Я подошел к ней, опустил руку ей на голову. Потом повернул ксебе. Больно дернул за волосы. И стал расстегивать молнию на брюках. Ихнеобходимо иногда учить.

— Не нужно, — простонала она, пытаясьвырваться, — пожалуйста, не нужно.

Конечно, это был урок. Конечно, мне не хотелось этогоделать. У меня не было для этого настроения. Но я обязан учить своих девочек,иначе каждая из них решит, что может разговаривать подобным образом со своимсутенером.

Она слабо сопротивлялась. Но я не имел права разрешать ейвести себя подобным образом. Я бросил ее на пол и несколько раз довольно больноударил по ребрам. Она терпела молча. Это мне не понравилось. Брюки у нее былиузкие, ненавижу эти джинсы. Ну, в общем, я даже не стал ее раздевать. Снялремень и несколько раз больно ударил. Потом еще больнее, изо всех сил. Воттогда она заплакала. Громко, навзрыд. Я сразу убрал ремень. Собственно, бил яее не столько для воспитания, сколько для шока. Если после убийства подруги онаговорит такие гадости мне, своему сутенеру, значит, она дошла до предела. Здесьнужен болевой шок, нужна сильная встряска. Когда она заплакала, я принес ейводы.

Она оттолкнула мою руку, но я почти насильно заставил еепить. Потом поднял на руки и отнес в ванную комнату. Она не сопротивлялась,очевидно решив, что я хочу продолжить ее мучения. Но, раздев, я поставил ее подконтрастный душ: горячий, холодный, горячий, холодный, а потом долго растиралпушистым мохнатым полотенцем. И наконец, отнес и уложил на кровать. После чегопринес ей горячего чаю.

Конечно, я сволочь и сутенер. Конечно, я эксплуатируюестественные человеческие пороки. Конечно, я должен наказывать своих подопечных.Но я должен и заботиться о них. Иначе зачем они приходят ко мне? Иначе чем яотличаюсь от обычного уличного сутенера, который имеет свою долю с одной-двухженщин, чтобы сразу отдать деньги за очередную дозу наркотика?

Я почти насильно заставил Киру выпить горячего чаю. Когдаона, наконец, допила чашку, она вдруг взглянула на меня и в ее голубых глазахзаплясали чертики.

— Спасибо вам, — сказала она, чуть задержав моюруку.

Это было уже лучше. Между нами должно быть доверие, иначе неможет быть никакой работы.

— Отдохни, — улыбнулся я ей в ответ и вышел изкомнаты.

Мне нужно было обдумать ситуацию. Сегодня меня наверняка ещераз вызовут на допрос в прокуратуру или в милицию. Никитин, скорее всего, ещетам. Он про кассету ничего не знает, его убивать не станут. Их будетинтересовать оператор. Если Луиза им сказала, тогда они успокоятся, ведьАлексея они уже убили. Если нет, то и тогда не станут второй раз приезжатьсюда, опасаясь, что и здесь будет милиция. Я ведь вызвал милицию в наш офис.Значит, теперь они попытаются убрать Валентину и Киру. Эти две девочки им оченьмешают. Нужно для начала спасти Валентину. Черт побери. Только семь утра. Арчилнаверняка еще спит. Позвоню ему через час, чтобы он поехал к Валентине. Еенужно срочно отправить куда-нибудь за границу. Лучше в Польшу, кажется, у нееесть польская виза. Я набрал номер телефона. Снова пришлось ждать несколькоминут пока Валя ответила. Очевидно, она спала.

— Слушаю вас, — сонным голосом произнеслаВалентина.

— Ты закрыла дверь? — спросил я.

— Конечно закрыла. На все замки.

— У тебя польская виза осталась. До какого числа?

— Еще целый месяц. Они сказали тогда, что могут пуститьи по приглашению, но вы отправили мой паспорт в посольство и…

— Я все помню. Паспорт у тебя дома?

— Да.

