– Мяу! – сказала Фэн. Я вздрогнула. Нет, я не хочу это видеть. И одна только мысль захлопнула «зеркало», развеивая его по комнате. А мне захотелось зарыдать.

Даже не так. Слезы сами потекли по щекам. Обжигающие и горькие.

– Мяу-у-у! – вопросительно и жалостливо протянула Фэн.

Я покачала головой, не в силах что-то сказать. Противный ком встал в горле.

Зачем я попыталась открыть зеркало? Зачем зацепкой сделала Марка? Почему смотрела на происходящее, а не закрыла «зеркало» сразу?

Слезы бежали в несколько ручьев, я ринулась к кровати и рухнула в подушку лицом, сотрясаясь от рыданий. Обидно. Обидно до слез. Нет, это уже не ревность, а жалость и боль. За все, что произошло со мной после того злополучного расставания.

Да, сейчас и здесь я винила в этом Марка.

– Ох, неужели наша наглая особа, любящая уводить чужих женихов, плачет?

Слезы высохли мгновенно. Последние две закатились за шиворот. Я вытерла лицо рукой и, вставая, повернулась к неприятной гостье.

Точно, нужно сделать замок. Не комната, а проходной двор.

Фэн благоразумно нырнула под кровать. Я стояла и смотрела в искаженное лицо Марлы.

– В твоем сочувствии не нуждаюсь. В дверь стучать не учили?

– Совсем обнаглела? – сверкнув глазами, с ходу заявила она. – Уж кому бы сочувствовала, только не тебе. Я тебя предупреждала, чтобы ты не приближалась к Хану. Или ты решила, что бессмертная? Так я тебя быстро с небес на землю спущу.

Судя по взгляду девушки, она собиралась меня испепелить. А я была разбита и едва на ногах стояла.

Марла усмехнулась.

– Молись богам, если ты знаешь хоть какие-то молитвы, – прорычала и вскинула руку в магическом призыве. То, что произошло в следующий момент, ввергло в шок не только меня.

Едва на пальцах Марлы заиграл огонь, как из-под моей кровати скользнула тень, в мгновение выросла, обретая пугающий вид. И в секунду Марла оказалась прижата к стене крупной рычащей кошкой с огромными когтями, с длинными остроконечными ушами с кисточками, вся синяя, с фосфорическими символами на гладкой коже, и светящимися миндалевидными глазами и жутким синим языком, видневшимся сквозь ряд клыков.

Я хотела завизжать, но голос пропал от увиденного. Кошка хлестала себя по бокам длинным хвостом и рычала, прижимая девушку все сильнее к стене.

Марла от ужаса онемела, смотря на тварь огромными округлившимися глазами. Она испуганно махала руками, пытаясь перевоплотиться, как я понимаю, в дракона, но кошка глотала выходившую из девушки магию.

Я пыталась заторможенно сообразить, откуда взялась в моей комнате эта тварь. А она уже раскрыла пасть и нависла над несчастной Марлой. И каким образом я обрела способность к действиям, неизвестно.

Схватила недалеко лежавшую подушку и запустила в кошку!

Попала в голову.

Та повернула её ко мне, на морде проступило явное удивление.

И глаза… синие-синие глаза, в которых… Фэн! О боги! Это Фэн!

– Отпусти её! – тут же обретя голос, строго приказала я, хотя меня изрядно потряхивало. – Сейчас же отпусти девушку!

Моя преображённая питомица мявкнула и нехотя отпустила Марлу.

Та осела на пол. Мне пришлось подскочить к ней, помогая встать и выпроваживая из комнаты.

– Что? Кто? Кто это? – лепетала девушка заплетающимся языком.

– Домовой! – брякнула я. – Здесь в подвале живет домовой, очень недружелюбный. Не стоит тебе сюда ходить.

– Домовой! – прошептала Марла дрожащим голосом.

– Он самый, – подтвердила я. – Жуткий тип. Я едва с ним сама уживаюсь. Ты разве не слышала о подвальных домовых?

Девушка отрицательно замотала головой. А я продолжала нагнетать:

– Жуткие создания. Чуть что не так – всё, клыки наголо – и рвать, кусать. Сожрать могут, как нечего делать.

Глаза Марлы стали еще больше. Хотя куда уж больше.

– Как ты с ним живешь в одной комнате? – На лице отразился страх и уважение.

– Приходится уживаться, – с наигранной грустью сказала я. – Выбора-то нет. Но я иногда ему жертвы приношу.

– К… к… какие? – протянула ошарашенная Марла.

– Человеческие, – брякнула я. Развернулась, зашла в комнату и захлопнула за девушкой дверь, после чего с укоризной посмотрела на Фэн. Та уже была в своем… Нет, не кошачьем, а призрачном виде. И довольно скалилась во всю фосфорическую мордочку, облизывая её синим язычком, всем видом показывая, что драконья магия ей явно по вкусу.

– Нельзя, чтобы о тебе знали, – строго начала я. – Ты понимаешь, что тебя могут выгнать? Я ни у кого здесь не видела фамильяров, а значит, они в академии не приветствуются.

Фэн фыркнула недовольно и состряпала мне обиженную мордочку. А потом спрыгнула и, насупившись, полезла под кровать. Мне стало совестно. Все-таки она меня спасала.

– Прости, Фэн. – Я присела на корточки. – Я просто за тебя испугалась.

– Фр-р-р, – фыркнула питомица. Но мордочку высунула.

Я села, оперевшись спиной на кровать.

– Спасибо тебе большое.

– Мр-р-р, – сказала Фэн.

Но я тут же добавила:

– Вообще-то могла заранее показать, какой ты бываешь. Я от страха чуть язык не проглотила.

Питомица улыбнулась. И я подумала: а ведь у неё очень приятная улыбка. А еще подумала: зато теперь ясно, что мне достался боевой экземпляр фамильяра.

На следующее утро я встала раньше времени. Успела помыться и спокойно собраться. Подарки Лесси, едва коснулись моей кожи, плотно обвили кисти рук и ноги. Я ощутила небольшую тяжесть, но особого неудобства они не доставляли.

Уходя, я махнула Фэн.

– Веди себя прилично!

Моя питомица мурлыкнула, не открывая глаз, и уткнулась носиком в лапы.

До лекций еще оставалось время, и я уверенно прошла в канцелярию. Маленькая канцелярша стояла на лесенке, что-то перебирая на полках.

– Доброе утро, милейшая леди, – сказала, не оборачиваясь, едва я вошла.

– И вам доброе утро, леди… гм-м-м, – начала я и вспомнила, что так и не узнала её имени.

– Леди Гай Вейрена, – подсказала та. – Чем обязана? – поинтересовалась все так же, не отвлекаясь.

– Леди Вейрена, мне бы будильник и замок на дверь.

– Будильник и замок, – нараспев повторила за мной женщина. Повернулась на лесенке и махнула рукой в сторону дальнего шкафа. – А посмотри там. Выбери, какие надо. У нас этого добра впрок.

Я прошла в указанном направлении, открыла дверцу и удивилась. Прямо из шкафа дверца вела в небольшую комнатку со множеством полок, освещённую десятком ярких мотыльков.