Как и предупреждал Ким, никто… вообще никто не увидел пары одержимых, поднявшихся на борт следом за мной. Обидно только: ведь сколько я ни старался и ни напрягал чутье, так и не смог понять, как они добились такого эффекта. Я их вижу, сами одержимые тоже друг друга видят, а больше никто. Любопытство точило меня изнутри, так что я умудрился пропустить мимо ушей приветствие маленького, шустрого, постоянно улыбающегося старичка, оказавшегося на поверку тем самым Тейго Борой, начальником и организатором нашей маленькой экспедиции. Вяло кивнув и коротко поблагодарив ллона Бору за оказанную честь, я пошлепал следом за матросом, ставшим моим проводником в запутанных стальных кишках этого почтенного кораблика.

Мне не терпелось оказаться в своей каюте и попытаться разобраться в этом умении моих спутников. И только оказавшись в маленьком тесном помещении, где с трудом помещались койка, стол и узкий шкаф, я вспомнил, что до сих пор не извинился за свое опоздание. Что и постарался немедленно исправить. Я принес свои извинения Касимам за вынужденное ожидание на причале, на что, демонстративно потянув носом воздух, седобородый лишь пробормотал что-то вроде: «Эх, молодость», – и, усмехнувшись, махнул рукой. Хм, а ведь я принимал душ!

А пока я пытался принюхаться к себе, Ким ухватил за шиворот своего племянника, уже успевшего где-то разжиться чипсами, и вытащил его из каюты, пообещав найти меня после обеда.

Дождавшись, пока за Касимами закроется дверь, я воспользовался «переходом»… и, покраснев, понял, на что намекал одержимый. Нет, запах секса не чувствовался… ну если только са-амую капельку. Зато в воздухе повис отчетливый густой потусторонний аромат, словно шлейф, тянувшийся туда, где скрылись одержимые. Именно он и воздействовал на людей, не позволяя им обращать хоть какое-то внимание на Касимов. Притом, что самого запаха обычный человек точно не почувствует. Да и стихийник тоже, если судить по тому же Тейго или встречавшему меня вместе с ним первому помощнику капитана, который даже не скрывал своей силы, распространяя вокруг морскую свежесть. Ну да, Подводный Дом известен как раз тем, что именно на Воде и специализируется, если можно так выразиться.

Правда, в случае помощника капитана мне почему-то подумалось, что он слишком уж выпирает свой талант. «Надувается», – так здесь говорят о тех, кто пытается выставить свою силу напоказ. Ну да ладно, не мое дело.

Пол под моими ногами ощутимо завибрировал, и я, поморщившись, совершил обратный «переход». Никогда не был судовым механиком, но «сухопутных» движков в той жизни через мои руки прошло немало, так что отличить убитый дизель от рабочего механизма по звуку для меня не составляет труда. И те машины, что установлены на этом старичке, явно относятся к первому типу. Как они вообще еще работают?!

Впрочем, до северного острова идти всего лишь один световой день, так что буду надеяться, по дороге это корыто не развалится…

Пробежавшись перед скорым обедом по доступным для гражданского балласта переходам и палубам, я убедился, что корабль жив лишь чудом. А потом меня нашел Йорм и, громко поприветствовав, потащил в кают-компанию, где, как оказалось, уже собрались все участники экспедиции… точнее, участницы: среди полудюжины галдящих девушек-студенток я не увидел ни одного мужчины. Хм… помнится, Йорм об этом упоминал…

А потом перед нами появился все тот же напыщенный первый помощник. Хоть бы рожу попроще сделал, что ли! Вот не нравится он мне… и каюта эта тесная мне тоже не нравится… и корабль не нравится… и вообще все не нравится. Прямо как капитану Смоллету из столь любимого когда-то моим младшим сыном Лешкой мультика. А если серьезно, то больше всего меня нервирует многометровая толща воды под ногами и тот факт, что от нее меня отделяет несколько сотен тонн ржавого железа, оптимизма не добавляет. В конце-то концов, я же Кот! Я и не должен любить воду… и незапланированные купания. А судя по состоянию этого кораблика, оно вполне возможно!

