземпляров? – чуть отдышавшись, переспросил маг, с любопытством поглядывая на догонялки, устроенные умертвиями.

- Ай, я тебя умоляю! – я всплеснула руками, пытаясь отдышаться и успокоить подрагивающие руки. – Самогон, халявная еда, и они тебе такую домашнюю живность придумать, что только диву даваться останется. А если ещё и табаку какого интересного достанешь, так на голом энтузиазме лабиринт заново организуют! Со всей начинкой и обитателями. И план по созданию монстров не только выполнят, но и перевыполнить умудрятся! Годков так на пять вперёд…

- Так-то оно так… А что делать с ректором? – прищурившись, Валесс изловчился и приложил ещё пяток мертвецов упокоением, развеяв их прах по ветру.

- Проблемы ректора меня волнуют в самую последнюю очередь, - с трудом оторвав от земли брошенную кем-то железяку, размахнулась и врезала ей по очередному птеродактилю, пытавшемуся испить моей крови. – В конце концов, будет ему урок на будущее, как алхимиков бедных обижать!

- Тебя обидишь, - иронично фыркнул маг, просто и незатейливо пнув последних оставшихся в живых мертвецов.

- Маленький все обидеть норовят, - скорбно вздохнула, схватив последнюю пробирку и с мрачным удовлетворением кинув её прямо в скакавшего на нас кузнечика.  – Подавись, зараза! Что ж ты никак не помрёшь-то, тварь?!

Хруст стекла, оглушающий писк и насекомое растворилось, образовав мутно-серую лужицу, тут же впитавшуюся в землю.

- Вот именно это я и имел в виду, когда сомневался, что тебя обидеть можно, - встав рядом со мной, Валесс смущённо улыбнулся и почесал затылок, оглядывая поле боя. – Н-да, погуляли так погуляли.

- Это да… - протянула, потирая лоб. И усмехнулась, искоса лукаво поглядывая на мага. – Ну, обидеть-то можно… Только за последствия я не отвечаю.

Пейзаж вокруг впечатлял. Часть зелёных насаждений отсутствовала напрочь. Ещё часть была сожжена дотла, а оставшаяся треть пыталась забиться в угол и не показываться нам на глаза. То тут, то там серый прах, рассортированный по кучкам разных размеров. Местами перемешан с остатками плоти и костей. Не все умертвия обращаются в прах, далеко не все. Доказательством можно считать вяло дёргающиеся останки зомби, пытающиеся уползти подальше.

И среди всего этого великолепия – мы. Грязные, местами покрытые неаппетитно пахнущей слизью. Одежда порвана, на Валессе так и вовсе клочьями свисает. Чумазые, исцарапанные, покусанные и… Счастливо улыбающиеся. Прямо показание для встречи с местным мозгоправом. Хорошо нас никто не видит!

- Валесс, вот ты мне скажи... Вы что тут испытываете-то? – стряхнув с плеча часть пальцев скелета, оставшиеся на мне по случаю, перешагнула через дёргавшуюся ногу зомби и направилась в сторону выхода. – Бедные студенческие нервы на прочность? Или психику? Или и то и другое, попутно отсеивая неугодных? Или у вас это аттракцион такой, дабы в девушки брать только самых стрессоустойчивых?

- А что? – маг догнал меня почти сразу и зашагал рядом, улыбаясь довольно и насвистывая весёленький мотивчик.

- Да ничего, - покачала головой, ворча себе под нос. – И они из меня ещё монстра делают! Ха! Да будь я хотя бы в половину такой, как эти безумцы,  я бы трупы прятать устала!

Спрятав руки в карманы юбки, я продолжала шагать в сторону видневшегося пролома, ведущего за пределы лабиринта. И старалась не обращать внимания на счастливого боевого мага. Перепрыгивая через поваленные деревья, обходя вяло дёргавшиеся лианы по краю дороги, я испытывала бездну терпения. Очень хотелось устроить скандал ректору, просто из профилактических побуждений и что бы душу отвести, снять лишнее напряжение. Только вот голос разума, утверждавший, что такого мага с многолетним стажем моей истерией не пронять и усталость, так и толкавшая попасть домой как можно быстрее, победили всё. В том числе и исследовательский зуд, манивший потрогать вон тот кустик, пощупать вон ту корягу и обязательно проверить во-о-он ту живность.

Раздражённо дёрнула бровью, прибавив ходу. Домой. Только домой. Обнять сына, поесть нормально, поплакаться на плече у тётушки Ви и принять огромную, расслабляющую, горячую ванну! И пусть у меня сердце кровью обливается, глядя на пропадающие результаты чужого труда, я тут не задержусь ни на секунду! Хватит! Химерологи сами знали, на что идут, вместе с гербологами! Всем известно, какие боевые маги варвары, вот пусть и отдуваются самостоятельно.

Пнув попавший под ноги камень, нахмурилась и чертыхнулась. Сохранить в тайне, кто разрушил лабиринт, не получится. При условии, что я узнаю, какая группа энтузиастов участвовала в его создании, ждать меня с распахнутыми объятиями и записями в зубах не будут просто из принципа. Ну не любим мы, учёные, когда наше детище ломают и портят, по себе знаю. Нет, на диалог пойдут, но вот куда я по результатам этого диалога отправиться могу – большой такой вопрос. И далеко не вариант, что направление будет хотя бы отдалённо цензурным.

Да уж. Кисло улыбнувшись, тяжело вздохнула, опустив голову ещё ниже. Задачка из разряда далеко не тривиальных.

Вот так, размышляя над предстоящими проблемами и трудностями, я и не заметила, как добралась до полуразрушенной арки. Своеобразного выхода из лабиринта. Учитывая, что ограждения слева и справа от неё мы благополучно разрушили, какая-либо надобность проходить прямо через неё отпала совершенно. Ничего удивительного, что я решила идти прямо. И не заметила, как с одной из веток, образующих эту самую арку,  мне на плечо упало что-то живое, издавая воинственный писк.

Сделав ещё шагов пять по инерции, я замерла и повернула голову. Медленно, стараясь не делать резких движений. Мой взгляд наткнулся на упитанное тельце, обладателя восьми глаз и шести ножек, весьма добродушно улыбающегося во все небольшие четыре клыка. С кончика каждого из которых капала светло-жёлтая жидкость, даже без анализа вряд ли напоминающая простую слюну.

Тело окаменело моментально. Глаза широко распахнулись, с ужасом взирая на безобидного, для большинства жителей нашего мира, паучка. Вид «Тарантелус Ольшариус» внешне ничем особенным не выделялся. Жёлто-оранжевый окрас, алые кончик лап, прочнейшая нить, узкий ареал обитания. Ну просто паучок обыкновенный, как сказало бы большинство.

Но это большинство просто никогда не интересовалась для чего эту пакость используют алхимики. Яд отсроченного действия, превращающий внутренности в жидкость, сухой порошок, вспыхивающий на открытом воздухе и не поддающийся тушению…

Вот лишь два состава из длиннющего списка на несколько сотен пунктов. И это если взять одни только лапки, без учёта всего остального! А ведь есть ещё нить из его паутины, способная перерезать горло зазевавшемуся путнику и слюна, оставляющая гниющие раны. Мелкие язвочки, имеющие пакостное свойство если их не лечить расползаться по всему телу. Милейшее существо, верно?

Я уж молчу про отдельный том, входящий в серию монографий, посвящённых ядам и опасным ингредиентам. Составы, вошедшие в данный сборник, запрещены не только к применению, но и к банальному упоминанию вслух.