– А без подробностей, – загадочно улыбнулся Никола, – отдыхайте пока. Человечек, нужный человечек, в течение часа подъедет.

Я, поскольку на сей момент полностью зависела от того человечка, решила лишних вопросов не задавать, повернулась к столу, взяла вилку и подцепила кусочек селёдки пожирнее. Серёга, глядя на меня, сделал то же самое. Тут из парилки потянулись ребята. Один за другим они, покрякивая и охая, проследовали трусцой во двор для принятия водных процедур в речушке. Последний, тот, который харчевался от учебных пособий, даже забыл прикрыться полотенцем: выкатившись в чём мать родила, аккурат передо мной в фас, он поначалу растерялся. Потом, показав правый и левый профиль, покрутил головой и, прикрыв руками стыд, просеменил обратно в парилку. Логично предположить, что за хламидой. Мы, переглянувшись, непроизвольно усмехнулись. Вставший на путь исправления проказник тем временем, уже частично прикрывшийся какой-то накидкой, вновь продефилировал перед нами в направлении речушки. Только он исчез за дверным проёмом, как обратно потянулась вереница из поклонников контрастных ванн. Когда массовое, будто репетиция хора якутских шаманов, кряхтение и рыканье утихло за стенами парилки, появился уже знакомый бесстыдник. С теми же звуками, но уже в сольном исполнении, он проследовал за единомышленниками. Речная вода стекала струями и каплями с его головы по тело на пол, пополняя натёкшие прежде лужицы.

Далее эта процедура повторялась несколько раз, пока хранители национальной традиции не упарились окончательно. Когда они в полном составе вновь уселись за стол, у Николы запиликал мобильник. Приложив трубку к уху, он несколько раз согласно кивнул головой. Я и Серёга, естественно, не сводили с него глаз.

«Пошли», – да он знак, и мы последовали за ним.

За воротами нас уже ждали. Судя по всему, это и был тот самый человечек, хотя к его приличной внешности больше подходило определение, аналогичное английскому слову «man». Никола перекинулся с ним парой слов и потом подвел к нам. «Человечек» без лишних слов, даже не познакомившись, передал мне файл с бумагами.

– Здесь все ваши рецепты, следователи за ними ещё не наведывались – приветливо улыбаясь, как лучшим друзьям, пояснил он, – делайте с ними что хотите, но сегодня до закрытия другие бланки с аналогичными номерами и соответствующим количеством выписанных препаратов должны быть возвращены. Дежурная продавец Алёна будет ждать. Я дал слово. Да, аптека работает круглосуточно, но Алёна сменяется в двадцать четыре ноль-ноль.

Вот это оперативность! Я даже не поверила своим ушам. И глазам не поверила, когда извлекла содержимое файла. Первым желанием было сжечь все эти рецепты, но тот, кто рисковал, помогая мне, наверняка подстраховался. Если не на сто, то на девяносто девять процентов можно быть уверенным, что ксерокопии сделаны. Так или иначе, но времени оставалось не так уж и много. В общем, нужно было действовать, и, поблагодарив от души Николу и его человечка, мы с Серёгой помчались в город.

«Знание, конечно, сила, – размышляла я, когда наш четырёхколёсный друг выехал на главную дорогу, – но нужные связи, порой, сильнее.

К слову, если не вдаваться в тонкости философии, то правильные знакомства можно, с оговоркой, тоже отнести к категории знаний. Так что слоган «знание – сила» продолжал работать.

2.

Победа воодушевляет к новым победам. Особенно первая. К такому выводу я пришла, когда увидела взгляд Зудова после своего заявления о полной законности выписанных рецептов.

Он, конечно, попытался скрыть удивление: ещё бы, ведь компьютер в травматологическом отделении был изъят во время следственных мероприятий, все медицинские карты, имеющие отношение к делу, тоже. Зудов лично всё проверил и нигде не нашёл имеющий статус алиби информации. А это полностью подтверждало обвинение шефа нарконадзора в незаконности приобретения того самого реланиума. Но он не учёл, что кроме хирургической службы есть ещё и терапевтическая. А это, как оказалось, в определённых обстоятельствах неплохая лазейка для нечистого на руку медика! Но всё по порядку.

Так вот, одной из моих пациенток была милая старушка. Каким-то образом повелось, что я давно повела с ней дружбу, ещё со студенческих лет, без всякой корысти помогая с уколами и с лекарствами. Теперь пришло время ответить взаимностью. Старушка, несмотря на возраст и болезни, обладала здравым рассудком и реальным взглядом на жизнь. Её карточку я и взяла перед самым закрытием в терапевтической регистратуре – там меня хорошо знали и проблем, естественно, не возникло. Потом вписала в неё все номера рецептов и обосновала их назначение. Далее наступила очередь самих рецептов – в чистые бланки я вписала старушку и, спасибо Серёге, отвезла их той самой Алёне, предусмотрительно приобретя в магазине дорогие конфеты и коньяк. Девушка оказалась умницей и пообещала сделать всё как надо. Настоящие бланки, естественно, полетели в урну, а фиктивные заняли место настоящих. Потом наступил самый ответственный момент – нужно было навестить старушку.

Встреча, несмотря на позднее время, подтвердила теплоту отношений. Решив не разыгрывать спектакль, я объяснила всё как есть и попросила помощи. Она заверила меня, что не подведёт. В общем, всё складывалось как нельзя лучше.

– А как получилось, что вы оказывались дома у этой гражданки? – глядя в упор, будто сталинский палач на жертву, Зудов наконец-то начал очередной допрос.

– Заболевала, и вызвала, – я даже возымела наглость ухмыльнуться, как бы подчёркивая наивность вопроса, – чему здесь получаться то.

– Но вы не терапевт?

– Ну и что. Концентрирование, вот что подразумевает клиническая медицина в некотором многообразии знаний по смежным нозологиям.

Здесь Зудов вновь озадачился всё той же малознакомой терминологией. Конкретное понятие он уже слышал, но в контексте сказанного не мог опиреться даже на интуицию, так как значения «нозология» вообще не понимал. Однако терять лицо было нельзя, пришлось маневрировать в русле других знакомых слов.

– Меня не интересует концентрирование, – следователь скорчил суровую физиономию, – я хочу знать, почему вы выписали рецепты этой женщине.

– Потому что она заболела, вот я и выписала.

– Но есть, же участковый терапевт? Вы-то тут причём?

– А больной волен сам выбирать. Вот она меня и попросила. Подумаешь, гипертонический криз, банальный посиндромный алгоритм в любой методичке расписан. Даже санитарка терапию осилит, если грамоте обучена.

– А чем вы докажете, что консультировали женщину.

– Так всё в медкарте написано.

– И где эта медкарта сейчас?

– А я почём знаю. У хозяйки и спросите.

В общем, полноценный допрос на этот раз у Зудова не получился. Поняв, что в намеченном плане произошёл серьёзный сбой, он решил взять что-то вроде тайм-аута. Просчитать действия уездного следователя не составляло труда – это, конечно же, допрос нового свидетеля. Здесь, как