В своих попытках Иван Платонович был настойчив и старателен. Он почти разобрался в последовательности, цвете и конфигурации узлов, необходимых для записи текстов. Оставалось уточнить некоторые, оставшиеся неясными моменты у Якаки. В доме путешественников во времени тот был частым гостем. Кажется, Якаки приударял за любовницей князя Андрея, но в данные отношения Иван Платонович предпочитал не вмешиваться. Чай, не маленькие — сами разберутся.

Якаки как будто услышал и пожаловал. Однако, взглянув на имперского аудитора, Иван Платонович понял: что-то случилось, причем нерадостное. Так оно и оказалось.

— Андрей арестован храмовыми служителями, — сообщил Якаки, тяжело опускаясь на каменный блок.

— Так, — сказал Иван Платонович, отставляя кипу в сторону. — За что его угораздило?

— Точно не известно. Но, по моим данным, вместе с Андреем арестовано странное говорящее животное. У нас таких не водится.

По переносице Ивана Платоновича прошла глубокая складка. Зять традиционно доставлял ему одни неприятности: начиная с того момента, когда появился в толпе гусаров с тарелкой оливье в руках и пренебрежительной ухмылкой на лице. Тогда он мелькнул и, казалось, исчез навеки. Однако, уже на следующий день явился в качестве нареченного супруга Люси. Это было из ряда вон выходящим событием. Далее, в череде многочисленных и досадных происшествий, князь Андрей поставил на бизнесе Ивана Платоновича большой и жирный крест. Если они с зятем не поубивали друг друга, то только из-за того, что не сумели, оказавшись серьезными и равными противниками. В итоге бизнес с протечкой во времени приказал долго жить. На какое-то мгновение Иван Платонович понадеялся, что теперь князь Андрей исчезнет в будущем времени, но сильно просчитался. Зять уволок в иное время не только его, но и Люси, и вообще всех, до кого смог дотянуться. И вот теперь снова попал в двусмысленную ситуацию. Арестован, подумать только! Вместе с создателем вселенной, которого, разумеется, вызвал в месте, не приспособленном для связи. На что князь Андрей рассчитывал, спрашивается?!

— Животное арестовано или исчезло? — уточнил Иван Платонович у Якаки.

— Арестовано, насколько мне известно, — удивленно промолвил тот.

Якаки был не в курсе того, насколько бесследно умеет исчезать кенгуру. С этой стороны Ивана Платоновича больше заботило, чтобы у князя Андрея не отобрали первертор. По сути, их совместное возвращение в родные времена зависело от наличия этого невзрачного гаджета. Исчезни первертор — найти путешественников в прошлом окажется неисполнимым даже для создателей вселенной, так понимал Иван Платонович. Поэтому, крути ни крути, а князя Андрея следовало выручать. Самым оптимальным представлялось забрать у него первертор и вместе с Люси вернуться в 1812 год, навсегда оставив зятя в империи инков. Однако, Иван Платонович был прагматиком до мозга костей и не рассматривал несбыточные варианты. Тем более что в этом случае оставшаяся без мужа Люси расстроиться, а расстраивать дочь Иван Платонович не хотел. Если не удалось ликвидировать князя Андрея еще тогда, в Сыромятино, затем в Петербурге, придется спасать сейчас.

— Как освободить Андрея? — спросил Иван Платонович в лоб.

— Решение об освобождении может принять только Верховный жрец. Если бы Андрей был арестован дворцовой охраной, следовало просить о милосердии Великого инку. Теперь все зависит от Урумбо.

— Все же Великого инку мы постараемся умолить. Якаки, сможете испросить у него аудиенции для меня?

— Думаю, что смогу, Иван Платонович.

— Чем быстрее, тем лучше.

Якаки замялся. На его крупном и добром лице отобразились сомнения.

— Как только окажусь во дворце.

— Да-да, разумеется, — сказал Иван Платонович. — Катерина что-то говорила про то, что вы должны зайти. Она вас дожидается, наверное. А князь Андрей, ничего с ним не сделается за лишние пару часов. Пускай посидит в храмовой тюрьме, подумает над своим опрометчивым поведением. С говорящим животным связался, это ж надо такое учудить! В общем, Якаки, вы мне сообщите, когда аудиенция у Великого инки будет получена.

Якаки удалился, а Иван Платонович продолжил прерванное занятие. С некоторыми узлами кипу ему пока не удалось разобраться.

Я, в то же самое время

Нас с Пегим затащили внутрь храма солнечного божества Виракочи (если быть точным, не в сам храм, а в стоящее особняком здание) и кинули в золотые узилища — раздельные, к сожалению. После чего храмовые служители удалились.

Находись я с Пегим в одной клетке я бы, разумеется, не преминул освободить создателя вселенной, отправив его в макромир. Увы, это было невозможно. Клетки были не только отдельными, но и находились слишком далеко друг от друга.

— Ты как, Пегий? — спросил я, прислонясь лицом к золотым прутьям.

— Не понимать живой частица, — пожаловался Пегий. — Ограничить мой свобода. Невозможно.

— Привыкай к микромиру, убогий, — пояснил я. — Здесь еще не такое возможно. Научно-популярная литература утверждает, что в микромире законы макромира не действуют.

— Научно-популярный литература? — удивился Пегий. — Тогда полный швахомбрий.

— Это точно.

— Нас не отводить к протечка во времени? — продолжал настаивать Пегий, все еще не понимая, в какой плотный переплет угодил.

— Не отводить. Нас сейчас прессовать, а потом сжигать воспламеняющимися шариками, я так полагаю.

— Прессовать? Сжигать? Реагент шутить?

Я не успел ответить, потому что подошли служители.

— Вы нас действительно прессовать? — спросил у служителей наивный создатель нашей вселенной.

Служители ничего не сказали, потому что Пегий обращался к ним на русском, а туземцы русского не разумели. Однако, внимательно слушали, как кенгуру обращается к ним, явно чего-то добиваясь. Потом служители отперли дверцу и вывели Пегого из клетки, крепко ухватив за передние лапы. Пегий попробовал подпрыгнуть, но получив удар копейным древком по голове. Я даже испугался, не повредится ли он после такого удара в уме. По всей видимости, Пегий не повредился, потому что спросил с искренней обидой:

— Зачем ударять? Я хотеть прыгать, я так передвигаться.

Служители не поняли и на всякий случай добавили еще. После чего Пегий уже не прыгал, а позволил уволочь себя по каменному полу вдаль, за пределы моего ограниченного горизонта — видимо, в соседнее храмовое помещение. Я остался в одиночестве.

«Приплыли?» — спросил внутренний голос.

После сеанса обучения кечуа, на котором внутренний голос меня изрядно поколотил, я с ним практически не общался. Поэтому ответил не сразу.

«Ну приплыли», — нехотя подтвердил я.

«Сам виноват, — сообщил внутренний голос с осознанием неколебимой правоты. — Это ж надо быть таким мудаком, чтобы вызывать создателя вблизи от храма!»

Крыть, по большому счету, было нечем, но я нехотя огрызнулся:

«Там никого не было.»

«А кто же тебя пленил?»

«Кто-кто? Дед Пихто!»

Мы помолчали.

«Обидно, что из-за такого придурка я пострадаю», — сообщил внутренний голос через некоторое время.

«Ты-то чем пострадаешь?»

«Не с кем станет беседовать.»