– Может, потому, что ты меня продал, словно консерву? – предположил я.

– Может, и поэтому, – не стал спорить профессор. – Хотя что плохого в том, чтобы продать хороший хабар по хорошей цене?

Вопрос был чисто риторическим, поэтому я не стал отвечать и с опаской посмотрел на свои ладони. Надо же, целые, хотя по ощущениям было, что они прогорели до кости. Впрочем, пора б уже привыкнуть, что пламя «проводника» жжет нестерпимо, но теперь уже не обжигает. По крайней мере меня. Особенно – в последнее время. Неужто я и вправду каким-то немыслимым образом подружился с артефактом, которому калечить корешей западло?

Подошел татуированный, протянул здоровую руку. Сказал:

– Благодарю. За мной должок. Нож верну по возможности.

И ушел, хромая на обе ноги. Недалеко уйдет, сто процентов. Раненый, без снаряги, с одном ножом… Впрочем, когда-то я сам так ходил по Зоне, и не раз. Сейчас, кстати, у меня немногим лучше с оружием, продуктами и остальным. Так что остается лишь надеяться, что нам обоим повезет.

А вокруг была она самая. Зона. В худших ее проявлениях. Темная, жуткая… Справа черная стена леса. Прямо – болото с редкими пучками камыша, выросшего криво-косо, как и всё остальное, что растет на зараженной земле. Слева развалины какого-то села. Позади – поле, заросшее бурьяном. Сверху – знакомые свинцовые тучи, за которыми не видно солнца. Интересно, куда ж нас закинул Кэп, которому я в суматохе просто не успел мысленно указать точку выброса?

Мои размышления прервал Харон. Подошел – и замер, уставившись на меня взглядом тяжелым, словно его экзоскелет, намертво приросший к коже. Интересно, чего ему надо? Сейчас, когда общая опасность миновала, мы больше ни разу не боевые товарищи. А кто? Думаю, сейчас мы это выясним. Главное, успеть выхватить «Бритву», если Харон решит, что я слишком ценный хабар для того, чтобы бросить его вот так, посреди Зоны.

– Между нами больше нет долгов, – глухо проговорил главарь «монументовцев». – Сегодня ты рассчитался со мной. Твоя жизнь – за мою.

– Потрясающая новость, – усмехнулся я. – И что дальше?

– Дальше каждый из нас пойдет своим путем. Но знай: тебя хочет убить Хозяин Зоны.

У меня в голове помимо моей воли возник четкий мыслеобраз, стопроцентно переданный Хароном: кошмарная чешуйчатая тварь с множеством толстых, блестящих щупалец. Судя по множеству мелких глаз на голове-обрубке, урод был из племени «мусорщиков», эдакий продвинутый вариант стандартного мутанта-выползня из иного мира. Дополнительный глаз на груди супер-«мусорщика» мог свидетельствовать о том, что тварина является мощным псиоником. Хотя это могло и ничего не значить, избыток глаз на зараженных землях не в диковинку. Просто мой опыт подсказывал, что муты, имеющие слишком много лишних гляделок, склонны ковыряться в чужих головах.

– Но-но, полегче, Снар, – проворчал Фыф, сидящий на траве и массирующий собственные виски.

– Кто-то вроде обещал не копаться в моей голове, – бросил я через плечо.

– Я сейчас не в себе, – безапелляционно заявил шам. – После того, как ты меня выбросил хрен знает куда хрен знает через что, я временно не отвечаю за свои действия.

– Отмаза принята, – мрачно отозвался я. По ходу, пятиглазый никогда не вылезет из моей башки. Мёдом ему там намазано, что ли?

– Интересно, с какой это радости ты сейчас сливаешь мне такую ценную инфу? – поинтересовался я у Харона.

– Хозяин Зоны убил несколько моих людей, – ровным голосом произнес главарь «монументовцев». – А потом он послал меня найти и убить тебя. Я потерял оставшихся, попал в плен, а ты спас мне жизнь. Поэтому я считаю, что ты имеешь право знать.

