Друг…хм, нет, пожалуй, этот термин больше не актуален.

Парень улыбается, ему явно нравится такой ответ. Наклоняется чуть ниже, почти касаясь моих губ своими, но после отстраняется, забирая чашу.

Вот значит, как? Он играет со мной? Видимо, не только меня лиловая настойка сделала более раскрепощенной.

– Я продолжаю? – слишком хитрый голос. Что же, это интригует.

– Продолжай, – уверенно отвечаю, делая глубокий вдох, заранее чувствуя, что сейчас будет жарко.

Уильям присаживается на корточки возле моей ноги, опускает руки на щиколотку, а затем начинает медленно (даже слишком) поднимать их вверх, огибая колено, чуть сжимая пальцами внутреннюю поверхность бедра. Я закусываю губу, ведь ещё одна волна мурашек разливается по коже, а по плечам пробегает холодок.

– Кх-кх, – нарочито громко кашляю, так как мне кажется, что рука Уилла слишком высоко забралась. – А ты уверен, что для этого ритуала я не могла сама намазаться?

– Нет, – беззаботно отвечает парень, и я резко опускаю голову, глядя на него широко распахнутыми глазами.

– Нет? Я могла сама? – начинаю сдавленно смеяться, но веселит меня не ситуация, я словно смешинку проглотила.

– Да, но тебе же понравилось? – лукаво уточняет он, и я не могу врать.

– Понравилось, но из-за этого я думаю не о спасении своей жизни, а о тебе.

– Я знаю, потому что сам думаю лишь о тебе, – на выдохе отвечает он, а затем поднимается на ноги. – Но это неправильно, мне нужно немного остыть. Намажешь вторую ногу сама? – он усмехается, растирая рукой затылок.

– Намажу, – отвечаю уверенно, хотя нотка сожаления все же проскакивает в голосе. Быстро обрабатываю кожу на второй ноге и оставляю чашу в сторону. – Сейчас только массажа не хватает, – мечтательно произношу, а затем резко перевожу взгляд на дверь.

В комнате тишина, за её пределами тоже не слышится резких звуков, но мне кажется, что за ней кто-то стоит. Я чувствую его тепло, слышу его дыхание, ощущаю какую-то внутреннюю борьбу между разумом и телом. Это Генри, уверена, что он. Но он не может, не посмеет, не рискнет моей жизнью.

– Эй, ты чего? – Уилл оборачивается по направлению моего взгляда и хмурится. Затем подхватывает чашу с медом, перемешивает его пальцем, тихо произнося какие-то слова, и подходит ближе. – Нет, нет, нет. Смотри на меня, Луна, на меня!

Я с трудом перевожу взгляд на Уильяма, потому что у меня появляется неописуемое желание открыть эту чертову дверь. Такое глупое, безрассудное, не поддающееся логике желание. Но когда наши взгляды встречаются, и маг опускает указательный палец на мой живот, начиная вырисовывать незнакомый узор, все мое внимание снова приковывается к нему. Он вытесняет всё и всех, заполняя весь мой мир собой и своей сладкой магией без остатка. Теперь я отчетливо чувствую не только её запах, но и легкий привкус на губах. Следующий символ волшебник рисует чуть ниже ключиц, ненавязчиво задевая мою грудь кончиком пальца. Затем чертит один большой знак на спине и какой-то маленький – на лбу. Я их не вижу, да и мне все равно, сейчас я увлечена только парнем, стоящим рядом со мной.

– От тебя исходит какой-то свет, золотистое мерцание. Оно такое красивое, – заворожено произношу, протягивая к Уиллу руку. Опускаю ладонь к нему на грудь, и его свет тут же окутывает мои пальцы теплом. Пытаюсь поймать сияние, но оно постоянно ускользает.

