– Льюи? – сразу догадался я.

– Льюи, – мечтательно произнёс Шарман, внимательно глядя на меня. – Его невозможно забыть, не правда ли?

– Так, господа, давайте вернёмся к делу, – прервал нас комиссар. – Месье Шарман, вы в курсе того, что у нас произошло?

– Да, комиссар, и готов послужить общественному благу. Итак, чью кровь мне надо попробовать, пардон, продегустировать?

– У нас есть четверо добровольцев.

– Всего четверо? – заметно огорчился он. – А мне говорили, что счёт пошёл на десятки.

– Вообще-то да. У нас зарегистрировано сорок шесть пострадавших. Но не все соглашаются пройти экспертизу.

– Да, понимаю, понимаю… Предрассудки, предубеждения, мифы, бабушкины сказки. Что ж, господин комиссар, может, вы просто дадите мне их адреса и телефоны, а я попробую сам как-нибудь уладить эту проблему?

– Как именно? – нахмурился комиссар.

– Ну, я просто встречу каждого в тёмном переулке и постараюсь с присущим нам, вампирам, тактом и политкорректностью склонить к кратковременному сотрудничеству с властями.

– Всех сорока шести? А вы не лопнете от такой дегустации?!!

– Месье Шарман, – вмешался я, прекрасно понимая, что в таком состоянии шеф может и шандарахнуть эксперта по голове телефонным аппаратом. – Согласно установленным стандартам результат экспертизы признаётся удовлетворительным при четырёх тестируемых.

– Ах, полицейские, полицейские… Всё по уставу, всё согласно инструкциям, – притворно посокрушался вампир. – Что ж, в любом случае постараюсь хоть как-то вам помочь. Где у вас тут кухня, обеденный зал… ну, медицинская лаборатория, если хотите?

– Я предлагаю провести эксперимент прямо в камере предварительного заключения, – жёстко обрезал комиссар Базиликус.

– Но, шеф, – осторожно напомнил Флефретти, – у нас там теперь собственный шишпанский ресторанчик, для служебного пользования.

– Люциферова бабушка! Капрал, срочно обзвоните всех тех законопослушных граждан, кто изъявил желание поучаствовать в эксперименте. Список у Брадзинского.

– Есть, шеф.

– А вы, месье Шарман, проведёте дегустацию в общей комнате.

– Как пожелаете, господин комиссар, – церемонно поклонился вампир из органов. – С вашего разрешения, я покуда слегка вздремну.

И месье Шарман в одном красивом прыжке зацепился ногами за косяк, повис вниз головой и захрапел так мелодично, что мы почти заслушались.

– Сержант, – первым спохватился Базиликус. – Перевесьте его в какое-нибудь другое место, а то мне ни войти ни выйти. Но не будите. Ему действительно нужны все силы, чтобы попробовать кровь четырёх добровольцев и не сорваться.

Через час все четверо испытуемых уже сидели в приёмной, с опаской поглядывая на всё ещё спящего Шармана, которого я по распоряжению шефа перевесил поближе к выходу, надёжно закрепив шнурками на вешалке. Пора?

– Месье Шарман, просыпайтесь! Вас ждёт работа.

Вампир сначала хищно подёргал носом, потом открыл левый глаз и сонно спросил:

– Надеюсь, все четверо в сборе? Я почти готов приступить к обеду…

– К чему?!! – ахнули четверо добровольцев.

– То есть к исполнению своих профессиональных обязанностей, – зевнул он и, встретившись со мной взглядом, поспешил добавить: – Не волнуйтесь, сержант. Я по своей воле и капли в рот не возьму.

– А разве вы не традиционалист? – На томатного вегетарианца он точно не был похож.

– Что вы, конечно нет! Я давным-давно, уже третий месяц, работаю в госорганах. Питьё крови только в качестве экспертизы и для научных целей, – совершенно бесстыже соврал этот элегантный кровосос, так плотоядно глядя на чертей, жмущихся в углу, что даже мне стало жутко. – Снимите меня, пожалуйста.

– Не забывайте, по одному глотку у каждого. Этого вполне достаточно для результата, – предупредил шеф, распахивая дверь кабинета.

– Всё будет в лучшем виде. У меня очень лёгкий укус.

Я развязал шнурки, позволив вампиру грохнуться об пол головой, но он не обиделся.

Сидевший в камере Эспиноза (Шмайзенберг) с грустью наблюдал за происходящим в приёмном отделении. При этом напевая и не забывая помешивать фигуэрию с лапшой, которую готовил нам на обед.

После двадцатиминутной экспертизы слегка разомлевший вампир сказал, что на данном этапе ничего наркотического не чувствует. Но для более точного результата ему нужно хотя бы ещё по паре глотков от каждого. Однако участники эксперимента, ссылаясь на работу, учёбу, свадьбу, расстрел, выгул детей и прочие срочные дела, один за другим дали дёру. Поэтому месье Шарману ничего не оставалось, как вынести официальное заключение, что никаких следов наркотика в крови доноров не обнаружено. Голубое «счастье» шишпанского повара отлично растворяется и не вызывает привыкания.

Толстяк с воплем счастья вскочил на ноги, чуть не опрокинув при этом на пол горячую сковородку и кастрюлю с пышущим фаспаччо.

– Я свободен, да? Скажите, сеньор команданте, что си! Си?!

Но комиссар Базиликус ещё сомневался.

– Для вашего освобождения недостаточно устного подтверждения. Как только будет готово письменное заключение эксперта, мэрия сможет принять решение, – поморщился он. – Всё-таки речь о наркотиках, а это не игрушки…

– Ох, я надеялся, что хоть сегодня не придётся заниматься писаниной. Ну ладно, если это так необходимо, чтобы вернуть свободу невиновному, то я и это сделаю, – пафосно заключил вампир-дегустатор, облизывая губы. – Только не здесь. Мне надо погулять, освежить голову. Где, вы говорили, живут остальные участники этой ужасного отравления?

Базиликус потянулся за табельным пистолетом. Я почти силой усадил месье Шармана за свой стол, дал бумагу и ручку, и примерно через два часа заключение было готово. Вампир, высунув язык от старания, печатными буквами изложил в своём отчёте всё, что было в крови опробованных им добровольцев…

И надо признать, что разбирался он в этом профессионально. Он не только перечислил те ингредиенты, которые нам на допросе открыл сам Шмайзенберг, но дал подробный отчёт, что испытуемые ели и пили в последние три дня. Этот Шарман, несмотря на свою эксцентричность и пошловатый вид, действительно был очень неплохим специалистом.

Как оказалось позже, сеньор Эспиноза создал специфическую веселящую приправу, равной которой нет, потому что она вызывала почти мгновенный эффект бурного веселья, но не имела никаких побочных последствий, а также не вызывала зависимости. Более того, дальнейшие экспертизы показали, что приём данного состава три раза в неделю улучшает самочувствие, обмен веществ и тонизирует сердечную мышцу.

После такого документа нам ничего не оставалось, кроме как отпустить вдруг ставшего знаменитым шишпанца. Он вышел на свободу с чистой совестью, с помпой и под приветственные крики трети населения Мокрых Псов. Праздник тринадцатого снега расцветился новыми красками. Должен признать, что даже я был рад освобождению так замечательно готовящего еду преступника.