«Возможно, сейчас подходящий момент», – сказала Надя.

Она права: Леда затронула прошлое. Нужно заманить ее в ловушку, чтобы она упомянула о смерти Эрис.

Ватт шагнул вперед, давая Наде лучший ракурс для съемки видео, на случай если план сработает.

– Я часто вспоминаю о крыше, – сказал Ватт.

Леда ошеломленно уставилась на него.

– Ты это к чему? – шепотом спросила она.

– Просто хотел…

– Катись к черту! – рявкнула Леда.

Воинственно распрямив плечи, она умчалась прочь, раздраженная и даже обиженная.

«Я сдаюсь, – сказал Ватт, обращаясь к Наде. – Как расположить к себе эту девушку? Она мне даже не нравится!»

«Как и большинство людей», – сурово ответила Надя.

Ватт вздохнул и развернулся. И обнаружил, что почти вплотную к нему стоит Эйвери Фуллер.

Как всегда, она выглядела божественно, одетая в драпированное платье без бретелек. Забранные в низкую замысловатую прическу волосы подчеркивали идеальную симметрию лица. Правда, сейчас оно исказилось от недоумения: Эйвери будто не понимала, откуда здесь взялся Ватт, а может, не узнала его. Наверняка с той ночи она ни разу про него не вспомнила, с уязвленной гордостью подумал он. Но и он не сидел дни напролет, тоскуя по ней. С тех пор как он узнал о ее романе с братом, Эйвери лишилась в его глазах всякой привлекательности. Однако иногда Ватт все же задумывался, что с ней и как у нее дела. Сейчас Эйвери стояла перед ним, недоуменно хлопая ресницами, будто напрочь забыла о его существовании.

Теперь Ватт понял слова Леды о том, что ее используют близкие люди. Правда ли он понравился тогда Эйвери или же просто помог ей отвлечься от чувств к брату?

– Привет, Ватт, – улыбнулась она. – Отлично выглядишь.

Эйвери окинула взглядом его смокинг, который, между прочим, выбрала сама, а Ватт купил его в жалкой попытке понравиться ей.

Его вдруг рассердило, что она намекнула на тот день, когда они вместе ходили за смокингом. И что он должен ответить? Сказать Эйвери, что она тоже отлично выглядит? Будто она этого не знает.

– Что ж, спасибо, – осторожно проговорил Ватт.

– Что привело тебя сюда? – с растерянностью спросила Эйвери.

– Точнее – кто. Меня привела Леда.

– Прости, – вздохнула Эйвери. – Я виновата перед тобой. Она делает это назло мне.

– Ты о чем?

Ватта тошнило уже от всех этих жителей верхов, говорящих загадками.

Эйвери опустила голову, теребя браслет и избегая взгляда Ватта.

– Леда привела тебя, чтобы задеть меня, – с грустью проговорила она. – Все помнят, как мы с тобой пришли вместе на вечеринку Университетского клуба, а теперь решат, что Леда отбила у меня парня.

Ее слова ошарашили Ватта. Немыслимая эгоцентричность Эйвери внушала ему отвращение, однако он смутно понимал: возможно, она и права.

– Ты ведь сегодня тоже не одна? – услышал Ватт собственный голос.

Кто же ее следующая жертва?

– Я пришла с Кордом. – Эйвери вновь взглянула на него. – Мы просто друзья.

– А Корд в курсе? – с внезапной горечью спросил Ватт. – Я вот как-то упустил из виду настоящую причину, по которой Эйвери Фуллер выбирает себе пару на вечеринку.

Она смотрела на него так, будто получила пощечину:

– Ватт…

– Забудь, – сказал он и пошел прочь.

Нужно было срочно выпить, иначе ему не вынести запутанной жизни порочных верхов.

Когда рассерженный Ватт ушел, Эйвери осталась стоять в растерянности. Неужели он такого низкого мнения о ней? Она всегда относилась к нему с искренними чувствами: не хотела обидеть его, как и не собиралась использовать или обманывать. Но похоже, после того случая Ватт презирал ее. А последняя его фраза о «настоящей причине», по которой она приглашала парней на вечеринку, заставила Эйвери задуматься. Вдруг он знал правду про отношения с Атласом? Но откуда? Разве что Леда могла рассказать.

Оркестр заиграл новую мелодию – Эйвери она нравилась. Ей вдруг захотелось танцевать. Она огляделась в поиске партнера и почти сразу остановила выбор на Корде. Атлас предложил, чтобы каждый нашел себе пару для вечеринки, – это поможет им усыпить бдительность родителей и держаться подальше друг от друга.

В подобных случаях Корд всегда ее выручал. Атлас же привел свою давнюю знакомую Санию Малик. Не самый правдоподобный выбор, но за такой короткий срок он не придумал ничего лучше.

Вдоль прозрачного купола из оргстекла Эйвери двинулась туда, где стояли Корд и Брайс. За стенками пузыря рядами рос картофель: ботва колыхалась в воде, освещенная яркими солнечными лампами с подлодок.

Темно-синее платье из радзимира тихонько шуршало при каждом шаге.

– Корд, потанцуешь со мной? – без лишних вступлений спросила Эйвери.

– Конечно. – Он протянул руку и повел ее на танцпол. – Подержать твою сумочку? – спросил Корд, кивнув на серебристый микроклатч, способный вместить лишь губную помаду.

Эйвери кивнула и сунула «сумочку» в карман его пиджака. Нахлынули воспоминания о маме Корда – как она в пятом классе провожала их на первый бал.

– Корд, когда ведешь девушку на вечеринку, следует предложить подержать ее бокал или сумочку, пригласить на танец, убедиться, что она добралась домой в целости и сохранности, и…

– Мам, я понял, – стонал Корд, переглядываясь с Эйвери, которая силилась подавить смех.

Пока они ловко маневрировали по танцполу, Корд молчал. Друг с другом они себя чувствовали легко и непринужденно. Эйвери вспомнила, как танцевал Ватт – делая правильные, но вымученные шаги, хмурясь от напряжения, – и в очередной раз пожалела, что обошлась с ним так жестоко.

На другой стороне танцпола она заметила родителей и слегка махнула им рукой. Теперь довольны?

Отец кивнул, глядя на дочь с явным одобрением. Ему нравился Корд, ведь до гибели Андертонов шесть лет тому назад они дружили семьями. Эйвери порадовалась, что Атлас настоял на выборе спутников для вечеринки. Это поможет немного снять общее напряжение.

Мелодия закончилась. Корд отступил на шаг и взял с проплывавшего подноса шампанское для Эйвери. В этот момент она увидела Атласа с Каллиопой.

Они стояли у дальнего конца бара – слишком близко друг к другу. Атлас облокотился о столешницу и расслабленно, непринужденно улыбался – так он улыбался лишь Эйвери. Похоже, он доверял этой девушке, Каллиопе. А ведь Атлас не так легко подпускал к себе людей.

Каллиопа что-то оживленно рассказывала, подчеркивая слова изящными жестами и демонстрируя браслеты с драгоценными камнями на обоих запястьях. Ее пунцовое платье с неприлично низким декольте бросалось в глаза. Каллиопа скрестила ноги, и Эйвери заметила резные бамбуковые каблуки, слишком легкомысленные для вечернего туалета, но соответствующие тематике. Мама ни за что бы не позволила Эйвери обуть такие туфли, и это ее злило.