Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну почему ты такая вредная, а? – едва ли не взвыл Терех, а потом совершенно неожиданно для Томы ринулся вперед, к ней. – Ничего. У меня есть действенный метод.
– Засунь его себе, знаешь, куда, майор! – процедила Тома.
Однако Терех уже был рядом. Сгреб ее медвежьими ручищами. В два шага приблизился к постели и уложил Тому на нее прямо на спину. И пока Тома пыталась встать, или отпихнуть Тереха от себя, он ловко избавился от футболки, а следом сдернул ремень с пояса.
А дальше Кирилл жадно впился в ее губы своими.
А Тома... Тома... она, правда, хотела сопротивляться до последнего. Не хотела сдаваться. Не планировала показывать Тереху, что тоже скучала без него. Умирала каждый день, каждый час.
Властный язык вторгся в ее рот. Тома жадно ответила на поцелуй. Все было иначе. И поцелуй отличался. Бешенный, жадный, дикий, первобытный... Он отшиб у Томы способность здраво мыслить.
– Ты же скучала по мне, принцесса? Скучала? Ты же любишь меня, да? – шептал Кир, а Тома из последних сил держалась, чтобы не сказать того, о чем после пожалеет.
И не сразу заметила, что ее запястья прочно связаны ремнем и зафиксированы у изголовья кровати.
– Ты сдурел, Терехов? – негромко шикнула на него девушка.
– Конечно. Как только тебя встретил, так и сдурел, – согласно кивнул Терехов.
– Не вздумай раздеваться! Проваливай из моей комнаты! – прищурилась Тома, но тщетно.
Кирилл лишь усмехнулся и торопливо избавился от всей одежды. Тома прикусила нижнюю губу. Уговаривала себя не смотреть хотя бы ниже пояса, но как это сделать? Не понимала. Кир... он же красив везде. Особенно там.
Внушительный, огромный, возбужденный. Он стоял у ее постели, точно искуситель.
– Знаешь, ты у нас как-то слишком уж одета, принцесса, – задумчиво пробормотал Терехов.
– Кирюш, ты же не станешь..., – начала было Тома, осеклась, по глазам парня поняла, что делать он будет с ней все, что захочет. Более того, ей определенно понравятся все его фантазии.
Спустя секунду, Тома уже была в одной лишь пижамной футболке. А тягучий взгляд Терехова блуждал по ее телу, обжигал, гладил, ласкал.
– Ты просто охренительная, принцесса моя, – прошептал Кирилл.
Тома честно попыталась лягнуть парня, однако Терехов уже вклинился меж ее разведенных бедер.
– Ты мокренькая, Томка, – сипло шепнул Кир и без предупреждения накрыл пальцами ее плоть.
Девушка не смогла сдержать протяжного стона. Вот же коварный засранец, а не майор!
– Принцесса, не нужно шуметь, Батя проснется, оставит без десерта. А я охренеть как соскучился по тебе, – бормотал Терех, нависнув над ней, в то время, как его рука оставалась там, внизу, а ловкие пальцы раздвинули мокрые лепестки.
Тома прогнулась навстречу бесстыжим пальцам. И вновь не смогла сдержать протяжного стона удовольствия.
– Тома... Принцесса моя... Девочка моя! – шептал Терех ей прямо в рот, целуя жадно и быстро. – Я дико скучал. Ты скучала? Скажи, скучала?
Голос Кира соблазнял ее, искушал. А пальцы дарили наслаждение.
Но вдруг Кирилл замер, убрал руку, чуть отстранился от Томы и заявил:
– Томка! Вредина моя! Пока не признаешься, не продолжу. Говори!
– Ну ты и гад, – сипло, сгорая от неудовлетворенного желания, прошептала Тома.
– Одно слово, малышка, – уговаривал голосом искусителя, однако Тома лишь крепче сжала губы.
– Ну ты сама напросилась, принцесса, – хмыкнул Терехов.
Ловким движением Кир перевернул Тому на живот, расслабил ремень, освободил ее запястья и прижался ртом к тонким косточкам.
Твердые мужские губы заскользили по ее рукам, подбираясь выше, к плечам.
Тома не могла пошевелиться. Придавленная к постели телом Кира, ей ничего не оставалось, кроме как обхватить подушку руками.
А Кирилл... Он словно дорвался до нее. Его руки и губы были везде, только не там, где Томку скручивала огненная спираль.
Тома ошалела от этих ласк. Перестала контролировать себя. Реагировала только на короткие просьбы-приказы, произнесенные ласкающим хриплым голосом на ухо.
– Вот так, хорошая моя..., – шептал Кир, твердой рукой удерживая ее поперек живота и заставляя приподняться.
– Вот так, принцесса моя... – ворковал он, заставляя Томку встать на четвереньки и прогнуться в спине.
Она ведь совсем не собиралась позволят ему все. Она ведь хотела выгнать его. Хотела уколоть побольнее.
А сама? Сама послушно делает все, о чем он просит!
– Девочка моя... малышка моя... моя! – шептал он, обжигая поцелуями ее шею, спину, поясницу.
Тома ощутила, как тело дрожит от этих ласк. Как внутри все настолько горячо, что даже больно.
– Ты ведь скучала, маленькая моя? Скучала? – уговаривал он, а Тома ощутила, как ловкие пальцы почти касаются ее, кружат, дразнят, но не проникают внутрь.
Тома сдалась. Это ведь пытка. А Кир, гадский гад, прекрасно все понимал.
– Да-а-а! – протяжно в подушку выдохнула Тома.
– Моя... Моя...Моя! – выдохнул Терех и вопреки ожиданиям Томы, толкнулся в нее. Совсем не пальцами.
Тома закричала от остроты проникновения, от удовольствия, что пронзило ее острой иглой, от близости и наслаждения, которые мог подарить ей только Кирилл.
Тома уже не понимала, что с ней происходит. Могла лишь чувствовать и стонать. Двигаться навстречу мощным толчкам бедер. И кусать губы в кровь. Потому что из последних сил все же старалась удержать нелепые признания в своей любви Терехову.
* * *
– Ты страшный человек, майор, – придушенно, сбивчиво и сипло прошептала Тома.
Кир усмехнулся. Понял, он утратил контроль настолько, что придавил собой хрупкую Тому. Пришлось шевелиться и перекатиться набок.
Утянув Томку за собой, Кир тут же обнял ее крепко-крепко. Чтобы не убежала, и чтобы бредовые мысли в хорошенькой головке не успели появиться, жадно поцеловал прямо в губы.
Ну классно же! Терех и слова все позабыл, чтобы описать свое состояние.
Ему было нереально хорошо с Томкой. С ней. В ней. Даже просто лежать рядом.
– Том, ну давай не будем больше собачиться, а? Я не могу без тебя, – пробормотал вдруг Терех, не ожидая от самого себя подобных откровенностей.
Хотя, о чем это он? Это ведь Тома! С ней все неожиданно и удивительно!
– Не знаю, Терех, – фыркнула Тома, – мы не можем не цепляться друг к другу. Но я попробую слишком сильно тебя не бесить.
– Тогда это будешь уже не ты,