– Ты тоже мерцаешь, – удивленно произносит парень, и я замираю, поднимая взгляд к его лицу. – Твой свет голубой, как чистейшая вода волшебных источников, которые высохли более ста зим назад. Лесандра не могла вдохнуть в тебя эту магию, она лишь пробудила её, вынуждая твое тело начать с ней борьбу. Луна, – он подхватывает мой подбородок пальцами и заглядывает в глаза, – ты целитель! Это самый редкий дар среди магов, таких, как ты, не было уже много поколений.

Я, кажется, пропускаю все слова мимо ушей, говоря лишь:

– Хорошо, что голубой у меня, – начиная смеяться.

Мне хочется воспринимать ситуацию серьезно, но я не могу, ведь мысли путаются, не позволяя здравому рассудку даже изредка включаться в работу.

– В смысле? – Уилл также начинает смеяться, но я уверена, тонкость фразы он не понимает, просто мое состояние передается ему мгновенно, словно он – зеркало.

Перестав хохотать, парень передает мне чашу с медом, и поднимает с пола кожаный блокнот с какими-то загогулинами. Один из этих символов мне знаком, но сейчас не могу сосредоточиться, чтобы вспомнить:

– Вот, нарисуй эти три рисунка на мне: один – на лбу, второй – на животе и третий – на спине, – он указывает пальцем на нужные символы, и я киваю.

Начинаю со спины, так как узор там самым легким, похожий на какую-то стрелочку со странными краями, окруженную кругом. Пока вожу пальцем по жилистой спине, тихонько хихикаю, так как мерцание Уилла будто заигрывает со мной, окутывая кисть и поднимаясь до самого плеча. Затем я обхожу мага и останавливаюсь напротив, задумчиво глядя на его лоб. Уильям, без каких-либо слов, улыбается и опускается на колени, я следую его примеру.

– Ты же не читаешь мои мысли? – спрашиваю шепотом, набирая мед на кончик пальца.

– А ты мои? – парирует маг, хитро улыбаясь.

– Я их и так знаю, – произношу на выдохе, придвигаясь чуть ближе.

Мои чувства к нему меняются. Мне кажется, что я влюбляюсь. Он такой потрясающий, необычный, красивый, но, по безумной несправедливости, не мой… Странное ощущение, ведь последний пункт не вписывается. Уильям открыт, проявляет симпатию, его сердце свободно, почему же я в этом сомневаюсь? Может это и вовсе не мои чувства? Вдруг я сейчас смотрю его глазами, и ощущаю его внутренние переживания?

– Просто черти, пожалуйста, не думай об этом, – его голос врывается в мои мысли, и я теряюсь. Пытаюсь сфокусироваться на рисунке, потому что, ещё немного и, меня накроет волной, из-за которой я точно захлебнусь новыми ощущениями.

Рисую небольшой изящный знак из переплетенных овалов на широком лбу, а после прикасаюсь кончиком указательного пальца к губам Уилла, усаживаясь поудобнее. Мне остался последний знак – ствол дерева с фигурными, раскинутыми ветвями.

Кожа начинает покалывать, но это боль приятная, будоражащая и опьяняющая. Я чувствую магию, как она бушует в моих венах, наполняя тело силой. Словами не передать, какая это мощь, соблазн и искушение. Хочу воспользоваться ей, ощутить сладкое послевкусие, легкость и свободу, которую она дарит. Но отчего-то не могу, ведь должна сдерживаться.

Минутку, но моя ли это магия, мои ли знания? Очень сомневаюсь.

Дергаю головой, пытаясь отогнать наваждение, из-за которого перехватывает дыхание. Собираю остатки меда, смешанного с нашей кровью, и наношу последний символ в районе солнечного сплетения. Кожа на моем правом предплечье начинает жечь, но я не отвлекаюсь – и без этого слишком много новых чувств.

Закончив с рисунком, убираю емкость, и протягиваю руку к Уиллу, опуская одну ладонь к нему на грудь, а вторую на колено. Парень делает то же самое.