Пока я предавался не самым радужным размышлениям, справиться с которыми не помогали даже шесть красавиц в топиках и коротких шортах (на этом корыте все-таки слишком жарко), первый помощник успел представиться, предложить присутствующим воспользоваться баром и даже поведать богатую историю своего коры… корабля. После чего бравый морской волк самоустранился, умудрившись превратиться в невидимку не хуже Касимов. По крайней мере, девушки, явно давно знакомые между собой, очень быстро забыли о его присутствии и принялись щебетать о чем-то своем о‑очень важном.

Очнулся я, да и то не сразу, только когда одна из барышень, явно самая шебутная в этой развеселой компании, сунула мне в руку высокий бокал из толстого стекла, наполненный какой-то жидкостью и символическим кубиком льда. Отрешенно кивнув, я сжал в ладони холодный стакан и залпом высадил его содержимое. Хм… и чего примолкли?

А вот теперь я действительно пришел в себя. В желудок рухнул огненный комок, и я лишь огромным напряжением сил удержал на лице бесстрастную мину. Шуточки шутим, значит? А того, что у меня чувствительность повышенная, конечно, никто и предположить не мог. Я смерил замершую в удивлении рядом со мной шутницу и, демонстративно почмокав губами, фыркнул.

– Невкусно. Горько, – констатировал я.

– Кхм, и это все, что ты можешь сказать о двадцатилетнем крооне? – насмешливо улыбнулась эта с‑студентка.

– Надо закусить…

– О! Мм… – Фруктов нет, закуски нет. Барышня есть, «горько» сказано. Студентка чуть-чуть помычала, но отбивалась больше для виду. Вот так. А фигурка у нее неплоха, хотя, если честно, в некоторых местах не дотягивает и до Юсты. Про Чин вообще молчу.

Разомкнув объятия под всеобщий хохот и даже свист, я демонстративно облизнулся.

– Захочешь еще чем-нибудь угостить – подходи. Мне понравилось. – От этих слов шутница побагровела и, резко развернувшись, сбежала в противоположный угол кают-компании. А вот взгляды ее спутниц, скользившие по мне, не менее резко изменились. И это все, что нужно было сделать для перехода из разряда «глупых мелких мальчишек» в разряд «возможных сексуальных объектов»? М‑да…

Ехидно ухмыляющийся Йорм незаметно ткнул меня кулаком в бок и кивнул в сторону помощника капитана.

– Глянь, как его перекосило, – прошептал он и тут же, практически без перехода, добавил: – А ты шустрый. Теперь берегись. Девчонки не из семей, так что… хех…

Ну, может быть, они и не из родовитых, но та же шутница, например, еще девственница, так что вполне возможно, никакой охоты не будет… Как я это понял? Чутье… конечно, без «перехода» я не могу ощущать людей и духов так же полно, но даже следа от недавнего «перехода» хватит, чтобы разобраться в таких нюансах. А мой последний выход в мир потустороннего состоялся всего пару часов назад. Да, девушки ощущаются иначе, чем женщины, правда, определить это я могу, лишь находясь в непосредственной близости. Нет, я не кобель, я – Кот!

Осталось только как-то объяснить это Чин, Юсте и Имме… стоп. Опять?! Чертовы гормоны, чертов пубертат, чертово прозвище!!!

Оставшееся до обеда время студентки меня не трогали. Только заставили представиться и отстали. Ну да, им и без меня сейчас есть что обсудить. И слава богу. За это время я успел успокоиться, вновь напомнить себе, что такие финты организма не навсегда, и, в очередной раз решив, что этим состоянием надо наслаждаться и пользоваться, а не изображать страдания, окончательно взять себя в руки.