– Вы отбираете то, что хотите, – пояснила я, – без алкоголя.

Василиса наконец-то улыбнулась.

– Насмешили право. Даже в молодости выпить не любила.

– Вот и приехали, супермаркет оказался рядом! – воскликнула я. – Пошли за продуктами.

В магазине мы провели больше часа. Получив от меня карт-бланш на приобретение провианта, Василиса пришла в детский восторг. Она долго изучала содержимое полок, сравнивала цены, учила меня:

– Всегда надо голову включать. Вот печенье. Вроде на десять рублей дешевле остального. Его берем? Ан нет. Смотрим на вес. Тут двести граммов. Глядим на срок годности – через неделю заканчивается. Изучаем пачку рядом. Ого! Дорого! Но! Внутри полкило печенюшек, да еще все с шоколадом и свежие. Понимаешь? За второй вариант отдашь больше рубликов, чем за первый! Кто другой схватит что подешевле, но не я! Малая цена оказывается огромной, если оценить вес печенья. И что, их все за неделю съесть?

Я слушала, соглашалась, не торопила Василису. Прекрасно понимала: бабушка ходит за покупками со списком, не позволяет себе ничего сверх намеченного. Небось набор у нее всегда один и тот же: молоко, растительное масло, соль, сахар, чай. Прогулка по торговому залу, забитому вкусными продуктами, на которые Василиса может только смотреть, превращается для нее в испытание. Ей хочется купить и печенье, и творожок, и йогурт, и скумбрию, и сыр… Но в кошельке деньги звенят, а не шуршат. Сегодня у нее редкий день, когда поход в супермаркет радость. Пусть Василиса ею насладится!

Жила пенсионерка неподалеку от магазина в старом доме на пятом этаже. Когда я втащила в темную прихожую пакеты, послышался стук. Из коридора вышла немолодая худая женщина, она передвигалась, опираясь на две палки.

– Ой, у нас гости, – удивилась она.

– Наташенька! Смотри, – ликующим голосом заявила Василиса, – я выиграла бонус! Татьяна представитель фонда!

Старушка принялась рассказывать о том, что случилось у Гортензии. Не прерывая речи, она поманила меня рукой. Я пошла за ней и очутилась в столовой, которую объединили с кухней.

– Танечка, садитесь, – щебетала Василиса, – Наташенька, сейчас я сварю кофе. Настоящий. Не растворимый. Есть сливки. Настоящие, не порошок из банки. Конфеты вот! Настоящие, не соевые!

Продолжая радоваться, Василиса стала бегать по маршруту: стол – холодильник – чайник.

Мы с Наташей устроились за круглым столом со скатертью.

– Бонус? – шепотом спросила Ната. – Вася наивна, как ребенок. В молодости ей не удалось получить высшее образование. Но, полагаю, даже окончив Московский университет, Василиса осталась бы до пенсии наивной девочкой, которая верит людям. Она считает телевизор источником правдивой информации. Но я человек другого склада, понимаю, вы проявили сострадание к Василисе. Сейчас я вернула бы вам деньги, но мне их заплатят только через неделю. Я преподаю детям иностранные языки. Заработок невелик, но нам хватает. Давно прошу тетю уйти от Гортензии, да Васе ее жалко. У Мироновой нет друзей, она одинока. Но кто в этом виноват? Только «милый» характер этой змеи. Десять тысяч, которые она платит Василисе, для нас не лишние, однако терпеть ее хамство из-за них не стоит. Вот, послушайте наш диалог.

Наташа повысила голос.

– Вася, надеюсь, что после того, как к тебе сегодня отнеслась Горти, ты никогда у нее не появишься!

– Ты права, Таточка, – ответила Вася, – очень трудно с Гортензией. Она временами становится злой. Но не бросать же ее одну! И потом, она дочь великого Вениамина Мартыновича, нашего руководителя. Он объяснил, куда я попаду после смерти, рассказал, что ждет нас, избранных. Такое счастье! Я знаю, что встречу маму, папу, бабушку, деда. Всех увижу! Сейчас кофеек будет готов.

