Женя подходила к оговоренному месту с трепещущим сердцем, а когда заметила его, топчущегося под памятником, с цветами в руках, рванулась почти бегом, про все забыв, счастливо сияя влюбленным лицом. И сам он, едва увидел издали, так и полетел ей навстречу, словно подгоняемый волной… «Животик его совершенно не портит, – на бегу умилялась Женя. – И все у него какое-то особенное, все ему идет…» Они добежали друг до друга и обнялись. «Славка по сравнению с Сашей – Давид Микеланджеловский… И что? – мелькнуло у Жени, и она тут же почувствовала, что муж ее чем-то раздражает. – Вообще он весь какой-то убийственно идеальный…» – заключила с новой для себя неприязнью.

С того дня Женя и Саша уже не могли не встречаться. Свидания были в общем-то невинны, Женя не решалась на постельную измену, а Саша не торопил. Они гуляли, когда удавалось, встречались в кафе ненадолго. Дома она говорила, что засиделась с подругами, задержалась на работе, зашла в косметический салон… Вечерами Саша караулил за углом их офисного здания, и потом они шли, обнявшись, по бульварам до следующей станции метро. Целовались. Женя летала как на крыльях. Ей хотелось продолжения. Но она сама пресекала их объятия, отворачивалась, бормотала: «ну всё, всё…» – и чувствовала себя еще по эту сторону черты, за которой, казалось, ничто уже не сможет оставаться по-старому. Она боялась кардинальных перемен. И в общем-то не хотела их.

Но дома все равно что-то менялось. Собственная ложь мучила и, будучи вполне правдоподобной, самой же Жене казалась глупой и неубедительной. И на семейные будни она теперь смотрела куда более критичным взглядом. Непонятно почему, Слава стал раздражать. Даже его обычай дважды в день подтягиваться на домашнем турнике вызывал враждебные чувства. Она сама не понимала, чем именно могла не нравиться невинная и, в общем-то, похвальная привычка, но в душе́ злилась на мужа и напрягалась, когда он, легко подпрыгнув, приступал к своим силовым упражнениям. «Зачем это нужно? – думала недружелюбно. – Какое-то тупое стремление к внешнему совершенству…» Она сама же осуждала себя за эту критику, которой муж явно не заслуживал. Но на следующий день ее снова бесила его физкультура. «Дурацкий выпендреж, – злилась Женя. – Почему-то другие без этого прекрасно обходятся…»

На самом деле она почти понимала, чем не хорош стал ее Слава. Плох он был тем, что ей приходилось врать ему и скрывать от него все Сашины звонки и эсэмэски. Виноват муж был также и в том, что вечера и в выходные почти всегда проводил дома, с семьей. И если раньше в глазах Жени это выглядело одним из несомненных его преимуществ, то теперь сделалось явной помехой ее тайной жизни: Слава постоянно маячил перед глазами, требовал внимания. А Жене хотелось побыть одной, подумать о своей неожиданной и пылкой любви, перебрать в памяти все бесценные мгновения встреч, помечтать об этом новом и свежем чувстве, которое так оживило, так раскрасило жизнь. Дети вроде бы тоже совсем не способствовали безрассудному роману мамы – но они были ее дети! Ответить за несовершенства и сложности «двойной» жизни должен был только ни о чем не подозревающий муж.

Слава между тем присматривался к супруге, с тревожным удивлением замечая и странные придирки, и раздражительность, и хмурость, и скрытность. «Какой-нибудь кризис, – решил он беспечно. – Надо бы к ней повнимательней…»

«Конечно, Слава не виноват, – размышляла в то же время Женя. – Но ведь и я не виновата, что счастье мое оказалось не рядом с ним…»

