– Вот интересно, мы, значит, без наших мужчин не можем даже отдыхать, нам скучно, а они запросто стреляют там себе всяких уток вместо того, чтобы с нами тут… сидеть… – дергалась Люба. – Еще неизвестно, кого они там ловят!

– Мужчины – охотники, а вас они уже поймали… – мудро успокоила Элеонора Юрьевна.

– Это еще большой вопрос, кто кого поймал! – закинула ногу на ногу Галка. – Зря они уж так совсем успокоились! Здесь вон целая деревня…

– Ой, ну чего вы раньше времени себя накручиваете? – постаралась сохранять спокойствие Мария Адамовна. – Может быть, они уже приехали, уставшие, помылись и завалились спать! Прямо делаете из ничего катастрофу!

– Девочки. Я вот что придумала, – вдруг поднялась Люба. – А давайте пойдем домой к Семеновым! Может быть, они и в самом деле приехали, а мы тут…

– Нет… Мишенька бы тогда трубку взял, я ему звоню-звоню, а мне все время какая-то тетка отвечает.

– Все равно пойдемте, – поднялась и Галка. – Они приедут, а мы уже тут!

И женщины заторопились к Семеновым.

Дома никого не было. К счастью, Люба знала, как открыть двери, поэтому женщины на пороге не томились.

– Ого… а у них здесь ничего… – оглядывалась Галка. – Телевизор вон какой навороченный. Люб, включи, а?

– И чего тебя к этим телевизорам так тянет, – пожала плечами подруга, щелкнув пультом.

На экране шли городские новости. Женщины даже не слушали, о чем вещает смазливенькая ведущая, но главное им как-то удалось не пропустить. Привлекло внимание слово «охотники», женщины прислушались и остолбенели.

– …на охотников напал медведь, – красиво складывала губки ведущая. – Он порвал одного, второго…

Мария Адамовна сразу поняла: ее Ивана медведь ни за что не пропустил! Ну как не сожрать такого рохлю!

– …не удалость спастись из когтистых мишкиных лап… – продолжала рассказывать ведущая, но Мария Адамовна ее слышала плохо: она сползла по стене и потеряла сознание.

Люба быстро сбегала на кухню за водой. Только после обильных опрыскиваний Мария Адамовна наконец открыла глаза. Никто ее не утешал, было не до этого. Галка носилась по комнате и кому-то кричала в телефон:

– Ну как не знаете-то?! Поднимайте все свои службы! Или я сама это сделаю! Повторяю, сейчас же! Дайте мне номер больницы, я сама узнаю! Почему нет данных?!

Люба сидела за столом и качалась из стороны в сторону, не вытирая слез:

– Степочка-а… Ну скажи, что это не ты-ы-ы… ты же у меня сильны-ы-ый, ты у меня у-у-умный… ты же любого медведя… Степа, только будь живой… Только будь живой, Степочка-а-а…

Прошло еще какое-то время, никто так и не появился. Женщины не знали, что им делать, где искать своих мужчин. Галка уже оборвала все телефоны, кажется, она дозвонилась даже до главы администрации города… на домашний телефон, но про ситуацию либо никто ничего не знал, либо ее держали в строжайшем секрете. Информации не было никакой.

– Девочки, я вам точно говорю, это мой Ваня, – еле слышно говорила Мария Адамовна. – Он такой нежный… ранимый… От меня-то отбиться не может, а тут медведь… И утки… Зачем ему утки? Он так любит животных! А те… Они его всегда грызут. То собаки, то… медведь вот…

– Степа… я никогда, никогда даже голоса на тебя не повышу! – выла рядом Любка. – И верная буду, ну как собака! Я смогу, у меня получится! Я ж… я ж и замуж-то не выходила, потому что…

– Скажи, не брал никто, – отвлеклась на секунду Галка. – Сейчас еще в одну больницу звякну, а потом… Потом, девочки, буду звонить по моргам…

– Ванечка! – вскрикнула Мария Адамовна и… вдруг поняла, как же ей невыносимо будет жить без своего мужа. – Нет, я этого не переживу! Ты ж еще не видел своих внуков!