– Слышали? – понизила голос Наташа.

Я кивнула.

– У Васи душа ребенка, – грустно произнесла Ната. – Гортензия понимает это как никто другой и пользуется Василисой, как червяк яблоком! Вы не журналистка! Ни один репортер не потратит столько денег на постороннюю старуху.

– Люди разные, а репортеры тоже люди, – сказала я.

– Меня трудно обмануть, – усмехнулась Наташа. – Кто вы? Гортензия на сто процентов уверена в своей исключительности, в том, что Вениамин Локтев и Авдотья были гениальными учителями, они вывели к свету тупых людей. Горти неспособна думать логически, все ее мысли сразу сводятся к постулату: «Мой отец великий художник и гуру».

– А это не так? – уточнила я.

– Парочка Дотя и Веня были талантливы в своей области, – согласилась Наташа, – но они занимались такими делами, о которых Горти никогда никому не признается. Думаю, дочь в курсе всех их мерзких делишек. Вениамин подлец, мерзавец, достойный сын своего отца. Я давно порвала связь с сестрами. Хотя, какие они мне сестры? В Агафине говорили: «Мы одна семья». Но на деле это не так! Да, в детстве я любила Дотю, дружила с Зельдой, Никой, но прервала общение сразу, как только узнала про садик-огородик.

– Садик-огородик? – повторила я. – Под общиной вы имеете в виду тех, кто жил в деревне Агафино?

– Почему жил? – задала свой вопрос собеседница. – Там до сих пор живут Полина и Анастасия. Я вам благодарна за то, что поддержали Василису, поэтому предлагаю: рассказываете, кто вы, зачем вам Гортензия, а я сообщаю то, что знаю про сад-огород. Идет?

Я открыла сумочку и вынула удостоверение.

– Что-то такое я и предполагала, – удовлетворенно сказала Наташа, изучив документ. – Рассказывайте, что привело вас к Гортензии.

Я сообщила о визите Мирона, о его просьбе найти того, кто отравил Зельду, оправдать отца, который попал в больницу. Потом поведала, что хотела поговорить с Вероникой Матвеевной, а ту обнаружили почти мертвой в «Лавке света». Там же нашли фотоальбом, а в нем снимки женщины с детьми и письмо Гортензии и Ники с просьбой вернуть Тату в семью. Но о найденных деньгах и еще кое о чем я умолчала, завершила повествование фразой:

– Не знаю почему, но мне кажется, что вы и есть та самая Тата. Отчего эта мысль пришла мне в голову? Сама не знаю. Имя Наташа одно из самых распространенных, но я почему-то уверена, что вы прекрасно знаете всех действующих лиц этой истории.

– Кофеек, – закричала Вася, ставя перед нами чашки, – сливочки, конфеты, печенье, все настоящее! Пробуйте скорей.

– Спасибо, Васенька, – поблагодарила Ната, – сейчас покажут твой сериал.

– Ой! – испугалась старушка. – Я опоздала к началу?

– Не волнуйся, до старта новой серии еще десять минут, – успокоила ее Наташа, – поставь на поднос чашку, набери себе вкуснятины и садись в спальне у телика. Ты заслужила отдых.

– Василисе лучше не знать то, что я расскажу сейчас, – пояснила Наташа, когда мы остались одни, – она не поверит моим словам. Ей мозг промыли навсегда. В глазах Васи Мартын, основатель общины, – невероятного ума человек, который показал всем путь к вечной жизни, а его сын – продолжатель дела отца и матери. Благодаря Локтевым Вася после смерти очутится в прекрасном саду. Там всегда тепло, светло, можно лакомиться фруктами и общаться только с приятными тебе людьми. С теми, кто заслужил свое пребывание в райских кущах поклонением славянским богам.