– Вам нужно было сразу написать заявление, Юля. Как вы думаете, почему Марк Голод вас не искал?

– У меня есть только одно объяснение: он подумал, что я сбежала от него. Он так мне до конца и не поверил… – Юля вдруг заплакала.

– Успокойтесь, Юля. Подпишите вот здесь. Вы знаете телефон Марка?

– Нет.

– Хорошо. Вам пока не нужно с ним встречаться. Существует вероятность, что Голод может пожалеть о том, что оставил вас в живых. Пока вы себя никак не проявляете, он вас не тронет, будет думать, что запугал. К сожалению, доказать вину Голода сложно… У него грамотный адвокат в городе. В лучшем случае мы сможем предъявить обвинение его шоферу.

– И тогда все станет известно Марку?

– Марк поймет только одно, что этот Рашид вас избил. При чем здесь его отец? Не думаю, что шофер расскажет, что сам Василий Голод стоял и смотрел, как он избивает девушку. Я уверен, что он возьмет всю вину на себя.

– Но Марк же будет знать, что я исчезла из квартиры не по своей вине! Он женится на мне!

– Юля, я думаю, Василий Голод на это никогда не согласится. А если вы и будете с Марком вместе, никто не гарантирует вам здоровый и счастливый брак. Такие, как Голод, не отступают от своих решений.

– Что же мне, так и прятаться в этой квартире?

– Пока да. Не расстраивайтесь. Я уверен, это продлится недолго.

Беркутов не сказал девушке, что Василий Голод подозревается в причастности ко многим преступлениям. И в частности, к убийству своей жены, которое произошло накануне вечером в его городской квартире. Женщину нашла мертвой приходящая горничная. Жена Голода погибла от передозировки сердечного препарата. Но, похоже, выпила она его не по своей воле.

Беркутов вел машину уверенно, несмотря на проливной дождь. Аля смотрела ему в затылок и пыталась вспомнить, где она могла его видеть. Воспоминания уходили на много лет назад, мелькало что-то вроде сборища, скучного, как ей тогда казалось.

Им с Марининым повезло. Беркутов проезжал мимо, когда они стояли у обочины и пытались поймать машину хотя бы до автовокзала. Неожиданно около них притормозила иномарка. «Виктор Васильевич, здравствуйте. Садитесь, вам куда?» – спросили из глубины салона. Узнав, что в итоге они намерены попасть в Заречье, Беркутов предложил составить им компанию. «Только заедем ко мне, я возьму из дома коробки с барахлом, которые нужно отвезти на дачу. Это как раз по дороге. Устраивает?» – спросил он. Еще бы их это не устраивало!

«Свадьба! Его свадьба. Он женился на дочери генерала Романова!» – вспомнила Аля.

…Она попала на эту свадьбу случайно. И сидела, чуть не зевая от скуки. Или просто ей очень хотелось спать. Уйти было нельзя – ее родители получили приглашение на это мероприятие и для нее. Она потягивала легкое винцо и потихоньку рассматривала гостей. Скучно было ей одной. Гости, уже хорошо заведенные опытным тамадой и выпитой водкой, играли в какие-то глупые игры за копеечные призы и пили, пили, пили… Вдруг она поймала на себе взгляд жениха. Беркутов был серьезен и трезв в отличие от своей новоиспеченной жены. Он понимающе улыбнулся Але.

Ей тогда подумалось, что не его это свадьба, да и невеста не его…

– Что, Алевтина, вспомнили? – рассмеялся Беркутов, глядя на нее в зеркало заднего вида.

– Да, вспомнила.

Маринин, сидящий рядом с ней на заднем сиденье автомобиля, непонимающе посмотрел на Алю.

– Нельзя сказать, что мы знакомы с Алевтиной, – сказал Беркутов, обращаясь уже к Маринину. – Но она была на моей свадьбе много лет назад. Как-то вот заметили друг друга.

– Конечно. Мы с вами, Егор, были самые скучные. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять это. Наверное, нужно было много пить…

– Не думаю, что мне бы это помогло, – шутливо сказал Беркутов.

– А ваша жена…

– Валерия погибла.

И тут она вспомнила все. Ей рассказывал об этом Буров. Егор Беркутов ушел-таки от жены, правда, прожив с ней двадцать лет. А потом случилась эта трагедия…[9]

– Простите, Егор, – Аля невольно покраснела.

– Ничего… Все в прошлом.

Она никак не ожидала, что Нани на даче нет. На калитке висел замок. Так, не замок, одна фикция, но именно он говорил о том, что хозяева отсутствуют. Сквозь почти уже раздетые деревья был виден дом, повернутый почему-то боком к улице, а крыльцо выходило в сад. Таким он был построен в незапамятные времена, когда еще принадлежал бабушке Алевтины. Бабушке, которую Аля никогда не знала.

…Этот дом купила Нани в качестве свадебного подарка Кате. Алевтине дом нужен не был. Но сколько ни уговаривала она просто его забрать, Катина свекровь не соглашалась. «Много дать не могу, но вот это – твое», – сказала она, протягивая Але мешочек. Если бы это были купюры, Аля нашла бы способ их вернуть. Не Нани, так Катьке. Но это были не деньги! Высыпав содержимое на скатерть, покрывающую круглый стол на веранде, Аля ахнула: на пыльной тряпке сверкали камни и темнело серебро. «У нас в роду это надевает невеста наутро после первой ночи. Как доказательство своей невинности. Так было заведено еще прабабушкой. Она сама мне рассказывала, откуда пошел такой обычай. Ее старшая дочь, выданная замуж не за того, кого любила, накануне свадьбы провела ночь с любимым. Ее муж, поняв, что он у нее не первый, хотел было уже опозорить ее на всю деревню, но страсть к деньгам семьи жены пересилила. Прабабушка откупилась вот этими украшениями. Потом парня, которого любила девушка, нашли мертвым в лесу, а через некоторое время умерла и она. А вдовец через год женился на младшей дочери, моей бабушке. И заставил ее в день свадьбы надеть все это, – сказала Нани, перебирая украшения. – А прабабушка сказала, что отныне это будут носить все девушки нашего рода. Моя бабушка родила только одну дочь, мою мать. А у меня дочери нет. Кате это уже не нужно, а рожать она будет только сыновей. Ты Кате, я вижу, как сестра. Эти украшения для твоей дочери». Аля тогда даже забыла спросить, почему Нани считает, что у Кати и Равиля будут только мальчишки? Но так и случилось – сначала родился Марат, за ним – Наилька.

Теперь Аля знает, что будущее для Нани открывается, стоит только той кинуть на стол пригоршню черных бобов…

– Нужно было позвонить сначала, – произнесла Аля удрученно.

– Да, как-то мы не подумали, – согласился Маринин, оглядываясь на Беркутова.

– И что теперь делать? – Аля почему-то обращалась к обоим мужчинам.

Они не сказали Беркутову, зачем едут к Нани. А тот и не расспрашивал. Такой вот он оказался нелюбопытный.

– Кто вам мешает набрать ее номер сейчас, если она вам так срочно нужна? Возможно, она просто ушла в деревню за хлебом, – предложил трезвомыслящий Беркутов.