Еще одна сфера, в которой Япония отстает, это мир моды. Десять лет назад ведущие дизайнеры Токио (в том числе Иссэй Миякэ, Кансаи Ямамото, Рэи Кавакубо и др.) собрались вместе, чтобы создать Совет модельеров (CFD). Они полагали, что CFD потеснит Париж в качестве центра мировой моды, но их подвела косная организация национальной модной индустрии. Доступ в CFD был закрыт как для иностранцев, так и для молодых японцев, и уж совершенно точно для восходящих азиатских дизайнеров. Все было слишком спокойным и предсказуемым, так что международные модные обозреватели вскоре утратили интерес. Рэи Кавакубо ушел; у Кансаи Ямамото уже несколько лет не было показов в Токио. В 1995 году CFD отправили десяткам зарубежных модных обозревателей приглашения на показ весенней коллекции; почти никто не откликнулся. Париж остался в центре.

Японская киноиндустрия, когда-то движимая такими гигантами, как Куросава, за последние десять лет не выпустила ни единого международно успешного фильма. Сейчас в ней доминируют две крупные киностудии, Сётику и Тохо, которым также принадлежит большинство кинотеатров. Это означает, что у фильмов менее масштабных независимых режиссеров очень мало шансов быть увиденными. Сётику и Тохо проводят предпродажу своих фильмов большим компаниям, которые закупают билеты, чтобы выдавать сотрудникам в рамках социального пакета. Цель всего этого – избежать риска, избежать последствий мнения потребителя. И так как нет нужды удовлетворить зрителя, то японские киностудии и не стараются. А публика предпочитает иностранные картины.

Одна из величайших загадок современной Японии, вопрос, которым задаются почти все иностранные гости: почему жители богатейшей страны ведут такой бедный образ жизни? Дома японцев почти в четыре раза меньше, чем дома французов или англичан. И сделаны эти дома из дешевых, непрочных материалов (что наглядно продемонстрировало землетрясение в Кобе). Набор продуктов в магазинах составляет лишь небольшую часть от того, что обычно можно купить в крупных городах мира. Здесь всего восемь телеканалов (включая спутниковые), в то время как обычно это число измеряется дюжинами, или даже сотнями, если говорить об Америке. Скоро даже в Бирме будет доступно больше каналов, чем в Японии.

Ответ на эту загадку лежит все в тех же «удобных» системах. Япония сохраняет «спокойствие на рынке», поддерживая картели, которые устанавливают высокие цены, что невыгодно для потребителей. Она избегает конкуренции в телевидении или киноиндустрии, сокращая число задействованных компаний. А влияние остального мира здесь всеми возможными способами сводят к минимуму: иностранцам нельзя возглавлять компании, проектировать и строить здания, снимать фильмы и т. д. И получается это слишком хорошо. Из-за обилия ограничений и «удобных» систем, доступ в которые открыт только своим, зарубежные фирмы сегодня обходят Японию стороной и обращают свое внимание на другие азиатские страны. Президент одной далласской компании, специализирующейся на компьютерных услугах, недавно сказал мне, что они готовы работать с Вьетнамом, Таиландом, Китаем и Малайзией – но не с Японией. «Это не стоит такой нервотрепки», – сказал он.

Во всех чрезмерно регулируемых структурах со временем конфликты с реальностью множатся, и они начинают трещать по швам. Чтобы предотвратить коллапс, становится необходимо вводить новые ограничения. Двигаться становится все труднее и труднее, и в итоге мы наблюдаем такой паралич, как сейчас. К примеру, одна из причин скудного состояния японских жилищ и соответствующих индустрий (мебель, дизайн помещения и проч.) лежит в высокой стоимости земли. Но когда после 1989 года цены начали опускаться, в правительстве была паника из-за того, что все японские банки затонули в красных чернилах от отметок о просроченных кредитах застройщикам. Сейчас общая сумма таких невыплаченных займов составляет более триллиона долларов, что затмевает кредитно-сберегательный кризис в Америке.

Можно было продать неоплаченную недвижимость с аукциона, что уменьшило бы стоимость земли, но правительство избрало другой способ. Оно применило бухгалтерскую уловку, благодаря которой активы недвижимости числятся в отчетах по закупочной стоимости до момента продажи. До тех пор пока бизнес не продает свою землю, в отчетах не отображается снижение ее цены, и потому нет стимула ее продавать. С другой стороны, никто не покупает при искусственном завышении, так что рынок недвижимости остается замороженным вот уже пять лет.

Положение дел очень серьезное, и почти в каждом японском учреждении все среднее звено составляют тридцати- и сорокалетние люди, чрезвычайно недовольные ситуацией. Их не устраивают медлительность и неэффективность структуры жизни в Японии, и они высказывают свое недовольство так, как никогда ранее. Это выразилось на недавних выборах мэров Токио и Осака, когда избиратели отклонили все официальные партии в пользу двух не-политиков, оба из которых – телевизионные комики в прошлом.

Сверху давит тяжкий груз десятилетий бюрократических ограничений, снизу поднимается отчаяние тех представителей поколения, которые видели внешний мир и понимают, что Япония сильно отстает. Такая ситуация – это прелюдия к революции. И есть небольшая вероятность, что взрыв произойдет и придут по-настоящему революционные изменения.

За последние сто пятьдесят лет в Японии произошли две революции. Первой была так называемая Реставрация Мэйдзи 1868 года, вспыхнувшая, когда коммодор Перри открыл миру Японию. За одну ночь Япония отбросила тысячелетие правления сёгунов и феодалов и превратилась в современное национальное государство. Вторая революция, проведенная оккупационными войсками США после Второй мировой войны, стала основой для послевоенной реконструкции Японии. Военная диктатура, поклонение императору, господство помещиков – вся структура периода Мэйдзи была, в свою очередь, разрушена, в пользу бюрократического индустриального комплекса «Japan Incorporated».

Японская третья революция, если такая будет, начнется изнутри. Уже никто всерьез не пытается открыть японские рынки. Никого вне Японии не волнует, что Сётику и Тохо не делают хорошее кино. Никто не возразит, если Министерство строительства зальет всю страну бетоном. Не будет нового Перри или МакАртура: Японии придется справиться самостоятельно.

Траммелл как-то сказал мне: «Успех приходит, когда ты понимаешь, что никто не собирается тебе помогать». Но Япония пятьдесят лет учила своих жителей быть покорными, послушными и тихонько ждать распоряжений от бюрократов. Эта революция пройдет непросто.

Киото ненавидит Киото

Только спустя восемнадцать лет жизни в окрестностях Киото мне был открыт доступ в дом одной из самых уважаемых и старейших семей. Да, вот такой это город – Киото. Рестораны и дома гейш здесь регулярно отказываются принять итигэн (дословно «первый взгляд»), то есть клиента, которого никто не представил. Мой приятель-иностранец однажды совершил ошибку, попытавшись забронировать столик в Дои, роскошном ресторане на восточных холмах. Хозяйка ресторана ответила на звонок и спросила: «Вы знакомы с кем-нибудь, кто здесь бывает?»