— Очень хорошо. Тогда слушай меня внимательно. Соберисвои вещи и не забудь взять паспорт. Ты сегодня улетаешь в Варшаву. Там тебявстретит Миша. Ты все поняла или еще не проснулась?

— Поняла. А как же моя учеба?

— К чертовой бабушке твою учебу. Возьмешь академическийотпуск. Или декретный. Это мы потом решим. Сейчас собери свои вещи и жди моегозвонка.

Я набрал номер моего партнера в Варшаве. Вы думаете, у наснет своей сети в Европе? Наши девочки пользуются популярностью в любойевропейской столице. Впрочем, их девочки тоже. Иногда клиенты хотят француженкуили польку, иногда негритянку или мулатку. Сделайте свой заказ заранее,оплатите его — и в течение двадцати четырех часов вы получите удовольствие,которое оплатили. Точно так же и в других странах. Если им срочно нужны нашидевочки, я сразу высылаю нужное количество туда, где уже заплачено.

Правда, западные бизнесмены не занимаются такими глупостями.Их вполне устраивают местные кадры. Это наши гуляки требуют лучших девочек изМосквы, чтобы было с кем поговорить и кому поплакаться в жилетку. Дозвонившисьв Варшаву, я разбудил своего партнера. Тот сразу все понял. Ему не нужно ничегообъяснять. У девочки возникли проблемы, поэтому ее нужно принять в Варшаве.Никаких вопросов, все о’кей.

Теперь нужно подождать часа полтора, пока проснется Арчил.Нужно попросить его обеспечить охрану Валентине вплоть до ее вылета в Варшаву.Когда вытащу Валентину, буду решать, что делать с Кирой. А потом уже решим, какнам поступать с убийцей. Может, действительно отдать ему кассету? Время у меняеще есть.

С другой стороны, нужно решать, что делать с Кирой. Плохо,что они так быстро всех вычислили. Наверно начали с Луизы. У той полгородазнакомых, и не узнать ее на видеозаписи было невозможно. Конечно, они вышли надругих девочек через Луизу. Эта дура, наверно, перед смертью сказала, ктоснимал и кто был вместе с ней. Представляю, как обрадовались убийцы.Получается, что оператора они убрали, даже не зная, что его тоже нужно былоубить. Раньше это называлось «перевыполнением плана», и за такие вещи давалиордена и медали. Хотя на самом-то деле нужно было наказывать. Если изотпущенного материала вы сделали не сто предметов, а сто пять, значит, вы либохалтурили, либо крали материал. В любом случае лучше выпускать сто хорошихпредметов, чем сто пять с браком. В западных странах это сразу поняли, в нашейже стране не понимали целых семьдесят лет. Впрочем, я не в накладе. При Советахя бы не смог так развернуться. Тогда проституция была загнана в подполье. Я ужене говорю, что за любой гонорар в иностранной валюте автоматически пришивалистатью о валютных преступлениях. Мы боялись иметь в кармане даже пять долларов.А теперь?

Я считаю, что все сутенеры некогда великой империи должныскинуться и поставить памятник Михаилу Горбачеву за то, что он для нас сделал.А если еще все воры, которые стали миллионерами, дадут деньги, то памятникможно будет отлить из чистого золота. Ему и Борису Ельцину. Это они вдвоем, напару, разрушили старую систему. И если мы, сутенеры, получили только свободу, тогосударственные воры получили миллиарды долларов и неограниченные возможностиворовать государственные средства. Я думаю, что девяностые годы двадцатого векавойдут в мировую историю как пример невиданного «хапка». Все бросились грабитьнекогда богатое и сильное государство. И не только наши. В республиках нашлисьсвои «сутенеры». Они тоже быстро смекнули, как можно быстро разбогатеть. Ох,как они зарабатывали! Арабские шейхи — младенцы по сравнению с нашимисреднеазиатскими и кавказскими бонзами. Я ведь их обслуживаю и знаю, какиеденьги они тратили. В казино, на девочек, на кутеж. Миллионы долларов.