тошнота. Тесное пространство наполнилось запахом технической смазки. Диму мутило от космической перегрузки, и он не сразу сообразил, когда всё закончилось и послышались знакомые щёлкающие звуки. Затворный механизм сработал на открывание. В цилиндре постепенно стало светлеть. По стеле пошли вибрации. Слабой рукой Дима вставил камень в ложе на стеле, и она поползла вверх. Как только он очутился на уровне крыши, юный волхв выхватил камень и спрыгнул на сети проводов. За спиной тарахтел агрегат, а Дима с осторожной поспешностью на дрожащих ногах спускался в укромный уголок, где он оставил Милу. Однако там его ждал неприятный сюрприз: вероятно Наузова проявила инициативу и куда-то отправилась пока он доставал наконечник или же, что ещё хуже — её похитили.

Глава 23

Паника и ярость взрывным коктейлем оросили нутро Димы. «Как я мог оставить её одну?!» — корил он себя. Затаившись на проводах, будто паук, орлиным взором Дима впивался в каждый миллиметр подзаброшенных чертогов, надеясь отыскать хоть малейший крючок, хоть малюсенькую улику, хоть крохотный намёк, который укажет ему путь. Всё было мирно, никаких движений. Аппаратура потрескивала. Спёртый, тяжёлый воздух давил. Но что-то было иначе… Пропали шумы от монументальных агрегатов. Это затишье настораживало, сжимало естество, делало уязвлённым.

А в это время где-то там внизу в стеклянном кубе в картинно-спокойной позе восседала Александра. Показной кротостью Дроздова было не обмануть, он знал, что Чарная далеко не тихоня и наверняка выжидает удобный момент. Взгляд Димы, в который раз ухватился за молодую колдунью и мысли опять поскакали как необъезженные строптивые кобылы: «Чарная единственный свидетель. Если тут была драка, то она всё слышала. А тут была схватка, Мила не сдалась бы без боя. Но как подойти незамеченным? А если Мила сама куда-то направилась? Но где же она?! Почему не возвращается?! Нужно идти к Чарной! А вдруг опять предаст? Нет. Я не буду тратить на это силы, по крайней мере, пока. Если окажусь запертым, то никому не спастись. Надо искать Милу…».

Истошный девичий крик как будто разорвал пространство. Рассвирепев, Дроздов сжал зубы так, что свело челюсть. Кровь застыла в жилах. В глазах потемнело. Захлёбываясь гневом, он подавил судорожную волну страха за родную для сердца девушку и стремглав рванул на помощь. Он отыскал Милу через два уровня ниже. Метрах в десяти к нему спиной стояли две нескладные гуманоидные фигуры в графитовых комбинезонах как у типичных сантехников. Их приплюснутые, словно у крокодила маслянистые черепа с рядами овальных бугорков по бокам чудаковато покачивались. Булькающе-чавкающую речь, которую они издавали, разобрать не представлялось возможным, но Дима всё равно прислушался: юный волхв старался уловить интонацию. Парочка лопотала бойко, но без угроз. Более того они обращались к Наузовой с просящими жестами. А она размахивала словно дубиной стальной палицей.

— Не подходите! Зашибу! — прокричала Наузова.

Поспешно прикинув возможные варианты собственного появления, Дроздов выбрал внезапный и самый короткий по исполнению. Оставаясь незамеченным, Дима, с гибкостью и быстротой удава протиснулся сквозь ряд тесных металлических колец. Несмотря на то, что резьба внутри имела угловатые кромки и грозила рваными порезами, он воспользовался этой лазейкой, чтобы сократить путь. Перемещаясь по навесным отполированным желобам, Дроздов неслышно подполз ближе. Решающий прыжок и вот он стоит на узкой решётчатой платформе позади гуманоидов. На шум те резко обернулись. Мила увидев друга, восторженно захохотала. Выпучив и без того огромные чёрные глазища на зеленоватых физиономиях гуманоиды затряслись, растопырив шестипалые ладони. Челюсти с мелкими как у дельфинов зубами безвольно разжались, обнажив длинные пупырчатые языки. Чуждые землянам существа были несказанно удивлены и не на шутку напуганы, что, безусловно, добавило смелости юному волхву. Дима выставил перед собой рубиновый осколок, как если бы это был нож, и выдал в боевой тональности:

— Сдавайтесь! Вы окружены!

Гуманоиды сбежали немедленно. Визгливо клокоча, они соскочили ниже уровнем на неприметные вертикальные лестницы, и энергично устремились прочь. Безгранично наслаждаясь тем, что с Наузовой ничего не случилось, любуясь её воинственной красотой, Дима на долю секунды превратился в неподвижное изваяние, пока раскрасневшаяся Мила с благодарностью смотрела на него.

— Ты пришёл… Ты снова меня спас…, — смущённо произнесла она.

Вдруг хлёсткая волна нового беспокойства охватила юного волхва:

— Не уверен. Они могут вернуться с кем-то посильнее.

Наузова растеряно указала на осколок:

— Нас обнаружили, но ты же добыл наконечник. Это же он, да?

Уверенно кивнув, Дима гордо произнёс:

— Гарантировано, он.

— Ведь всё должно было закончиться, так?

— Не знаю. В аудио-инструкции ничего не говорилось о том, как передать Дивинус наконечник стрелы Амура. И как завершить этот тупой морок я не имею представления и …, — он не договорил, разом заработали несколько машин, наполнив ровным гулом весь бункер. — Надо делать ноги! Бежим!

Дима подтолкнул Милу к лестницам:

— Ползём вверх!

— Согласна. Лучше удирать в противоположном направлении.

Она схватилась за поручни и пробормотала:

— Как-то странно, а почему в инструкции ничего не говорилось о передаче?

Поднимаясь по параллельной лестнице, Дима поделился мыслями.

— По ходу Дивинус не сильно-то в курсе, что тут и как. Но это даёт нам шанс удрать незамеченными и спрятать артефакт.

— Слишком просто. Артефакт — это единственный билет на свободу. Кто знает, может быть, мы обязаны вернуться на старт.

— Как ты себе представляешь отыскать то самое место, куда нас высадили?

— Не представляю… Но я бы не витала в облаках насчёт того, что Дивинус что-то не учли. Возможно, они стоят там себе наверху и ждут нас с наконечником.

Дима замер:

— Я об этом не подумал. Нам нельзя выходить из бункера.

Мила тоже остановилась:

— И что прикажешь делать? Ждать пока нас схватят инопланетяне и отберут артефакт? — она умолкла и язвительно уточнила, — или ты вспомнил, что собирался за своей Александрой?

— Я и не думал сейчас заняться спасением Александры, — чеканя каждый слог, сердито отозвался Дима. Он вдохнул-выдохнул и заговорил спокойно. — Нам бы безопасное укрытие найти и там отсидеться. К тому же я понятия не имею, как открывается крыша…, — он покрутил головой, — вон там, лиловое… На каменном постаменте что-то лиловое. Оно похожее на ракушку. Давай туда, — и не дожидаясь ответа, он направился к потенциальному убежищу, схожему с поставленным на бок двухстворчатым домиком моллюска.

— Сам ты лиловый, это скорее баклажановый, — вдогонку усмехнулась Наузова.

Дроздов оглянулся. В его глазах плясали смешинки:

— Это будешь не ты, если последнее слово останется не за тобой, — наигранно жалуясь, произнёс он и смешливо прибавил, — и знаешь что? Мне уже начинает нравиться, эта твоя милейшая особенность.

— Какая?

— Ворчливость.

— Я не ворчунья!