– Думаю, тебе нужно знать еще кое что, – добавил Кречетов.

Профессор сидел на земле, держась за голову, и вид у него был, мягко говоря, неважный. Лицо бледное, руки трясутся. Оно и понятно: переход через «кротовую нору» – испытание не из легких. Особенно с непривычки.

– И что же мне надо знать?

– У меня в Зоне много глаз и ушей, и я в курсе, что Захаров послал тебя завалить меня, – сказал Кречетов. – У нас с ним давние разногласия. И в основном потому, что я работаю на себя. А он – на «мусорщиков». Улавливаешь разницу?

– Захаров? На «мусорщиков»?!

– А тебя не удивляло, откуда у него в лаборатории артефакты, на каждый из которых можно прикупить небольшой провинциальный город? – усмехнулся профессор. – «Мусорщики» щедро платят тем, кто на них работает. Для этого им не жаль своего дерьма, которое так ценится в нашем мире. Он потому и изменил твою внешность, чтобы тебе было легче подобраться ко мне. И небось пообещал оживить твоих друзей за это?

– Ну… да.

Признаться, сейчас я был в замешательстве. То, что говорил Кречетов, походило на правду. Правда, лишь походило. Я уже не раз нарывался на многоходовки профессора, поэтому верить ему на слово не собирался.

– Брехня, – скривился Кречетов. – Вернее, оживить-то он может. Да только рабочих матриц для воспроизведения биологических копий у него больше нет.

– Больше?

– Ну да, – пожал плечами профессор. – Я их украл. А новые выращиваются ой как небыстро.

– Он не врёт, – подал голос Фыф. – Я фигею, конечно, с того, что у него в голове, но сейчас он говорит правду.

– Так…

Сказать, что в голове у меня образовался сумбур, это значит ничего не сказать. Там была просто каша. И как ее разгребать, у меня не было ни малейшего представления. По идее, в таких случаях самое лучшее сесть и хорошенько всё обдумать…

Но времени для почёсывания репы не было. Когда ты в Зоне и фактически без оружия торчишь на одном месте, можно, конечно, заняться размышлениями. Правда, с высокой вероятностью продлится это недолго. Или подстрелят, или съедят. А может, сначала подстрелят, а потом сожрут. Нынче на зараженных землях это модно.

– Так, – повторил я. – Ладно. Допустим, всё так, как вы говорите. Благодарю за инфу, надеюсь, она мне пригодится. Что ж, на этом разрешите откланяться. Фыф, ты со мной?

– А какие у меня варианты? – фыркнул шам. – С тобой бухло найти реальнее, чем без тебя. И Настю. Надеюсь, когда ты рядом, она меня не сразу пошлет. Хоть шанс какой-никакой…

Харон ничего не сказал. Развернулся с явным намерением уйти в блёклый туман, повисший над полем сорняков, но внезапно голос Кречетова тормознул его. И меня с Фыфом.

– Погодите!

Мы обернулись.

– Как насчет делового предложения?

– В плане? – спросил я. Харон просто смотрел на профессора безразличным взглядом.

– Объективно у нас сейчас нет ни оружия, ни снаряжения, – сказал профессор, с сожалением проведя рукой по воротнику своего экзо, из которого были с мясом выдраны крепежи защитного шлема, который остался валяться на арене. – Меня, например, «борги» прихватили недалеко от кордона, когда я налегке преследовал одного зловредного мутанта, взявшегося делать набеги из Зоны и пакостить на территории моего Института… Впрочем, это к делу не относится. Короче, я предлагаю вам сделку. Давайте вместе раздобудем снаряжение и оружие, а потом вы проводите меня к Институту. Сейчас в Зоне одному ходить опасно, поэтому, думаю, это будет взаимовыгодное соглашение. Взамен я готов помочь вам осуществить ваши желания. Чего хочет Снайпер, я знаю, и одна готовая к воспроизводству матрица есть у меня в Институте. Как и необходимое оборудование. Вам, уважаемый… эээ… не знаю, как вас величать, я гарантирую пять канистр медицинского спирта…