Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Восемь человек, включая ирнейца, Нэриша. О судьбе двух воинов ничего не известно. Думаю, они найдут нас позже. Как только доставят месси Наар с детьми в Хаштар.
— С ними все в порядке? Почти сутки пути без еды, с маленькими детьми. Выдержат ли дорогу?
— В седельных сумках хранится недельный запас продуктов, — возразил сармиец, — дети замедлят движение, но даже с учетом частых остановок, до Хаштара доберутся к вечеру. Караван движется медленнее верховых всадников, да и путь их лежит по наезженной дороге. Волноваться не о чем. Что касается сармийцев, ранена половина состава, однако им уже оказали помощь жрицы Иллеры, через неделю на ногах будут. Царапины, — небрежно фыркнул Антар. — Насчет остальных ирнейцев не знаю, кто выжил. Из тех, кто оказал сопротивление, полегли все. Пассажиров, как я заметил, не трогали, пугали больше.
— Получается, в лагере могли остаться живые, раненые? Надо послать помощь! Пожалуйста! — умоляюще посмотрела на мужчину.
— Не волнуйтесь, реифа Лэйлин. Дахтияр и Сорнат ушли сразу, как только убедились, что вы в безопасности.
— Что-то не так? — подозрительной выглядела кровожадная ухмылка сармийца. Он как будто сожалел, что не отправился с теми двумя.
— Обозник нарушил слово, — Антар передернул плечами, сомкнул пальцы на рукояти меча. — Воины не вернутся, пока не покарают предателя.
— Лерд Ратан? Думаете, он нарочно обрек на гибель доверившихся людей? — в голове не укладывалось. Тот же Нэриш отзывался о хозяине с уважением.
— Не сами же сармийцы, стоящие в карауле, перерезали себе глотки? Их врасплох не застать, так что без магов не обошлось. Но и тем не проникнуть за сигнальную сеть без лазейки. В Хаштаре возле Ратана крутились подозрительные личности. И продукты тот закупил дешевые, будто знал, не пригодятся. Ваш знакомый обмолвился, что фураж гнилой. Мы рассчитывали, нападение будет позднее. Однако враг ударил на первой же ночевке.
Не ожидала от скупого на эмоции воина столь длинной речи. Видно, накипело у Антара, раз так разговорился. Это же уму непостижимо! Столько дней жить бок о бок, делить кров и пищу с людьми, которых обрек на гибель. Каким надо быть гнилым человеком, чтобы каждое утро здороваться, улыбаться и решать повседневные вопросы, а самому замышлять преступление? Я не сторонник силового решения проблем и верила, жизнь сама накажет плохих людей. Однако сейчас горела праведным гневом и искренне желала сармийским воинам добраться до злодея и покарать, как того требует закон.
— Вы не ответили, можем ли мы облегчить состояние рефа Наотара? — старик, погрузившийся в беспамятство, захрипел. — Что угодно! Пожалуйста!
— Реифа Лэйлин, все возможное и так уже сделано. Обильное питье и обтирания облегчат симптомы, но ни магия, ни зелья уже не помогут.
— Если бы только могла что-то сделать…
— Просто будьте рядом, реифа. Никогда не видел хозяина более счастливым, чем в те дни, когда он встретил вас, — посоветовал Антар. И я поверила, уцепилась за возможность быть полезной и приложила к этому все силы.
Реф Наотар прожил еще три дня, вместо прогнозируемых двух суток. Я перебралась в комнату больного, дневала и ночевала у постели, кормила с ложечки, поила бульоном и отварами, что приносили молчаливые жрицы. Антар практически не покидал пост, только расположился снаружи комнатки. А еще он обмывал хозяина, помогал с туалетом, переодевал. Я бы тоже справилась, но тут сам реф воспротивился, что не нужно молоденькой девушке возиться со стариком. Мы много разговаривали с Наотаром. Вернее, говорила я, а реф слушал и слушал, сжимая мою ладонь ослабевшими пальцами.
— Реифа Лэйлин, — два или три раза в сутки у старика случались моменты просветления и тот отвечал на вопросы или отдавал распоряжения. Вот и на утро третьего дня Наотар посмотрел ясным взглядом, стиснул руку. — Я знаю, что сегодня умру, но не это огорчает меня. Не смерть. Я прожил длинную жизнь, хорошую, насыщенную событиями и совершенно разными людьми. Единственное, о чем жалею, что не встретил вас раньше. Вы вернули те годы, когда был по-настоящему счастлив. Удручает лишь, что с моим уходом вы останетесь беззащитны перед чужим миром. Вы не Джейни, хотя долгое время так казалось. Не желаю вам той дороги, по которой прошла моя мать. Дневник открыл глаза на непонятные ранее вещи, и теперь я еще больше восхищаюсь силой духа и железной волей этой великой женщины. Вы станете такой же, если пройдете подобные испытания, но будете уже не Лэйлин, и даже не Ольгой. А потому хочу подарить выбор, которого не было у матери.
— О чем вы говорите, реф Наотар? — пока старик отдыхал после продолжительного монолога, промокнула ему лоб влажным полотенцем, напоила отваром.
— Антар, — позвал сармиец верного помощника, — принеси ту самую шкатулку.
Воин кивнул и ненадолго исчез. Появился, как обычно, тихо. Возник рядом, будто из воздуха соткался.
— Реф Наотар, я принес, что вы просили, — с поклоном протянул шкатулку хозяину.
— Отдай реифе Лэйлин, — распорядился реф, — и подожди за дверью. Возможно, позже понадобишься. — Антар исполнил приказ и вышел, плотно затворив за собой дверь. — Открой, — попросил меня старик, — и, прежде чем отказать, выслушай, пожалуйста.
Я кивнула и аккуратно повернула декоративный затвор на лакированном ящике. Запиралась та на самом деле магией, что заметно по магической вязи рисунков и инкрустации рубинами, лучшими накопителями. Внутри обнаружила комплект драгоценностей, состоящий из диадемы, браслета, колье и сережек. А еще свернутый в свиток старый пергамент, запечатанный сургучом и личной печатью Да-Хтанга. Камни в украшениях сверкали так, что слепило глаза. Подобной красоты в жизни не видела, как и бриллиантов такого размера и цвета. Может, это местный минерал, рождающийся в недрах аэртанской земли? Или наследие эллеров, способных выращивать изумительные кристаллы?
— Реф Наотар, это… это восхитительное чудо! Достойное королевы. Стоящее баснословных денег. Я не смогу это принять. Такие драгоценности передают из поколения в поколение, а не дарят малознакомым месс. Это должно хранится, как семейная реликвия, я не…
— Лэйлин, вы невнимательно слушали информацию о традициях Сармии, — Наотар снова закашлялся, глотнул отвару, заботливо поданного мной, и продолжил, — это не подарок, а предложение. Я предлагаю вам стать реифой Да-Хтанг. Только в качестве первой жены женщина может владеть фамильными драгоценностями Да-Хтангов.
— Но как же… это подло пользоваться таким моментом. Вы же знаете, я привязалась, полюбила вас, как друга, доверилась. Чувствую, что и во мне вы видите кого угодно — мать, дочь, сестру, — но не супругу. Брак — это союз с любимым мужчиной, а не фарс и не источник выгоды.
— Джейни сказала, что откажешься, и снова оказалась права. Сантайские адаманты не имеют цены. Ты не ошиблась, такие украшения носят королевы, потому что созданы они мастерами древности. Не откажи умирающему старику в просьбе. Дай в последний раз полюбоваться на сияние адамантов на самой прекрасной златовласой эллере, с которой свела судьба.