— Да… — протянула я. — Непростая ситуация. А остальные что? С ними все нормально.

— Пока сказать сложно. Им всем придется какое-то время пролежать в лазарете. Возможно, завтра что-то станет понятнее. Все преподаватели бегают нервные. Алишер опять пытался связаться с внешним миром. Но, похоже, снова ничего не получилось. А по-хорошему, пострадавшим нужна помощь квалифицированных магов, которых сейчас тут просто нет.

Я все же не утерпела и ближе к вечеру сходила в лазарет. Я выспалась, отпилась кофе и чувствовала себя вполне сносно, если не считать легкого головокружения. Я знала — это состояние пройдёт на следующий день. В лекарском крыле было тихо. Из персонала никого. Я понимала, им тоже нужно было отдыхать. Итак, почти все работники оказались по ту сторону завалов. В палате Вейна сидели мрачные Лестат и Фиона. Они заняли места по обеим сторонам от его кровати и молчали.

Я почувствовала напряжение между ними почти на физическом уровне. Они или уже разругались и теперь не разговаривали или же слишком уважали Вейна, чтобы пререкаться над его кроватью.

Услышав шаги, Лестат вскинул голову, и на миг в его глазах мелькнула радость. Это было приятно. Значит, парень все же думал обо мне.

— Пойдем, — сказал он, и взял меня за руку. Фиона стрельнула в нашу сторону удивленным взглядом, но промолчала. Впрочем, я не сомневалась, завтра об этом узнает вся академия. Впрочем, какая разница?

— Ты как? — спросила я, когда мы вышли в коридор. Лестат подошел к окну и уселся на подоконник, поманив меня к себе. Я послушно приблизилась, после этого он дернул меня за руку, устроив между своих коленей, и уткнулся подбородком в макушку. Я замерла и нерешительно обняла его за талию, чувствуя, как в душе разливается тепло, такое непривычное и волнительное.

Он него пахло морозом и хвоей. Такой кружащий голову запах. Я вообще не могла поверить в реальность происходящего. Лестат всегда был для меня избалованным существом из другого мира. Не могла поверить, что он сейчас обнимает меня, что я ему интересна и что, на самом деле, он такой чуткий, добрый и… тут мысли сбились, потому что в голове было одно определение «мой». Сильный, красивый, успешный. Тот, о ком в тайне мечтали все девчонки.

— Я рад, что ты пришла, — простодушно признался он, и тепло в груди стало еще более приятным. Я таяла в его объятиях, и ничего не могла с этим поделать. Невозможно было не влюбиться в такого идеального парня. У меня не было шансов с того самого мига, как он по какой-то причине обратил на меня внимание.

— Я тоже рада. Как все? — спросила я, вспомнив о цели своего визита.

— Все по-разному. Двоих уже отпустили. У них все хорошо. Осталась только странная заторможенность, но она скоро пройдет. А Анни и Вейн еще не пришли в себя, но то, что другие в порядке внушает надежду. Только вот… — Лестат вздохнул. — Я очень хочу, чтобы Вейн очнулся, но в то же время…

— Ты боишься, что подозрения Алишера окажутся правдой?

— Нет, Вьюга, подозрения Алишера неправда, только вот… Что это изменит, если он расскажет отцу? — В голосе парня звучала боль, и мне стало его жаль. У самой сжималось сердце, когда я чувствовала, что ему плохо.

- У нас нет связи с внешним миром. И ты можешь успеть найти доказательства невиновности друга.

— Увы, но не смогу, — уверенно отозвался он. А изоляция не продлится вечно. Все плохо, Вьюжка, все плохо. И я не знаю, как сделать так, чтобы хорошо было всем. Обязательно кто-то пострадает.

— Лест, ты же понимаешь — это утопия. Не может быть хорошо всем! — заметила я и чуть отстранилась, чтобы взглянуть парню в глаза. Черные жесткие ресницы бросали тень на щеки, добавляя в облик принца грусть.

— Понимаю. — Он внимательно смотрел на меня, словно хотел что-то сказать, и меня затягивала его тоска. — Но как только Вейн придет в себя все… все будет по-другому.

— Но почему? — удивилась я.

— Алишер упрямый, он не станет меня слушать и докажет вину Вейна, а это предательство. Такое не прощают. А я начну защищать друга и… из этого не выйдет ничего хорошего. Видишь, какой тебе достался непутевый, мертвый для всех, принц… А и да, еще очень принципиальный в некоторых вопросах.

— Я никогда не искала принца… ты прекрасно это знаешь.

— А я никогда не искал тебя. Но разве это что-то меняет в мире и между нами? Иногда жизнь подкидывает испытания и иногда мы проигрываем собственным чувствам, обретая нечто такое, что и не надеялись найти.

- Согласна с тобой, даже несмотря на то, что наша сказка скоро закончится.

— Все сказки заканчиваются. — Лестат не стал спорить. — Но если ты думаешь, что нас откопают, меня объявят живым и все прекратится, нет. Это не так. Ничего не закончится, если ты сама этого не захочешь.

— Лестат. Твоя судьба предопределена и в ней не я.

— Была предопределена, — возразил он и убрал у меня с лица прядь волос, нежно скользнув пальцами по щеке. От этого невинного жеста меня затопило щемящей нежностью. — Да, я знал, что должен жениться по расчету, но потом мое место занял Николас, и я стал чуточку свободнее. В том числе и в своих чувствах.

— Думаешь, мало не пристроенных, выгодных твоему отцу принцесс?

— Много. Но отец сделал свой выбор, когда объявил меня мертвым. Мне ничего не мешает сейчас сделать свой. У меня появилось на это моральное право. И потом. — Он хитро улыбнулся и закусил губу, заставив меня вспыхнуть. Он сейчас был невероятно красив. — У меня есть козырь в рукаве, и я непременно его разыграю. Сам я не откажусь от тебя, Вьюга.

— Хотелось бы мне верить…

Я не стала говорить, что я не верю Лестату. Тем более не верила я не ему, а скорее обстоятельствам. В том, что сейчас он искренен, я не сомневалась. Но ситуация может измениться, а вместе с ней и его мнение.

— Вьюга, я держу свое слово. Я буду защищать Вейна, не откажусь от тебя, чего бы мне это не стоило. А цена может быть слишком высокой, — заметил он, и мне стало страшно. В его глазах была тоска и решимость. Не знаю, что задумал Лестат, что он не договаривает, но я впервые боялась за него и верила.

В комнату я пришла только ночью. С горящими щеками, кружащейся от волнения и переполняющих эмоций головой. Это был волшебный, невероятный вечер, который, я была уверена, не повторится никогда. Есть время для любви, есть время для дружбы, страдания, страсти — сегодня было время открывать душу.

Мы узнавали друг друга, гуляли по пустым этажам академии, потом сидели на диванчике в тихой библиотеке и болтали, держась за руки. Я не ожидала от Лестата такой удивительной легкости. Парень вел себя образцово, словно мы, и правда, на первом свидании. Я думала, он будет более настойчивым, грубым, но не ожидала, что даже не попробует меня поцеловать. Лишь прикоснется губами к щеке возле дверей комнаты и пожелает.

— Хороших снов, моя теплая Снежинка.