***

Лысый уже вторую неделю жил затворником в ничейном полуразрушенном хуторе. В паре километров отсюда стояла глухая деревенька, где родилась и выросла его бывшая жена. Однажды, еще в прошлой, вольной жизни они приперлись в отпуск к ее родным. На целую, долгую неделю. Благоверной пришлось долго уговаривать мужа, чтобы тот согласился отправиться в такую дыру. Но после горячего, прям-таки знойного тройничка, о котором Лысый давно молил жену, возможности увиливать больше не осталось.

Оказавшись здесь, даже он, живший и в трущобах Калькутты, и в африканских маньяттах, поразился убогости этого места. Пьянь беспросветная, полуразрушенные, покосившиеся домишки — словом, мрачнее не придумаешь. Как-то утром, по многолетней привычке отправившись на ежедневную пробежку, Лысый обнаружил в двух километрах от деревни заброшенное строение.

По всему выходило, что уже целую вечность, аж с довоенных времен никто им не пользовался. От крепкого когда-то, каменного здания осталась одна целая комната, соединенная с печкой. Каким-то невообразимым чудом здесь уцелела крыша и сохранился подпол.

Когда Ваграм позвонил ему в Питер и потребовал любой ценой уничтожить своих врагов, Лысый впервые за долгие годы верной службы ему возразил:

— Ваграм Анушович, я изучил ресурсы Альфаирова, и сказать могу только одно: сейчас не время кидаться на амбразуру. Никто не хочет быть куском мяса. Бессмысленно это на данный момент.

— Не понял, дорогой. Ты меня только что идиотом обозначил? — разозлился начальник, перейдя на вкрадчивые, тихие интонации. Как змея шипящая перед броском!

— Нет, что вы… Я бы не осмелился, — исподтишка съерничал Лысый. У Ваграма горел зад и шкура чесалась от страха. Противники наступали на хвост, друзья отдалялись. Он был на волосок от паники и как никогда близок к совершению ошибок. Но, к их обоюдному счастью, Лысый соображал нормально. Его соображалки на них двоих хватит с лихвой. Он набрал побольше воздуха и льстиво выдохнул:

— Позвольте мне действовать самостоятельно, и я положу их оторванные бошки к вашим ногам, хозяин.

— Ладно. Даю тебе две недели. Если за это время не добьешься результатов, считай себя уволенным без выходного пособия.

После того разговора Лысый выжидал целую неделю, скрываясь в мрачной глуши. Из-за безумных распоряжений начальства его маленькая армия разлетелась, как карточный домик. Приспичило, видишь ли, господину Аванесяну нанести удар по питерскому бизнесу Альфаирова без нормальной подготовки, одновременно по нескольким точкам. И вот результат! Кого схватили, кто очканул и сам слинял. Хорошо, что его источник донес: у противника имеется система распознавания лиц, подключенная ко всем камерам в системе онлайн. Лысый успел вовремя залечь на дно. К счастью, Альфаиров не догадывался, кто сливал инфу о нем и его зазнобе. Так что какой-никакой шанс на победу имелся. Главное, правильно наложить грим, а потом расчетливо и осторожно разыграть карты.

Угрюмый издали заметил хвост и прибавил шагу. Незнакомый тип, соблюдая все принципы слежки, уже пять минут шел чуть поодаль на другой стороне улицы и делал вид, что разглядывает витрины. Как только справа подвернулся проход во двор, Угрюмый растворился в арочном полумраке, подобрал тяжелый булыжник рядом с мусоркой, затаился за углом и приготовился ждать.

Вскоре прошелестели совсем рядом тихие, осторожные шаги, и каждая мышца мужчины, ожидающего в засаде, напряглась до предела.

— Ты точно здесь Петькин телефон спрятала? — поинтересовался мальчишеский, ломкий голос. Мужчина опустил руку с зажатым камнем. Чуть на ребенка не бросился! Как дикий, обезумевший пес! Щщет!

— Не… Там, кажись, дом пониже был и потемнее… Блин, не помню! — всхлипнул другой голос. Тоненький, девичий. — Пойдем в следующем дворе поищем!

Голоса удалились, и Угрюмый вздохнул. Он был зол на себя. Сам не понимал, что с ним происходит. Его нервное состояние можно было бы назвать «сердце не на месте», если бы оно у него было. Сердце.

Вдруг бедро мягко завибрировало, оповещая о звонке. Он вытащил телефон из кармана брюк и увидел незнакомый номер. От внезапного приступа гнева и паники чуть не шарахнул свой новый гаджет об асфальт. Козел! Отвали от меня, лысый хрен!

Угрюмый смачно сплюнул, вышел на свет из-под арочной тьмы и застыл остекленевший. Перед ним, с телефоном в руке стоял тот самый тип, что за пять минут до этого прикидывался случайным прохожим. Горбатый нос далеко вываливался с квадратного, бородатого лица, передние резцы выпирали так сильно, что рот едва закрывался. Легкая, спортивная шапка обтягивала круглую башку вплоть до верхних век, а светлый спортивный костюм облегал крепкую фигуру. Спортсмен, значит. Щщет!

— Чо надо? — зло выплюнул Угрюмый. — Не люблю, когда меня дергают по пустякам.

— А косари за ништяки получать любишь? — прошипел спортсмен. — Дай мне инфу про Давыдову — как ее достать, и мы в расчете. Получишь оставшуюся сумму.

— Лысый? Ты что ли? — охнул Угрюмый, услышав знакомый голос и пристально вглядевшись в грим. Если снять накладной нос и зубы, убрать фальшивую бороду, по глазам, форме лица и правда вырисовывался Лысый. Ну так что… Хоть бы дед Мозай перед ним стоял! Все равно шкурой продажной быть надоело. Впрочем, выбора он себя давно лишил. Свою душу он черту лысому продал, и тот его не оставит в покое, пока своего не добьется. Не пряником — так кнутом. Тут только бабки стричь по полной — и рвать когти. Других вариантов нет. Эхх. Факер хренов, подавись своей инфой!

— Это в последний раз?

— Если наводка верная, то в последний раз.

— Ладно, — мужчина, наконец, решился. — Мне только что Альфаиров звонил. Приглашал на корпоратив. Его пассия тоже соизволит явиться.

— Мне нужна только Давыдова, а не взвод спецназа, — заявил горбоносый, качая головой.

— Ну так иди туда прямо сейчас. Твоя цель взялась организовывать кейтеринг. Начало фуршета через два часа. Доберешься на тачке за двадцать минут. Найдешь ее и девчонок с кейтеринг фирмы. Они тебе не помеха. Адрес запиши.

Что-то, должно быть, отразилось на его лице, потому что Лысый вдруг зашипел:

— Просто знай. Если будут проблемы, мы сэкономим на твоем трупе.

— Отвали, — прохрипел Угрюмый, и, назвав адрес, отправился восвояси. Так хреново ему на душе давно не было, и что с этим делать неизвестно. Неужели придется к мозгоправу топать, чтобы мозги на место вправлять? Щщет. Вляпался в дерьмо по самую макушку. По собственной дурости. Щщет.

***

Лысый удивился выбору места для корпоратива. Удаленное от центра и больше напоминающее склады. Покоцанные кирпичные коробки с щербатыми кое-где окнами и поросшими вокруг сорняками. Фуршет устраивают. Праздновать решили? Думают, победили? Хрен им, а не фуршет! Если только погребальный.

Наконец, перед ним оказалось нужное здание. Он еще раз скользнул рукой по левому бедру, где прятался верный кольт мустанг. Специальный, эластичный пояс хорошо удерживал оружие и прятал его от посторонних взглядов.