— А как еще от тебя отвязаться можно? — изумленно ответилаТамарка, услышав мой вопрос.

— Ты же сама меня для разговора приглашала? — поразилась ятакой наглости. — Поломала мой ужин с Равилем. Ха! Позавидовала моему успеху уэтого красавчика! Расстроилась, что он на меня запал, а не на тебя! Вот в чемсекрет срочности разговора!

— Мама, — охотно разочаровала меня Тамарка, — не тешь себяглупой мыслью. Этот Равиль западает только на деньги, и тебя, старую дуру,хочет всего лишь ободрать, а не то, что ты думаешь, хоть слова и однокоренные.

— Фу-уу! Какая ты грубая, — брезгливо молвила я.

— Зато честная, — парировала Тамарка. — Не зря же он у меняинтересовался твоим материальным состоянием. Что же касается нашего разговора,то ты бы еще под утро пришла. Где тебя носило? Глянь на часы.

Я глянула и схватилась за голову:

— Боже! У меня же семья!

— А я про что? — вздохнула Тамарка. — Семья фигня, у менякомпания.

— Компания у тебя очень дурная, — не удержалась я отсарказма. — Знала бы твоя покойная мама. Все эти министры и банкиры тебя додобра не доведут. Одумайся, Тома, тебя же народ ненавидит!

* * *

Домой от Тамарки я приплелась из последних сил. Открыладверь, сделала три шага и наткнулась на вьетнамский веник.

— Наконец-то я его нашла! — обрадовалась я. Молниейпронеслось в голове: «В трех шагах!» Я восхитилась: «Надо же, не обманул император!»

Едва я коснулась головой подушки, едва сомкнула веки — сонмгновенно овладел мною, и тут же раздался телефонный звонок.

— Это черт знает что такое! — завопила я, вырываясь из сна ихватая трубку. — Ни днем ни ночью нет покоя!

Звонила Роза.

— Что нам делать? — робко спросила она.

— Кому «нам»? — возмутилась я.

— Мне и Леле, — горько вздыхая, ответила Роза. — Когда тыприедешь?

Боже, Роза все еще у Лели! Пупс меня убьет! Надо же, двачаса ночи, а Роза все еще там! А я совсем про них забыла! Эта Тамарка (с еедурацким японским халатом) вышибла из меня мозги.

— Роза, хорошо, что ты позвонила, — демонстрируя радость,воскликнула я. — Представляешь, не обманул император!

Похоже, Роза была не в лучшей форме, видно, устала бедняжка,потому что с ходу понять, о чем идет речь, она не смогла и спросила:

— Какой император?

— Наполеон! — с упоением сообщила я. — Этот Наполеон необманул!

— Ах, Наполеон! — обрадовалась Роза.

— Да, молодчина Равиль. И он, и его Наполеон — оба необманули.

Роза завизжала от восторга:

— Ииии! Что ты говоришь? Значит, нашелся твой веник? И гдеон был?

— Там, где сказал дух: в трех шагах. В трех шагах от двери,на самом видном месте, как это обычно и бывает. Но дух-то попал в самую точку!Я потрясена!

— Я тоже. Раз дух не обманул тебя, значит, и мне он сказалправду, — загорелась надеждой Роза. — А если предположить, что Пупс спрашивалпро Турянского, значит, тот и в самом деле умирает во тьме, если уже не умер.

Не успела Роза закончить фразу, как в трубке раздался звукпадающего тела, и она истошно завопила:

— Леля! Леля опять упала в обморок!

— Нельзя же так увлекаться, — укорила я Розу, но бедняжкеуже было не до меня.

Она бросила трубку. Во мне заговорила совесть.

«Добрая Роза возится с Лелей, я же, вместо того чтобы ейпомочь, только время от времени провоцирую обмороки. Эх-хе-хе, придется ехать кЛеле».

Я с опаской посмотрела на мужа: он спал крепким сном.

«Следовательно, ругаться не будет, — решила я, — позвоню-каТамарке, пусть за мной машину пришлет. Не напрягать же свой новенький„Мерседес“. Этак он раньше меня состарится».

Тамарка пришла в ужас, когда узнала, по какому ничтожномуповоду я ее бужу.

— Мама, я зверски имела и тебя, и Розу, и вашу Лелю, —загремела она.

— Успокойся, половой ты наш гигант, — посоветовала я, — алучше вспомни о той прибыли, которую я тебе в последнее время приношу.

Тамарка вспомнила и успокоилась, лишь пробурчала:

— Не прибыль, а пока лишь пользу. И чем ты лучше Турянского?Такая же шантажистка.

Но машину за мной прислала.

В кратчайший срок я была у Лели. Роза к тому времени ужеоживила бедняжку. Заплаканная и бледная Леля где-то находила силы для новыхстенаний.

— Саша, Сашенька, — то и дело приговаривала она.

— Замучилась я с ней, — украдкой шепнула мне Роза. — Пупсиктебе не звонил?

— Нет, — машинально ответила я.

— Слава богу! — обрадовалась Роза. — Вот будет шуму, еслираскроет мой обман. Я же, уезжая, сказала ему, что ты больна.

— Знаю, — снова машинально бросила я. Роза восхитилась.

— Неужели ты мои мысли прочитала? — затаив дыхание, спросилаона.

— Нет, Пупс просветил, — брякнула я. Роза оцепенела:

— Как — просветил?

Пришлось во всем сознаться.

— Я пропала, — прошептала Роза и запричитала:

— Он меня убьет… Бросила его гостя Равиля, тушеное мясобросила, все бросила…

— Да ладно, не убьет он тебя, — успокоила ее я. — И чем Леляхуже меня? Скажи, что больна она.

Покладистая Роза неожиданно взбунтовалась.

— Как это выходит, что ты все время заставляешь меня лгать?— возмутилась она. Пригорюнившись, и я посетовала:

— То же происходит у меня со всеми вами, моими друзьями: какс вами свяжусь, буквально вся изолгусь. Сама себе, честной, поражаюсь.

— Ты поражаешься? А я? — вдохновенно начала Роза, но Леля еепрервала.

Она перестала плакать и жалобно попросила:

— Девочки, не ругайтесь.

— Вот именно, — поддержала я Лелю. — Иди скорей домой, Роза,пока не потратила на меня весь запал. Боюсь, Пупсу ничего не останется.

— Да, мне пора, — Идем, проводишь меня.

Мы удалились в прихожую.

— Соня, не вздумай оставлять ее одну, — лихорадочно зашепталаРоза.

— А я, по-твоему, для чего приехала?