– Ты можешь сделать это, когда захочешь. А можешь – прямо сейчас.

Здесь, в этом месте, в сиянии звезд и искр снежных отражений этот голос не пугал ее. Она узнала этого мужчину. Наверно, странно, но сейчас, в свете луны, он не казался таким опасным, как при предыдущих встречах. Обыкновенным, наверно. Но, может быть, именно сейчас лучше всего узнать, кто он, и почему все время появляется рядом с нею или даже преследует ее.

Неожиданно для самой себя Дана сделала шаг вперед. Нет, конечно, у него обыкновенные глаза. Может быть, голубые или серые, но, конечно же, не желтые. Свет мешает разглядеть точно. Может быть, позже...

– Как тебя зовут?

На лице мужчины промелькнула тень улыбки.

– О, нет. Ты должна назвать меня сама.

– Но так не бывает. У каждого есть имя.

Мужчина скрестил руки на груди.

– Для всех других у меня много имен. Но для тебя у меня нет имени. Ты вызвала меня в этот мир. Теперь ты должна назвать меня. От этого будет зависеть все. Судьба желания, желания судьбы.

Дана вдруг почувствовала холод. Он словно сгустился вокруг и начал забираться под юбку и сжимать запястья. Мурашки побежали по спине, царапая тысячью маленьких острых ножек. Она ведь почти не одета.

В глазах мужчины сверкали звезды. Он словно застыл в ожидании ее ответа, а она не знала, что сказать. Разве она мать, чтобы давать имя своему ребенку? Да и стоящий напротив человек, он словно играет с нею.

– Нет.

Наверно, Дана сама не смогла бы сказать, почему у нее вырвалось это слово. Но стоящий напротив не дрогнул. Ей только показалось, что его силуэт на фоне звездного неба стал еще резче и темнее.

– Кровь дракона не знает преград. Мы напишем для этого мира необыкновенную песню.

Она открыла глаза и попыталась поднять голову. Поверхность под нею вздрагивала и тряслась, и даже мягкая подушка, кем-то заботливо подложенная под голову, не спасала от этой тряски. Дана почувствовала, что ее замутило, и постаралась избавиться от неприятных ощущений, поспешно выпрямившись и откинувшись на жесткую спинку экипажа. Экипажа? Ну да, они же вчера выехали из столицы.

Впрочем, выехали – было совсем не лучшим определением этой лихорадочной скачки по почти опустевшим улицам. Теренцио решительно пресекал ее попытки выглянуть наружу, но отсутствие людей она успела заметить.

Девушка потерла виски и столкнулась взглядом с серыми глазами мальчишки. Он не спал, а сидел напротив, забравшись на лавку с ногами. В руках он держал книгу. Ее книгу!

На самом деле книга была не ее, но за это время она так привыкла к ней, что, пожалуй, ни за что не отдала бы ее хозяину. Впрочем, кто был хозяином фолианта, было неизвестно. Во всяком случае, в библиотеку Регана на остров она попала не самым очевидным способом, и претендовать на нее мужчина не мог.

– Ну, вот и хорошо, что ты проснулась. К сожалению, пока тебе негде умыться, пока мы не доберемся до Реферрана, я предпочитаю не задерживаться, но вот попить я могу предложить.

Он протянул кожаную флягу, и Дана немедленно почувствовала, как ей хочется пить. Сняв крышку, она сделала глоток и с сожалением поняла, что это вино. Она с упреком посмотрела на итальянца, но тот только пожал плечами.

– Вино так же хорошо утоляет жажду, как и родниковая вода. Пейте, только помните, что мы пока еще не планируем длительную остановку.

И немедленно, противореча его словам, экипаж резко затормозил. Дана чуть не упала в проход и больно ударила локоть о край кедрового ящичка.

Спустя несколько секунд снаружи донеслись крики, и дормез дернулся и вновь остановился. Дверца открылась, и внутрь заглянули солдаты. Один из них молча сделал жест рукой, требуя, видимо, всех покинуть карету. Теренцио выполнил его требование, ни секунды не сомневаясь. Он сначала подхватил мальчика, а затем помог выбраться наружу Дане.

Ступив на землю, девушка огляделась. Их экипаж съехал на обочину лесной дороги. Вокруг все еще было затянуто дымкой утреннего тумана. Снаружи оказалось очень свежо, и она приобняла себя ладонями.

– Подойдите сюда, месье!

Повелительный возглас раздался из группы военных, стоящих в десяти шагах у изгиба дороги. Теренцио направился к ним, держа мальчика за руку. Дана неуверенно последовала за ними.

Группа состояла из нескольких солдат, держащих за поводья оседланных лошадей, и офицера, хмуро рассматривающего приближающихся штатских.

– Кто вы? – и после короткого взгляда в сторону девушки добавил, – господа.

– Я преподаватель королевской академии, Теренций Варрон. Это мои ученики. Мы направляемся в Паризию по делам. Что-то случилось, господин генерал?

Дана невольно сделала шаг вперед. Очень любопытно. Ей еще не приходилось видеть здесь военного такого высокого ранга. А посмотреть было на что.

Пожалуй, этот мужчина был еще достаточно молод для своего высокого звания. Ему было, может быть, лет тридцать пять или чуть больше. И на загорелом лице еще не было видно морщин, свойственных профессиональным военным. Темно-синий, почти щегольский, расшитый золотом мундир был ему явно к лицу, и Дана совсем неожиданно для себя улыбнулась и сделала попытку поправить растрепавшиеся пряди.

Встретив ее взгляд, военный смягчился, совсем слегка, и погладил навершие своего оружия.

– Прошу прощения, мадемуазель, но мы должны временно прервать вашу поездку.

Из-за поворота показались первые всадники, и несколько минут все молча наблюдали проходящий эскадрон. Цветные флажки трепетали на пиках, и хотя всадники были без доспехов, почти физически ощущалось, что они готовы вступить в бой в любую минуту. Не слышно было ни разговоров, ни шуток. Люди ехали, опустив глаза, словно чувствуя неотвратимость того, что скоро должно было произойти. Между тем шум нарастал, и теперь Дана знала, что это такое: топот множества человеческих ног. Вслед за кавалерией показалась пехота, идущая шеренгами по восемь человек. Они занимали всю ширину дороги, и путешественники вынуждены были отойти в сторону, в тень деревьев.

Генерал в окружении своего штаба некоторое время с мрачным видом наблюдал за движением колонны. За одним батальоном последовал второй, потом третий.

Дана вдруг почувствовала, что если генерал будет долго держать их так без определенных вопросов при себе, то с ней может случиться непреодолимая катастрофа. Она дернула Теренцио за рукав, но, к счастью, на них вновь обратили внимание. Генерал был уже в седле и, придержав коня около Теренцио, спросил:

– Скажите, когда вы покинули столицу, мастер?

– Вчера, господин генерал. Вчера во второй половине дня.

Мужчина кинул взгляд на девушку, а потом склонился в седле и продолжил так, чтобы его могли услышать только Теренцио и Дана.

– А почему не поездом? В городе все в порядке?