Боги и демоны не обитают в небесных дворцах из горного хрусталя или зловонных расщелинах без дна. Боги и демоны живут среди обычных людей, являясь такими же обычными людьми. Только очень могущественными, всесильными, почти бессмертными верхолазами, восседающими в небоскребах, откуда земля кажется игрушкой. Что и делает их богами. Или демонами.

Сегодня они – простые смертные, а уже завтра о многих сложат эпосы и создадут в их честь новые Традиции, восхваляя и поклоняясь им.

Паствой их станут покупатели и потребители. Пантеонами их – армии наемников и свиты помощников, жадно ловящих каждое распоряжение. Сагами и легендами о молодых богах назовут жизнеописания восхождений на троны и хроники войн с конкурентами. Символами их именуют новые логотипы и брендовые лейблы. Небесными колесницами станут суперскоростные «страты» и межконтинентальные дирижабли. Божественной карой их будет умение отнимать то, что было подарено примитивной толпе…

Еще тогда, в далекие студенческие годы, разоблачив, как ему казалось, самого Иисуса Христа, Витторио убедился в своей правоте. А позже, после трех лет оперативной работы на бездетного дядюшку Раймундо и познания истинной специализации «Gruppo Aggiornamento», он окончательно поверил в избранную ранее eventus.

Когда же Чудовище распахнуло двери в иные миры, Гамба вдруг хрустально четко разглядел дорогу к собственному триумфу…

Одно из писем в ворохе электронной корреспонденции внезапно вывело Витторио из равновесия, заставив распрямить плечи и приподняться в кресле. Проведя над коммуникатором нехитрые манипуляции, он сбросил послание в систему, выводя на центральный дисплей.

Пакет прибыл на его адрес не прямым путем, а через специальную программу, коды к которой на этой планете знали считаные избранники. Если верить данным отчета, спутник «Наукома», в том числе несущий на борту и картографическое оборудование корпорации «Gruppo Aggiornamento», подхватил вирусное письмо несколько часов назад где-то над сердцем Евразии.

Сердце Гамбы радостно екнуло, и он жутковато покривился, что до сражения в Треугольнике выглядело обворожительной улыбкой. Глотнул вина, распаковывая зашифрованный файл.

Файл оказался видеосообщением, причем до чрезвычайности необычным. Картинка словно замерла в статике, лишь чуть подрагивая – камера оператора была прицелена в карандашный рисунок на обрывке бумаги, а звук нашептывался в микрофон.

Контакт велся не в режиме он-лайн, что за время сотрудничества случалось нечасто. Но Витторио все равно по привычке пересчитал языки сказочного зверя, нарисованного на листке.

Все сходилось, и итальянец обратился в слух.

– Я внутри, приступаю к работе. – Голос Леона Брейгеля был негромким, но разборчивым. – Сообщение получишь, когда я отправлюсь на первую прогулку, других способов связаться не будет. Оснований для беспокойства нет, хотя сам комплекс оказался сложнее, чем я предполагал. Кроме того, официальное управление комбайном на поверку значительно слабее, чем это заявляется в СМИ – машина кишит нелегальными работниками, наркоторговцами и шулерами, которых прикрывают Триады. По заданным тобой вопросам новостей пока нет, но я только приступаю к заданию и не теряю оптимизма. С одной стороны, отыскать нужного человека в этом муравейнике непросто. С другой стороны, царящий на «Императоре Шихуанди» бардак обязательно сыграет мне на руку, главное, выбрать точку приложения сил. На этом пока все. Если возникнет возможность выйти на незапланированную связь, я непременно ею воспользуюсь, чтобы держать тебя в курсе.

Откидываясь на высокую спинку кресла, Цикл сделал большой глоток темно-красного нектара. Один из его лучших фрилэнсеров все же сумел проникнуть на комбайн китайцев, что само по себе достойно праздника. Причем сумел проникнуть за самые короткие сроки, уже приступив к работе.

Допив вино, Гамба склонился к микрофону внутренней связи, утопил кнопку.

Взглянув на мониторы, обнаружил, что убирающий пыль серв еще не покинул холл.

– Dictum, – активировал он его слух. – Открытую бутылку монтепульчано принести в каминный зал. И большую тарелку твердого сыра.

Пробежавшись взглядом по рабочим файлам, открытым на центральных дисплеях, Витторио принялся сворачивать документы, имевшие отношение к злополучному и почти завершенному проекту «Фетус».

Неприятные весенние события поставили под угрозу не только финальную стадию этой операции, но и весь стратегический замысел Витторио. Если шаткая ситуация не нормализуется до конца года, зеленый свет придется давать резервному проекту, куда более рискованному и затратному…

Разумеется, контролируя армию, все же водрузившую над Станцией свои знамена, Цикл бы избежал ненужных финансовых вложений. Но если другого выхода не останется, он готов…

Беззвучно проклиная Гилярова и всю его глухую Сибирь, Гамба отвернулся от данных по «Фетусу». Бегло просмотрел обновленные аналитические выкладки по масштабной программе «Малатеста», старт которой – по мнению Июня, – теперь зависел только от наличия инвестиций и решимости Витторио. Вздохнул, с неохотой заставив себя еще раз переключить внимание.

Развернул кресло, всматриваясь в экраны слева.

Пришла пора решить вопрос с галеоном корпорации, застрявшим в проливе Дрейка. Уже вторые сутки старенький реактор судна был готов рвануть, унеся жизни двух тысяч смуглоликих рабов, запертых в трюме. И пусть каждый из них стоил считаные медяки, общая цена партии исчислялась круглой суммой.

Как бы ни были важны личные изыскания Гамбы, в эту секунду перед семейной корпорацией стояла более актуальная задача – по защите своих активов. Дядя придет в настоящую ярость, узнав, что племянник не попробовал спасти корабль и его груз… Поэтому сейчас Витторио посвятит себя работе, незамедлительно сформировав команду инженеров, привитых его экспериментальной сывороткой.

Он проработает ровно час, после чего отправится в каминную и обязательно отпразднует…

Осознание факта, что один и тот же поступок может быть чудовищно искажен в сетевых учебниках истории, Листопад воспринимал с легким недоверием. Как можно исказить истину, когда о ней знают десятки государств и миллионы людей? Как можно что-то скрыть, перевернуть с ног на голову или оболгать нелепыми мотивами?

Возможно, на таком недоверии сказывался возраст машиниста. Может быть – преисполненная ослепительного света вера в дело всей жизни, неспособное быть порочным. А может быть, именно возраст переполнял парня этим самым светом, возводя баррикады и превращая во врагов целые народы. Свою лепту внес и Инцидент, перемоловший сырые принципы младшего Гринивецкого, заставивший поверить в гнев Геи, в силу убиваемого человеком мира…

А вот еще одно из рассуждений Порфириона юноша усвоил легко и сразу – историю пишут победители. И если восточные провинции Омарского эмирата бунтуют против коррупции и грабительских налогов, это бесчеловечные зверства фанатиков и мятежников, профинансированные врагами Аллаха. Если же восстание утоплено в крови при помощи армий Исламского Союза, речь идет о восстановлении мира и справедливости.