- Это ещё не кошмар, товарищи, - язык заплетался, речь выходила странной. - До настоящего кошмара ещё минут пятнадцать, когда подтянутся немцы и пойдут на нас с облавой. Все живы? Быстро приходите в себя. Надо уходить. Три минуты на сборы. Собрать оружие, головные уборы, все потерянные вещи, рация цела?.. Кто последний видел рацию?

- Я где-то видел, товарищ лейтенант, - пролепетал избавленный от древесных когтей Брянцев. - Но это было давно. Надо вон в тех кустах посмотреть.

Мир качался, тянуло к земле. Многое изменилось в окружающем пространстве, в том числе на опушке леса - от орешника остались жалкие обломки, валялись деревья, оборванные ветки, перед глазами простиралась выжженная пустыня, везде плавал дым.

От ворот сельскохозяйственный базы не уцелело ни одной секции, всё валялось в грязи, вперемешку с оборванной растительностью - обломками досок, битым кирпичом. От построек вокруг хранилища фактически ничего не осталось, разбросанный горбыль, кирпичи, валялись искорёженные автомобили. Офицерский Опель развалился на куски и ещё испускал дымок.

Повсюду валялись окровавленные тела и части тел, многие горели. Распространялся удушливый смрад. Деревня, слава богу, была далеко, вряд ли в ней пострадали люди, но вероятно и там попадали сараи и по вылетали стёкла. Посреди выжженного пространства, там, где находилось овощехранилище, чернела огромная воронка, фактически кратер. Огрызки кирпичной кладки торчали на всем видимом пространстве.

Голова приходила в норму, звон в ушах становился терпимым, зрение тоже возвращалось. Глеб привстал навострил уши - кроме побитых разведчиков никто не удалял и в этом не было ничего странного - суммарная мощность взорвавшихся боеприпасов была колоссальной. Этот взрыв было видно и слышно откуда угодно, а в селе Раздельном наверняка тряслась земля, выли собаки и падали плохо закреплённые конструкции.

Немцы понаедут уже через несколько минут и будут преследовать до последнего, простить такую выходку они не захотят.

Он уже что-то слышал - сквозь звон в ушах прорывался автомобильный гул, скоро машины выйдут к лесной дороге и начнется. Бегать в нынешнем состоянии противопоказано, но не сидеть же на месте. Глеб попятился, перебирая ногами, чтобы не упасть.

Группа в полном составе поджидала внизу, все как один подбитые, ощипанные, но блаженно улыбающиеся.

- Всё, кончено, товарищ лейтенант? - икнув спросил Герасимов.

- Да, немцы едут. Уходим!

- А этого куда? - Шлыков кивнул на фрица, который оказался живучим, что-то бормотал, давясь кровавой кашей, но подняться уже не мог.

- Хочешь с собой возьми, - пожал плечами Глеб. – Да пусть валяется…. Мы великодушны.

- О, это да! - согласился Герасимов и посмотрел в сторону бывшего склада.

Контузию пережили серьёзную, ноги разъезжались, земля уплывала из под ног, но все держались, шутили из последних сил . По диагонали вышли на лесную дорогу. Часть пути отмеряли по проезжей части, останавливаясь через каждые двести метров и делая минуты тишины.

На севере явно нарастала угроза, это чувствовалось не только ушами, но и всей расшатанной нервной системой. Доносился гул, различались отдельные крики.

- Ну всё, нам хана!.. - с какой-то неуместной гордостью заметил Серёга Герасимов. - Наделали дел, теперь нас немцы просто так не отпустят - все силы в районе поставят в ружьё.

- Отобьёмся! - сказал Шлыков. - Лично мне уже ничто не страшно… - и обнажил прокуренные зубы.

- Постарайтесь воздержаться от радости, - предупредил Глеб. - Задание мы выполнили, объект уничтожен и секреты современного советского оружия разлетелись по закоулкам. Но неужели никому не хочется жить? Ладно, молчите… Вижу, что хотите. Смотрите по сторонам, этой дорогой немцы тоже пользуются. Именно по ней проехал памятный Опель в сопровождение БТРа. Зажмут с двух сторон - не сдюжим. От разбитой батареи уходим на юго-восток, туда, - он ткнул пальцем. - Немного сменим курс. В этой стороне много лесов. Ближе к линии фронт вернёмся на нашу тропу. Бежим без остановки, пока не прикажу отдыхать. Сразу предупреждаю, это будет долгий марш-бросок.

Сердце билось как кузнечный молот, дикий кашель сотрясал внутренности. Значительный участок местности остался за спиной, дважды они пересекали лесные дороги и чуть не угодили в облаву - с двух сторон приближались грузовики, набитые солдатами. Пришлось оперативно уходить с курса, чтобы не попасть под раздачу.

Немцы среагировали быстро, очевидно получили приказ высокого начальства: диверсантов поймать и уничтожить! Грузовики и БТРы рыскали по округе, перекрывали дороги, на ключевых высотах устанавливались посты. Даже гордость брала за такое внимание. Но сил уже не было - трудная работа выжила все силы. Попадали в траву с размаха, задыхались как астматики.

- Всё, я сдох, - простонал Коля Саленко. - Уже полностью, не могу больше.

- Да это ерунда, что сдох, - захлёбывался смехом Герасимов. – Главное, что живой! Ей богу братцы, как вспомню, что мы натворили - такой смех разбирает. Как здорово, товарища лейтенант, что вы вспомнили про пушку. Без неё мы бы неделю кругами ходили вокруг базы. Теперь, если что, и помирать не страшно - есть что вспомнить на том свете. Сколько мы фашистов уничтожили, а, товарищ лейтенант?.. Пару взводов?.. Офицеров порвало к чёртовой матери! Весь транспорт всмятку!..

Никита Брянцев повалился в траву вместе с рацией - не было сил стащите ее с себя. К нему подобрался Максим Друбич, помог снять ношу - восемь килограммов дополнительного веса, удовольствие среднее. Радиостанцию переносили по очереди, но иногда не было времени смениться и кому-то приходилось волочь ее из последних сил, пока не объявят привал.

- Моя очередь, - вздохнул Друбич и пытливо уставился на рацию в вещевом мешке, словно прикидывал - что от нее открутить, чтобы избавиться от лишнего веса.

- Волоки!.. - выдохнул Брянцев.

- С нашими свяжись, - напомнил Глеб. – Сообщи, что задание выполнено, объект разнесли к едрени фене! Пусть больше не психует дивизионное начальство. Немцы успели вывезти только небольшую партию артиллерийских снарядов и мин - до самого главного руки у них не дошли.

- Сделаю, товарищ лейтенант! - пообещал Брянцев. - Я же и пластун, и связист, и артиллерист.

- И на дуде игрец… - засмеялся Шлыков. - Ходить тебе, Никита, в любимчиках.

– Спроси, могут ли они в крайнем случае прикрыть нас артиллерией, - добавил Глеб. - Мы не бог весть какие важные птицы, но всё же, доброе дело сделали.

В чаще было тихо, за немцев не беспокоились - не такие уж они любители забираться в дебри.

Эфир трещал и фонил, приходилось кричать. Уверены ли разведчики, что склад уничтожен полностью и немцам не достались определённые экземпляры вооружений? Разведка была уверена на все сто, единственный экземпляр успели погрузить на грузовик и после того, как он рванул - от машины осталось мокрое место.