– Я? Ничего подобного! – суховозразила Медузия. – Вы судья и вправе поступить, как вам угодно.Дисквалифицируйте Ягуна! Отберите у него рупор! Но только хочу напомнить вамправила драконбола. Матч не может продолжаться без комментатора. Вам придетсясамому отправиться на поле и летать среди игроков.

Бессмертник Кощеев оцепенел. Он покосилсясперва на Гоярына, как раз проглатывавшего одного из джиннов, затем набушующего Ишак-ибн-Шайтана, облизывавшегося на Гробыню, и озадаченно крякнул.Его рот, открывшийся было, чтобы отдать арбитрам приказ об удалении Ягуна,захлопнулся сам собой.

– Э-э... Ладно... Я думаю, что в этомслучае мы можем сделать исключение. Не будем отбирать у мальчика рупор. Вовсяком случае пока... – проблеял представитель Магщества, стараясь невстречаться взглядом с Гюль-Буль-Шахом.

– Напряженный момент! – воскликнулБаб-Ягун, даже не подозревавший о том, какой неприятности избежал. –Гоярын атакован сразу со всех сторон! Одного джинна он сбивает с кувшина ипроглатывает! Другой – вот камикадзе! – попадает прямо в струю огня и приобретаетзаслуженный загар, зато третий... Бросок! НЕ-Е-ЕТ! Нам забросили перцовый мяч!Счет становится 5:5. Из пасти Гоярына кувырком вылетают ранее попавшие тудаджинны! В игре остаются только два мяча – десятиочковый обездвиживающий иодноочковый одурительный! От того, какая команда их забросит, и зависит теперьисход поединка!

Заметив мелькнувший над ней одурительный мяч,Таня погналась за ним, Мяч уходил короткими скачками, все время меняянаправление – похоже, был заговорен. Пока девочка в спешке пыталась угадатьконтрзаклинание, к ней наперерез устремился долговязый джинн, В полете он низкопригибался к кувшинчику и явно намеревался снести её реактивной струёй.

– А ну марш на горшок и в люльку, язверею! Отстань от Таньки! – закричал на него Ягун и сам, пришпоривпылесос, промчался перед долговязым.

Джинна завертело. Он возмущенно завопил, вцветистом восточном духе призывая на голову Ягуна громы и молнии. Одновременнона трибунах, где сидели болельщики джиннов, обрушились две скамьи.

– Ого! Никак меня снова попыталисьсглазить! Молодец, бабуся! Что б я без тебя делал! – поощрительновоскликнул Баб-Ягун.

– Ягун! Лови! – прижатая джиннами ккуполу, Таня передала ему заговоренный пас.

Вовремя подзеркаливший Ягун расколдовал мяч иустремился к Ишак-ибн-Шайтану. Афганский дракон был занят. Точно кот мышь, онтряс в пасти Гробыню Склепову, с визгом колотившую его по ноздрям.

Заметив приближающегося Ягуна,Ишак-ибн-Шай-тан выплюнул Гробыню, брезгливо отчихнул её пылесос и устремился квнуку Ягге. Ему не терпелось собрать у себя в желудке полную коллекциюкомментаторов.

Двое джиннов-защитников попытались выставитьБаб-Ягуну заслон, но были сметены собственным драконом.

– Должно быть, болельщики сейчас задаютсебе вопрос: что он делает? – тарахтел Ягун. – «Ох, мамочка моябабуся! – говорят они. – Он же не успеет затормозить и развернутьпылесос! Неужели этому чудному юноше предстоит оказаться в желудке у дракона ипровести там лучшие минуты своей жизни?» Но я и не собираюсь тормозить... я...ПОРА!

Дождавшись, пока распахнутая пасть драконаокажется совсем близко, Ягун пристегнул одурительный мяч к пылесосу и поспешнопокинул свое летательное средство. Разогнавшийся пылесос, выбрасывая русалочьючешую, перхоть барабашек и мелкий мусор, врезался дракону в нос и был иммоментально проглочен.

– Все-таки славно, что я в свое времяобзавелся корпусной липучкой для пылесоса! А ведь говорили, что не пригодится!Между прочим, счет 6:5 в нашу пользу! – словоохотливо сообщил Баб-Ягун,повисая на платке-парашюте.

Одурительная магия сработала с громкимхлопком. Глазки у Ишак-ибн-Шайтана сделались выпуклыми и сладкими, какперезревший урюк. Забыв о Баб-Ягуне, он принялся бестолково носиться по полю,врезаясь в купол. Волшебная защита, не рассчитанная на повторяющиеся ударытакой туши, стала потрескивать и мигать, готовая вот-то исчезнуть. ПоклепПоклепыч, Зубодериха и профессор Клопп поспешно бормотали заклинания, но дажеих совместной магии не хватало, чтобы быстро закрыть все бреши в куполе.

Зрители в ужасе опрокидывали скамейки. Ковсему привычные драконюхи торопливо вытаскивали из ангаров сети, огнетушители изапасные носилки. Бригады циклопов и братья-богатыри Усыня, Горыня и Дубыняторопливо обмазывались упырьей желчью, готовые повиснуть на Ишак-ибн-Шайтане,если он прорвется. Катя Лоткова успокаивала разгоряченного Гоярына, который,видя непорядок, рвался оттяпать «воротам» противника хвост.

– Клянусь волосом Древнира! Вы этовидели? – надрывался Баб-Ягун, по-прежнему болтавшийся на своемпарашютике. – Джинны с обездвиживающим мячом прорываются к Гоярыну! Ониотлично понимают, что это их последний шанс!.. Опасный момент!.. Бросок сосредней дистанции! Нападающий джиннов слишком торопится! Мяч ударяется опластины на носу Гоярына! Сейчас он врежется в магическую защиту купола иотскочит! Но... никакого купола уже не существует! Обездвиживающий мяч попадаетпрямо в ряды зрителей, отскакивает один раз, другой и... Ох, мамочка моябабуся! Кто бы мог подумать, что он взорвется, столкнувшись с латами главногосудьи! Бессмертник Кощеев окутывается легкой дымкой и опрокидывается, –повиснув на руках у Гюль-Буль-Шаха. Интересно, у нас на Буяне где-нибудьпринимают металлолом?..

– Ягун! Не нарывайся! Мало тебе? –предостерегающе крикнула Ягге.

– Ладно, бабуся, не буду! Ур-ра! Большемячей не осталось, а выпускать на поле дополнительные мячи запрещено правилами!Наша взяла! Команда Тибидохса вырывается в финал!!! Скоро всех нас ждет встречас невидимками и разрекламированным юношей-самородком Гурием Пуппером!

Ягун кричал что-то еще, но его никто уже неслушал, Драконюхи и циклопы спешили набросить сеть на Ишак-ибн-Шайтана,глотавшего уже второго арбитра. Таня Гроттер, Катя Лоткова и Лиза Зализина,плача от счастья, пытались увести в ангар разгоряченного Гоярына.

Наконец драконы были заперты. Тарарах занялсявызволением проглоченных игроков. И тут болельщики вдруг опомнились и в полноймере осознали, что произошло.

– Победа! Мы в финале! – закричалВанька. В воздух, забыв о запрете, полетели картузы, петарды, красные и зеленыеискры. Поклеп Поклепыч вскочил и принялся переписывать зачинщиков в свойблокнот. Но ревел и шумел весь стадион, и понять, кто зачинщик, былоневозможно.