– Степа! – не отставала Люба. – Я… Я даже не родила тебе сына!

– Так успеется, мы ж после свадьбы хотели… – вдруг раздался такой родной голос от двери.

На пороге стояли мужчины Семеновы и Коровины, целые и невредимые.

– Стё-па… – еле вымолвила Люба и бросилась жениху на шею.

– Ванечка! – взвизгнула Мария Адамовна, и тут же ее голос взлетел на три октавы выше. – Тебя где носило, паразит эдакий?! Я чуть тут не умерла! Думала… думала, или медведь задрал, или утки заклевали!

– Нет, погодите… а медведь чего же, моего сожрал, что ли?! – взревела Галка и взвыла во всю глотку. – Кооооля-а!!!

– Да вы что здесь, с ума посходили все? – ничего не понимал Степан. – Мы обещали быть в десять… Ну… задержались… пока собирались… еще сапог Иван потерял, искали… Какой медведь-то?

Женщины, как могли, рассказали, что слышали по телевиденью.

– Ага, все, значит, переживают, а моя бабушка дома, стало быть, отлеживается? – с обидой в голосе произнес Михаил Иванович.

– Н-нет… – покачала головой Мария Адамовна. – Она тоже тут… отлеживалась… Люб, а где мать?

– Да я как-то… – растерянно огляделась та. – Я об Степане все думала…

Михаил Иванович уже набирал номер жены.

– Нюра, ты где?! Ошалела?!! Твою-то мать!.. – он отключил телефон, выскочил в сени, потом забежал обратно, схватил ружье и рыкнул: – Моя-то… бабка! Пошла меня в лес искать! Взяла вилы и… поперла… на медведя! Твою мать!

Толпой выскочили за ворота. Куда бежать, не знал никто. Сама Элеонора Юрьевна по телефону объяснить свое местонахождение тоже не могла.

– Ничего, у тетки Шуры кобель хороший есть, – вспомнил вдруг Семенов-старший. – Учует и зверя, и человека.

– Да вот нам зверя-то не надо бы, – вздохнул Степан. – Давай, отец, мы вон в ту сторону леса, а ты с кобелем туда чеши!

– Я с тобой! – взвизгнула Люба.

– Сиди дома! – бросил через плечо Степан. – В лесу, может быть, зверюга.

Мария Адамовна взглянула на мужа и рявкнула:

– А ты мне даже ничего не говори, все равно пойду!

Люба тоже ослушалась. Они неслись вслед за Михаилом Ивановичем и все равно отставали. На улице было еще не совсем темно, стояли длинные дни, но в лесу уже царил мрак. Неизвестно, как бы нашли они пожилую женщину в этой темноте, если бы ее не вывели прямо на их крики егеря.

Два дюжих мужика держали под руки маленькую, дрожащую старушку в легком крепдешиновом платье в горошек, с белым воротничком. Прическа у нее совсем развалилась, и седые пряди смешно торчали в разные стороны. Худенькие, исцарапанные старческие руки сжимали вилы, а все лицо было перекошенным и некрасивым от страха.

– Нюрочка… девочка моя… ну… разве ж его вилами-то завалишь… – прижал к себе щуплую фигурку Михаил Иванович. – А если б он набросился…

– Миша… так зачем мне без тебя-то… – всхлипнула пожилая женщина, уткнулась мужу в рубаху и тоненько завыла: – Больше не пущу-у…

– Так ведь она еще чего удумала! – рассказывали егеря. – Шла по лесу и на всю округу орала: «Медведь, выходи, скотина такая!» На себя зверя, стало быть, выманивала. Если б не ее крики, мы б старушку и не нашли, до утра бы плутала.