– Что? Но Сьюзан сказала… – Я уставилась на нее. – Она не знает?

Мама покачала головой:

– Нет. Марк слишком гордый. Он бы сломался, если бы его сестра и жена узнали, что он не может позволить себе выкупить магазин.

Я была в шоке. Я обратилась к отражению Барри в зеркале заднего вида:

– И ты позволяешь ему бесплатно пользоваться помещением столько лет?

Он пожал плечами, словно это было пустяковое дело.

Я вспомнила очаровательный магазинчик и то, как Марк разозлился на меня.

– Он ненавидит тебя.

Барри кивнул, затем пожал плечами:

– Ну да, типа того. Ему стыдно. И он не хочет быть кому-то должным. Но у него четверо детишек, которых надо растить. Мне не нужны эти деньги. Но другим моим арендаторам абсолютно не нужно знать, что он пользуется моим помещением бесплатно.

Весь оставшийся путь до больницы я просидела молча. Я так же растерялась от истории Барри, как и от рассказа Кэти несколько часов назад.

Ватсон хотел вылезти из машины вместе со мной, но мама удержала его, а он заскулил.

– Сходишь потом, вместе с Барри. Будет как на Рождество. Скоро увидимся, приятель.

Чувствуя себя предателем, я закрыла дверь, помахала рукой и пошла в больницу.

– Ну что, у вас с Ватсоном все чисто? – мило улыбнулся Лео, сев рядом со мной на стул в комнате ожидания.

– Счет за осмотр Ватсона был немного шикарнее моего.

Лео повернулся ко мне и коснулся моей руки. Я чуть было не вздрогнула. Списала это на то, что у меня было несколько очень эмоциональных дней. Вот и все.

– У меня ушибы ребер, небольшая травма позвоночника и порезы, которые нужно было очистить, но в остальном я легко отделалась.

Он с участием посмотрел на меня:

– Рад, что ты в порядке, но ушибленные ребра некоторое время будут давать о себе знать.

– Думаю, мне все равно очень повезло.

– Конечно. – Лео глубоко и напряженно вздохнул. – Надеюсь, Кэти тоже поправится. Но из твоего рассказа мне показалось, что она еще с нами только чудом.

К тому времени как меня осмотрели, Кэти делали разные процедуры, и она была не в состоянии принимать гостей.

– Есть новости?

– Когда мне сказали уйти, она все еще не пришла до конца в себя. Но повторяла все, что знала о травмах головы. Это было похоже на выпуск какой-то телевикторины. – Он с нежностью улыбнулся. – Конечно, она перепугалась, но с тем, сколько всего она вспомнила, думаю, что с головой у нее все отлично. Но некоторое время она будет ходить с огромной шишкой.

Мне стало спокойнее. Если Кэти засыпала Лео рандомными фактами, то она точно пришла в себя.

– Медсестра сообщит нам, когда к Кэти снова можно будет заходить. Уверен, нам разрешат войти вдвоем. – В его медово-карих глазах загорелся игривый огонек. – Я тут подумал, раз уж мы не знаем, как долго нам еще ждать, а Кэти уже рассказала нам все это… – он занервничал, – может, мы могли бы прямо сейчас начать расследование?

– Расследование?

– Ну да. – Он пожал плечами. – Я знаю, что мне далеко до тебя. Я не раскрыл ни одного убийства, и я даже не знал ничего об убийствах Милосердных, но у нас же есть телефоны. Думаю, мы могли бы поискать в Интернете жертв. Может, мы найдем кого-то из членов семьи жертвы, узнаем кого-нибудь… – Он нервничал и надеялся, как маленький мальчик, что сможет что-то выяснить. Это было слишком мило.

– Ты мне как-то сказал, что в детстве фанател по книгам про братьев Харди. Кем бы ты хотел быть? Джо или Франком?

– Любым из них… или, наверно, чем-то вроде квинтэссенции их двоих. – Он загадочно улыбнулся. – Но если ты будешь в роли Нэнси, думаю, что я в надежных руках.

Я не должна была сейчас об этом думать – но не ошиблась ли я в его чувствах к Кэти сегодня днем? Он уже довольно давно не смотрел на меня так. По крайней мере, не так чувственно. Может, не только Ватсон почувствовал, как сильно любит меня, стоило мне оказаться на краю смерти.

– Хорошая мысль. – Я достала телефон – отчасти, чтобы не смотреть на Лео. – Но когда будешь вбивать в поиск, пиши именно «Убийцы Милосердия», а не «убийства милосердия», это совершенно разные вещи.

Буквально в течение пяти минут мы оба были завалены новой информацией, так что любые мысли о чувствах Лео ко мне или к Кэти, как и любой намек на химию между нами, испарились без следа. Одно дело – слушать рассказ Кэти о том, что делали ее родители, но совсем другое – читать про это в подробностях, смотреть фото.

Всего было одиннадцать жертв. Восемь из них были парами; было ужасно читать, как родители Кэти ходили на свидания и убивали других мужей и жен. Два человека не состояли в паре, их убили отдельно. И последние жертвы – те, из-за кого родителей Кэти отправили за решетку, – были еще одной парой. Мужа убили, но жене удалось сбежать.

Лео, который обычно весь светился, теперь посмотрел на меня поникшим взглядом:

– Я не виню Кэти, что она держала это в секрете, и даже не виню за то, что она долго не принимала, что кто-то стрелял в нее. Даже представить себе не могу, сколько нужно силы, чтобы снова погрузиться в это.

– Кэти абсолютно ни в чем не виновата. Абсолютно! – Я осознала, что разгорячилась. – Прости. Знаю, что ты не это имел в виду. – Моя раздражительность превратилась в стыд. – Просто это то, о чем мне приходилось напоминать себе в процессе чтения.

– Все хорошо. Если мы будем постоянно напоминать себе об этом, мы не встанем против Кэти. – Он нахмурился, а затем продолжил и смотрел при этом куда-то вдаль, словно в мыслях он был далеко-далеко отсюда: – И я еще думал, что это у меня тяжелое прошлое.

Не успела я спросить его, в чем дело, или даже решить, могу ли я это сделать, у меня в руках завибрировал телефон. Я вскрикнула от неожиданности.

Лео с улыбкой посмотрел на меня, и я рассмеялась от смущения.

– Я думал, у меня сейчас сердце выскочит из груди.

– Да, и у меня тоже. – Я думала, что это Брэнсон, но это был не он. Я не узнала номер, но все равно ответила: – Алло.

– Фред, привет. Это Сьюзан. – Ее голос был прямым и резким, но без обычной враждебности, хотя не то чтобы мы много болтали с ней по телефону. – Мы нашли машину, которая сбила вас.