Управляющий магазином, после внушения оказался довольно любезным человеком, готовым искупить вину грубого швейцара. Опытная продавщица быстро подобрала для Никиты самые модные вещи. Костюм и обувь оказались итальянского производства, а нижнее хлопковое белье – английского. Также ему предоставили кожаный чемодан, куда он аккуратно сложил старые вещи. Может, еще пригодятся! Напоследок управляющий одолжил на время сто марок и рассказал о местных гостиницах и банках.

Незаметно наступил вечер, и Никита, остановив свободное такси, направился в уютную гостиницу на окраине города с видом на море. Хозяева гостиницы – приятная пожилая пара, предоставили ему номер люкс и плотный ужин, после которого усталый путник отключился и проспал десять часов. Утром он решил направиться в местное представительство банка «Беренберг» – старейшего банка Европы, который также рекомендовал управляющий магазином. Основными акционерами банка являлись немцы.

Проезжая мимо Финского национального театра, Никита заметил магазин театрального реквизита и остановил такси напротив входа. Непонятно еще, как пойдет разговор с банкирами, поэтому следовало подстраховаться. Молодая высокая финка, хорошо владевшая немецким языком, уговорила его купить рыжий парик и усы, которые помогла сразу нацепить. Пришлось ей сделать небольшую корректировку памяти, чтобы она его забыла.

Филиал банка находился в историческом центре города. Фасад массивного четырехэтажного здания, отделанный карельским мрамором, смотрелся красиво, хотя и немного тяжеловесно. Найдя старшего администратора, Никита подождал, когда тот освободится, и сказал на немецком:

– Проведите меня к управляющему банком.

– Вам назначено?

– Нет, но управляющий непременно захочет со мной поговорить. – Пришлось слегка воздействовать на него.

– А! – мелькнула догадка на лице администратора. – Вы из немецкого консульства?

– Именно! – кивнул Никита.

Они проследовали в лифт с тяжелыми железными дверями, которые закрывались вручную, и поднялись на четвертый этаж. Возле красивых дверей из карельской березы сидела миловидная секретарша.

– Марта! Этот господин из немецкого посольства, – представил его администратор.

– Господин Брокдорф сейчас занят. Освободится в течение двадцати минут. Я могу приготовить чай или кофе, – улыбнулась секретарша Никите. – Здесь вам будет удобно ожидать, – указала Марта рукой на кожаное кресло.

– Чай с лимоном, пожалуйста. – Он сел в кресло и взял свежий номер «Франкфуртер Цайтунг».

Начал пролистывать заголовки. Почти все написанное оказалось понятным. Лишь некоторые слова вызывали заминку. Белов явно нуждался в языковой практике с носителями языка. «Доблестные итальянские войска предприняли наступление с территории Эфиопии в британский Сомалиленд».

«Надо же какая драка из-за Сомали. А в моем бывшем мире остались пираты да нищее население, и ни один европеец в трезвом уме не хотел туда соваться».

– Ваш чай. – Секретарша поставила перед ним чашку, сделанную из белого фарфора.

– Благодарю вас, фрау Марта, – улыбнулся Никита секретарше. Чай старался пить осторожно. Неизвестно было, как крепко держит клей.

Через десять минут из кабинета вышло двое мужчин в дорогих костюмах. У одного были золотые швейцарские часы на руке.

– Можете входить, – пригласила Никиту Марта.

Он вошел в просторный кабинет с большим окном, из которого открывался красивый вид на площадь. За столом сидел плотный мужчина лет пятидесяти, с массивным подбородком и цепкими глазами.

«Ого! Какая мощная энергетика!» – оценил банкира Никита.

– Почему вы пришли сегодня? Я же сказал консулу, что сделка произойдет через два дня, – с ходу наехал на него банкир.

«Как интересно! Сделка. Какие-то дела с консулом. Кажется, я удачно зашел!»

С ходу парализовал Брокдорфа, не пожалев энергии.

«Какой сильный дядька». Пять минут у Никиты ушло на то, чтобы подчинить его, после чего банкир стал сотрудничать.

– Что за сделка состоится через два дня? – уточнил Никита, усаживаясь напротив Брокдорфа.

– Сделка по обмену драгоценностей на технические алмазы, – медленно, через силу ответил управляющий.

– Драгоценности у вас? – задержав дыхание, спросил Никита.

– В сейфе.

– Открывай!

Брокдорф достал из кармана связку ключей, с трудом встал из-за стола и подошел к большому черному сейфу. Открыв дверь, повернулся к Никите и замер.

– Садись, – приказал Белов и подошел к сейфу.

Внизу стоял портфель из крокодильей кожи. Остановив дыхание, достал его и взвесил на руке. Килограмм восемь, не меньше. Попытался открыть, но не смог. Портфель запирался на небольшой замок.

– Ключ, – протянул он руку.

Брокдорф достал из внутреннего кармана пиджака маленький ключ, который подошел к замку. Внезапно раздался дребезжащий телефонный звонок, и Никита вздрогнул.

– Ответь!

– Это Марта. Докладывает, что пришел посетитель, – посмотрел он на Никиту.

– Скажи, что ты сегодня никого больше не принимаешь.

Положив трубку, Брокдорф уставился на Никиту. В его взгляде была злость. Этот сильный человек продолжал бороться.

– Зачем обменивать драгоценности на технические алмазы? – усилил Никита давление на банкира.

– Это нужно для нашей промышленности, которая бурно развивается. Возникла нехватка данного сырья.

– У вас закончились технические алмазы и вы решили обменять их на драгоценности? – стал догадываться Никита, вываливая бриллианты из черного мешочка на стол Брокдорфа. В других мешочках были не очень крупные изумруды и рубины.

– Да. У меня есть связи со шведскими промышленниками, которые закупают технические алмазы у «Де Бирс». Они согласились уступить партию, но это разовая сделка. Я хочу пить!

Никита налил ему из графина воды в стакан и помог выпить.

– Расскажи о «Де Бирс» и добыче технических алмазов.

– В 1939 году мировая добыча технических алмазов составила 10,5 миллиона карат, но 94 процента мировой добычи алмазов контролирует «Де Бирс» – жемчужина британской короны, возглавляется с 1929 года семьей Опенгеймеров. Они этнические евреи и имеют тесные связи с банкирскими домами Ротшильдов и Морганов.

– Где вы взяли бриллианты на обмен? – Никита стал уставать. Держать под контролем управляющего и выкачивать из него информацию становилось все тяжелее.

– В мае наши доблестные войска захватили Антверпен, который является алмазной столицей мира. Алмазошлифовальная отрасль промышленности, как и продажа бриллиантов, а также других драгоценностей, контролируется евреями. Все их активы были конфискованы в пользу рейха и будут обменяны на технические алмазы. – Брокдорф стал тяжело дышать.