Счастье! Еще недавно оно у нее было. И вот теперь лишь маячило. Она даже не могла себе представить, как на самом деле должно выглядеть ее новое счастье. Крепкая семья – и любовные встречи с Сашей? Так у нее явно не получалось. Еще ничего толком не было – а уже сплошные страдания… Развод с мужем – и новая семья с возлюбленным? Но от этой мысли сердце сжималось горькой тоской невозможности и вины. Нет, это не для нее. Попытайся она только лишить детей родного отца и навязать им другого «папу» – непременно сошла бы с ума от раскаяния. Было ясно, что в ее случае это ни капельки не вариант. Но что тогда? Расстаться с Сашей и попробовать вернуть прежнее благополучие в семье? Как?! Как отказаться от обновления? Внутри у нее словно все застоялось в этом невыносимо спокойном браке. Как пренебречь нежданной радостью, от которой словно разворачивались крылья?

«Никто ни в чем не виноват, – отбивалась Женя от укоров совести. – Просто жизнь такая. Просто я хочу счастья. И разве не глупо, не преступно противиться любви?» Закрыв глаза, она лежала в горячей ванне, это было единственное место в доме, дававшее возможность хоть немного побыть в одиночестве. На табуретке рядом валялся телефон – всякую минуту она ждала звонка от него. Но позвонила Юлька.

– Как дела? – спросила тускло.

– Да так себе, – неопределенно пожаловалась Женя. Ей вдруг ужасно захотелось посоветоваться с опытной подругой и разделить с ней ответственность за свое уже принятое в глубине души решение.

Юлька вздохнула. Женя помолчала.

– А у тебя как? – спросила наконец.

– Тоже фигня, – буркнула Юля, очевидно за тем и позвонившая. – Хотя – почему тоже? У меня в общем понятно. А у тебя-то что не так?

Теперь вздохнула Женя, собираясь с силами.

– Юль, я как раз посоветоваться хотела. У меня ситуация… Понимаешь, со мной никогда ничего подобного… Мы с Сашкой встречаемся… – призналась, точно в воду бросилась.

– Да ну! – воскликнула Юлька.

– Еще ничего такого не было, – поспешила сообщить Женя. – И я не знаю, как мне быть. Понимаешь, мы любим друг друга, но у меня семья. Объясни мне, Юль, ведь ты… ну, ты разбираешься в таких делах… Ну… как это бывает? Вот как это все устроить, чтобы дома муж и дети – а на стороне любовь. И чтобы всем хорошо и никому никакого ущерба, а? Понимаешь, у нас еще ничего не было, а я уже вся извелась и…

– А как ты хотела? – перебила Юлька. – Думаешь, все так просто? Нет, дорогая, чтобы, как ты выражаешься, никому никакого ущерба, нужно родиться нашей Ритулей. Но это отдельный талант. У меня, например, такого нет. А у тебя и подавно. Это всегда не просто и всегда больно. Причем обычно всем.

– Как! – не поверила Женя. – Я думала, ты счастливо живешь и все это как-то так ловко совмещаешь! Думала, ты купаешься в счастье!

– Как бы не так, – буркнула Юля. – В счастье купаюсь! Да я не помню, как оно выглядит, это счастье.

– Юль, но у меня же никого никогда, кроме мужа, не было, понимаешь? Я думала, вы все счастливые и опытные, думала, ты мне посоветуешь что-нибудь…

– А я тебе и советую, – решительно заявила Юлька. – Я тебе советую держаться за твоего Славу обеими руками и выбросить из головы всю ту пургу, которую мы тебе гнали там, на встрече. Потому что из нас троих счастливая только одна – это Ритка. Ну она так создана, для нее вот эта вся полигамия – вполне естественное состояние. Ну я не знаю почему, атавизм у нее такой, что ли. А ты совсем другая. Ты создана для нормальной хорошей семьи.

– Но…

– Да не но! Ты меня послушай. У тебя со Славой настоящий счастливый брак, и тебе действительно есть что беречь. А с Сашкой еще неизвестно что получится и насколько вас вообще хватит. Ты хоть понимаешь, что обычно это всё ненадолго?