– Не у всех же есть такая самоочевидная работа, как «наркодилер».

– В частности, – продолжил он, услышав мое «Ха-ха», – я специализируюсь на анализе бюджета и изучении структуры доходов и расходов. Говоря простыми словами, я определяю и сообщаю своей компании, сколько каждому из наших клиентов следует потратить на цифровую рекламу.

– Это что-то в стиле «Прокачаем ваш пост в Фейсбуке» или «Поднимем ваше сообщение в Твиттере»?

– Да, Олив, – сухо ответил он. – Часто именно так и бывает. Скорее всего, ты права, там много математики.

Я поморщилась со словами «Тяжелый случай», а он улыбнулся застенчивой улыбкой, от которой у меня задрожали руки.

– Если честно, мне всегда нравилось выискивать цифры и данные, но это уже следующий уровень в моей специальности.

– И ты всерьез занимаешься этим?

Он пожал своими мускулистыми плечами, немного приподняв их из воды.

– Я всегда хотел найти работу, где я мог бы просто играть с числами весь день, смотреть на них по-разному, пытаться взламывать алгоритмы и угадывать закономерности. Моя работа позволяет мне делать все это. Я знаю, что это звучит очень странно, но искренне наслаждаюсь этим.

Хм. Моя работа для меня всегда была просто работой. Я люблю говорить о науке, но мне не всегда нравится говорить о продажах. Но в принципе, я терплю это, потому что это то, чему меня учили, и то, в чем я хорошо разбираюсь. Но Итан говорил о своей работе на удивление горячо. А может быть, это вода, продолжающая бурлить между нами, была слишком горячей? От жары меня клонило в сон и слегка кружилась голова. Осторожно держа грудь под водой, я потянулась за полотенцем.

– Я чувствую, что таю, – сказала я.

Итан хмыкнул в ответ:

– Я выйду первым и сообщу массажистам, что мы готовы.

– Звучит неплохо.

Он показал мне пальцем, чтобы я повернулась.

– Мы еще не все видели, – услышала я. – За то, что есть, спасибо той душевой на яхте.

А еще я услышала, как с него сбегают струйки воды, и эти звуки породили у меня странные образы, от которых по моему телу пробежали электрические искры.

– Мне кажется, я должна извиниться, – произнесла я. – Тебя действительно вырвало сразу после той душевой?

Он тихо посмеялся себе под нос:

– Как будто бы что-то подобное могло бы быть реакцией на то, что я увидел тебя голой.

Дверь за моей спиной открылась и снова закрылась. Когда я повернулась, чтобы спросить его, что он имел в виду, его уже не было.

* * *

Итан долго не возвращался за мной, и, когда Диана, наш новый массажист, повела меня в массажный кабинет для семейных пар, я поняла, почему. Он стоял там, застыв от ужаса и разглядывая единственный массажный стол.

– Да что с тобой такое? – спросила я тихонько, когда Диана прошла через комнату, чтобы приглушить свет.

– Ты видишь здесь второй столик? – прошептал он в ответ.

Я огляделась в тщетных поисках второго массажного места, а потом спросила, глядя на него снизу вверх, разве мы не оба идем на массаж.

Диана спокойно улыбнулась:

– Конечно, ты получишь массаж. Но вначале я научу вас, а потом вы будете практиковаться друг на друге. Увы, я могу учить только кого-то одного.

Я резко повернула голову к Итану и поняла, что он думает сейчас о том же. «О, черт возьми, нет!».

Диана ошибочно приняла наш ужас за что-то другое, потому что, легко рассмеявшись, сказала:

– Не волнуйся. Многие пары нервничают, когда приходят сюда. Я покажу вам несколько различных техник, а затем оставлю вас одних практиковаться, чтобы вы не чувствовали, что вас оценивают или контролируют.

«Это что, мы друг с другом будем это делать?»

Конечно, я не задала этот вопрос вслух. А Итан мрачно смотрел на единственный стол.

– А теперь, – сказала Диана, обходя вокруг стола и приподнимая простыню для одного из нас, – кто из вас хочет учиться, а кто – получать массаж?

Ответное молчание Итана, должно быть, означало, что он делал тот же мысленный расчет, что и я.

Учитывая его реплику о его реакции на то, что видит меня голой, я понятия не имела, что сейчас происходит в мозгу Итана. Но сама, вспомнив свое недавнее очарование его ключицами, волосами на груди и брюшным прессом, поняла, что действительно хочу пройти и через это. Но мне было интересно, будет ли для меня проще сначала самой получить массаж, чтобы не пришлось при массажистке прикасаться к нему и притворяться, что все в порядке. Однако мой взгляд задержался на его огромных сильных руках, и я потеряла уверенность, что эти пальцы, смазанные маслом и растирающие мою голую спину, будут приятно легкими.

– Сначала я буду учиться, – сказала я, и спустя мгновение Итан выпалил: «Сначала я буду делать ей массаж».

Наши удивленные взгляды встретились.

– Нет, – настаивала я. – Залезай на стол. Я сделаю массаж.

Он неловко рассмеялся:

– Серьезно? Смотрится круто? Сначала я сделаю массаж.

– Я возьму полотенца, – спокойно сказала Диана, – и дам вам время принять решение.

Как только она ушла, я повернулась к нему:

– Залезай на стол, Элмо[24].

– Но я бы предпочел…, – не найдя слов, Итан показал руками, словно он сигналит, нажимая на мои соски.

– Я не думаю, что результат будет таким.

– Нет, я просто хотел сказать… – проговорил с возбужденной хрипотцой Итан, вытирая рукой лицо. – Короче, залезай на стол. Я отвернусь, чтобы ты могла проскользнуть под простынь. Голая там или как хочешь.

В комнате было темно, но я видела, как он покраснел.

– Ты… О, боже, Итан, ты боишься, что увидят твое возбуждение на столе?

Он поднял голову, нервно сглатывая. Прошло добрых пять секунд, прежде чем он ответил:

– На самом деле… да.

Мое сердце болезненно екнуло в груди. Его ответ показался мне настолько искренним, что у меня перехватило горло при мысли о том, чтобы поддразнить его.

– Ох, – только и ответила я, облизывая губы. У меня внезапно пересохло во рту. Я посмотрела на стол и почувствовала, как моя кожа становится немного липкой от пота.

– Хорошо. Я залезу под простыню. Только… не смейся над моим телом.

Он замер, а потом страстно прошептал:

– Я и без твоих слов никогда бы этого не сделал.

– Конечно, – проговорила я, чувствуя, что мой голос тоже звучит немного сдавленно. – Так и есть за исключением тех случаев, когда ты это делаешь.