Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эллери пробовал различные комбинации. Вол и кнут хорошо сочетались, но куда это вело? Никуда... Верблюд... Верблюд и глаз. «Удобнее верблюду пройти сквозь игольные глазки, нежели богатому войти в Царство Божие»[73]. Это может быть Джон, который вскоре разбогатеет. Предупреждение? «Не бери наследство твое, или будешь гореть в аду»? Тогда почему бы не сказать прямо? Дом, окно... «Те, кто живут в домах из стекла...»[74]Тут есть интересные возможности. Какой-то секрет в прошлом Джона? «Не шантажируй меня, и я не буду шантажировать тебя»? Гвоздь... «Враг вступает в город, пленных не щадя, потому что в кузнице не было гвоздя...»[75]
В конце концов Эллери сдался. Это проблема для Эйнштейна[76], подумал он, Альберта или Иззи; оба специализировались на разгадывании проблем с ужасным содержимым.
Он посмотрел на кровать, но она не казалась гостеприимной.
«Возьму в библиотеке книгу, — решил Эллери, — и буду читать, пока не засну».
Он вышел в тускло освещенный коридор и начал осторожно спускаться по лестнице. В гостиной было темно, если не считать тлеющих углей в камине. Эллери включил фонарик, но тут же погасил его. В библиотеке горел свет. Неужели Фелтон забыл его выключить?
Эллери бесшумно пересек гостиную.
В библиотеке кто-то был — неподвижная фигура в кожаном кресле с вытянутыми ногами под халатом и рукой, безвольно свисающей с подлокотника.
Это был Джон. Он сидел под лампой для чтения, как будто... «Значит, скорой смерти жди».
Эллери вбежал в библиотеку и остановился, едва не вскрикнув от облегчения. На коленях у Джона лежала книга; он дышал медленно и ровно. Вероятно, он тоже спустился почитать и заснул над книгой.
Эллери наклонился, чтобы разбудить Джона, но под влиянием робости, которую даже не попытался анализировать, выпрямился, не прикоснувшись к спящему, и на цыпочках подошел к ближайшей полке. На ней стояло несколько новых книг, в том числе «Совсем как Бог» некоего Рекса Стаута, изданная «Авангардом». Эллери вспомнил, что это его первый роман и что в рецензии на него, опубликованной «Нью-Йорк геральд трибюн», говорилось, что он вспахивает «глубокие прямые борозды в черноземе, на котором застолбили участки Габриэле Д'Аннунцио и Д.Х. Лоуренс». Решив познакомиться с новинкой, Эллери снял с полки книгу Стаута и потихоньку вышел.
После освещенной библиотеки темнота в гостиной казалась непроглядной, и ему понадобилось время, чтобы найти выход в холл. Здесь ему помог свет, падающий из верхнего коридора, и Эллери быстро взбежал по лестнице с книгой под мышкой. Добравшись до площадки, он свернул в коридор и застыл как вкопанный.
Джон шел по коридору к своей спальне!
Ошибки быть не могло, хотя он шел спиной к Эллери и при тусклом освещении. Это был Джон, который не обгонял Эллери на лестнице, но тем не менее первым оказался на верхнем этаже!
Джон не обернулся и не остановился. При звуке голоса Эллери он пустился бегом.
— О'кей, братец, — мрачно буркнул Эллери и побежал следом.
Джон промчался мимо двери своей спальни к концу коридора, свернул направо и исчез. Эллери прибавил скорости.
Дальнейшая охота оказалась весьма болезненной во всех отношениях. Она происходила в кромешной тьме, в неиспользуемых крыльях дома, в незанятых, но захламленных комнатах и в мертвой тишине, если не считать топота ног и атак предметов мебели на различные участки тела Эллери. К тому времени, как он догадался зажечь фонарик, его тело превратилось в сплошной сгусток боли. Эллери потерял добычу и был преисполнен отвращения к себе.
Он поспешил вниз с включенным фонариком. В библиотеке было темно. Эллери зажег свет, но кресло оказалось пустым.
Снова примчавшись наверх, он без колебаний распахнул дверь спальни Джона и вошел.
Джон стоял там обнаженный и надевал пижамные брюки.
Они уставились друг на друга.
— Я уж решил, что это таинственный Санта-Клаус, — сказал Джон, натягивая штанину. — Мне следовало запереть дверь. В чем теперь дело?
— Я думал, ты уже лег.
— Лег, но не смог заснуть. Поэтому я спустился в библиотеку, немного почитал, потом начал дремать и только что поднялся сюда. Чего ты так запыхался?
— Кто из нас запыхался? — усмехнулся Эллери и направился к себе, оставив Джона с одной ногой в штанине.
Правда заключалась в том, что, хотя Эллери пыхтел, как пума, дыхание Джона оставалось ровным, как у младенца, напившегося материнского молока.
* * *
Когда в дверь негромко постучали, Эллери снова накинул куртку и спросил:
— Кто там?
— Это я. Откройте, мистер Квин.
Эллери открыл дверь.
— Я думал, вы давно ушли, сержант.
— Мой сменщик только что явился. — Сержант Дивоу понизил голос. — Хорошо, что вы еще не разделись. Пошли.
— Куда?
— Наружу. К вам посетители.
— Посетители?
— Они решили не входить в дом и ждут в автомобиле.
— Кто ждет, в каком автомобиле?
Но сержант уже шагал по коридору. Озадаченный Эллери закрыл дверь и последовал за ним.
Дивоу и его сменщик, молодой полисмен по фамилии Кукси, тихо совещались на крыльце, не обращая внимания на подъездную аллею.
Эллери вышел на крыльцо и вгляделся в темноту. На аллее стоял мощный седан с выключенными фарами и мотором.
— Кто здесь? — спросил Эллери.
— Счастливого Нового года, — произнес знакомый насмешливый голос, а столь же знакомый бас добавил:
— И от меня того же.
— Папа! Вели! — Эллери подбежал к полицейской машине, открыл заднюю дверцу и скользнул внутрь. — Чего ради вы явились сюда среди ночи?
— Из простого любопытства, — ответил инспектор Квин. — А Вели поехал со мной, считая, что мне нельзя доверять руль.
— Нельзя, — кратко подтвердил сержант Вели.
— А почему вы не зашли в дом?
— Не хотел смущать тебя перед твоими шикарными друзьями, — сказал его отец.
— Насколько я вижу, местечко действительно шикарное, — промолвил сержант. — Ну и как поживает высший свет, маэстро?