«Спонсоров найдем на дорогу домой»

– Ребята наши добровольно пошли, – мы опять беседуем с Надеждой. – Патриотично все были настроены, и сейчас говорят, что служить готовы. Но когда увидели, как к ним относятся, что ничегошеньки – даже таблеточки от головной боли для них нет, настроение уже не то. Когда они в Ровно на полигоне готовились, то ничему толком не учили. В окопы сажали, что-то показывали, рассказывали, а пострелять – так сын ни разу не стрелял, только собирал и разбирал автомат. Раньше он служил в ПВО, а записали шофером. Спросили: водить умеешь? И записали. Механиком еще хотели. Он звонит мне, говорит: «Мама, я же в этом ничего не понимаю. Что-то сломается – с меня спросят». Слава богу, услышали, какую-то еще другую профессию занесли в документ.

Женщины в один голос говорят, что о какой-либо психологической подготовке к возможным опасностям не было и речи. Посылали, будто на пикник, правда, со скудным пайком. Оттого под Волновахой бойцы и проявили такую беспечность, позволив противнику заснять все позиции и напасть, когда этого никто не ожидал. Даже охрана не была выставлена!

Сейчас женщины требуют, чтобы мужчин вернули назад. Пусть даже в армии оставляют, но рядом с домом. Даже спонсоров обещают найти, которые дорогу оплатят. Вспоминают: когда в Ровно служба была, а оттуда до Владимира Волынского 200 километров, назначили дежурных, собирали в семьях проднаборы и раз в два-три дня отправляли провиант своим родимым. Ну, прямо как в известной социальной рекламе: «Равнение на маму!» На душе спокойнее было.

– Ни бронежилетов для всех нет, ни еды нормальной, – кипятятся женщины. – Мы же всей областью по пять гривен раз по десять отправляли. Школы, предприятия деньги собирали. Где это все?

Активисты Волыни после боя под Волновахой бронежилеты частным предпринимателям заказали, за общественные, само собой, деньги.

Глаз не видит? Так берут не снайпером!

Сейчас уцелевшие бойцы 51-й механизированной бригады переправлены в Днепропетровскую область, и это немного успокаивает женщин. Потом вроде обещают в Николаевскую перевести. А там уже психологи поработают, медосмотр проведут, как положено. На вопрос, зачем, если осматривали перед призывом в армию, наши собеседницы только руками машут. Не говорите, о чем не знаете. Вспоминают парнишку из соседнего с Владимиром Волынским села, который на один глаз почти ничего не видел. Так ему в военкомате шутку отпустили: «Тебя же не в снайперы берут!» Тут бы улыбнуться, но лица женщин темнеют – парень этот сейчас в одном из 17 гробов лежит.

– Когда муж медкомиссию проходил, я по часам засекала, 14 человек за десять минут пропустили, – вспоминает Ирина. – Отбраковали двоих – с плоскостопием и еще не помню с чем. Остальным военком заявил: «У нас больных нет». Теперь вот обещают, что будут разбираться, будут снимать с должности. А нам не надо, чтобы кого-то снимали и наказывали. Нам надо, чтобы другие так не поступали.

Требуя мужей и сыновей назад, женщины во Владимире Волынском даже перекрывали международную трассу. Инна, принимавшая в этом участие, рассказывает, что дальнобойщики сначала возмущались, а потом вошли в положение, даже поддерживать стали.

У Инны 19-летний сын пять месяцев назад вернулся на дембель, а недавно забрали опять. Женщина признается, что долго раздумывала о том, чтобы спрятать, даже знала куда. Но сын отказался…»[44]

В то злополучное утро два бронетранспортера и три БМП-2 донецких ополченцев атаковали блокпост украинской армии и «Нацгвардии». Последняя надежда была на украинскую авиацию, капитан Мамалага лично вызвал пару «Крокодилов» огневой поддержки с аэродрома под Харьковом.

Но донецкие повстанцы перехватили радиочастоты связи и сами навели украинскую авиацию на украинский же блокпост. А вертолетчики даже не смогли разобрать, где бойцы ДНР, а где доблестное «желто-блакитное» войско!

Удар по своим страшен вдвойне, а в случае с капитаном Национальной гвардии Украины Виталием Мамалагой удар собственных вертолетов надломил что-то в его душе. Больше ничего не осталось, идеалы свободы и независимости Украины обратились пеплом. Потому, что нельзя идеалы величия отдельно взятой нации строить на горе, крови и слезах других людей. Мысль проста и очевидна, но чтобы ее осознать, нужно пройти через ад Освенцима и Треблинки, Заксенхаузена и Дахау, огненные джунгли Вьетнама, горечь Балкан и ужасы Чеченских войн.

Капитан Нацгвардии Мамалага запросил по рации эвакуацию для своих ребят. Но вместо медиков, которые бы оказали помощь раненым, прибыла расстрельная команда. Первым делом каратели добили всех тех, кто не мог стоять на ногах. Потом изможденных людей заставили рыть могилу для самих себя. Уцелевшие бойцы были настолько измучены, что подчинились безропотно, надеясь хоть таким чудовищным образом прекратить свои мучения. Их выстроили на краю рва лицом к расстрельной команде. Грянул залп автоматов, и последнее, что увидел капитан Нацгвардии Украины, – трезубец на черной униформе палачей.

– Слава Украине! – эти ублюдки, как и в Одессе, прикрывались лозунгами о свободе и независимости страны, которую своими же руками погрузили в кровавый хаос.

Придя в себя, Виталий Мамалага с наступлением ночи сумел выбраться из-под мертвых тел вместе с еще двумя чудом уцелевшими солдатами украинской армии. В прямом смысле слова это были восставшие из ада бандеровского национализма.

– Я хочу рассказать всю правду о карательных операциях «Правого сектора» и Национальной гвардии, – человек в черной форме с почерневшим от горя лицом едва шевелил губами.

– Что ж, хлопец, теперь я тебе не дам умереть! Ты должен жить, чтобы донести до людей всю правду!

Над непокорным Славянском вновь знакомо и страшно взвыли ракеты комплексов залпового огня «Град». Немногочисленные мирные жители прятались по подвалам и погребам, ополченцы занимали свои места в блиндажах и укрепленных бункерах. Каратели под желто-синими флагами не стеснялись в средствах. Минометные и артиллерийские обстрелы уже ни у кого не вызывали удивления, так же, как и налеты штурмовиков и вертолетов с трезубцами на фюзеляжах. Реактивные снаряды «Градов», запрещенные Женевской конвенцией кассетные шариковые бомбы, зажигательные боеприпасы с белым фосфором – все это, по мысли фашистских «недогенералов» из Киева, должно было сломить волю к сопротивлению у защитников Славянска. Но вызывало лишь гнев и ненависть к оккупантам!

Услышав знакомое завывание реактивных снарядов, Константин Новиков поспешил в операционную. По пути ему встретился капитан Асмолов, он бежал к подвалу, где размещалась операционная, вытирая на ходу пену для бритья.

– Сейчас раненых повезут! Эти хохлы на Карачуне у нас условный рефлекс вырабатывают, как у собак Павлова: завыло-загрохотало, значит, пора брать в руки скальпель.