Я покачал головой.

Ева продолжала вымученно улыбаться.

Я пристально смотрю на Еву, надеясь, что она меня поймет и перестанет так думать.

Ева вскоре отводит взгляд и смотрит в окно.

— Вечереет, Хозяин. Надеюсь, Вы хорошо отдохнули. Вам нужно набраться сил перед заменой Вашей руки.

Из окна видно было море. Лечебница и правда находится очень близко к морю, только на высоком склоне горы. И спуск к морю уходит далекой дорогой вниз.

Всю ночь я думал о том, сходим ли мы вместе с Евой к морю следующим летом.

Наступила холодная ветреная осень с дождем. Мы с Евой почти не покидали лечебницу, гуляя лишь по балкону. Врачи осмотрели Еву и пришли к одному очень неуверенному диагнозу. Тадеуш не успел ее вылечить до конца, потому что занят был сутками мной. Он гнался за силой и едва не потерял то, чем сам так дорожил. Я не знал, чем помочь, просто отдал врачам Златощитник, но это лишь немного помогло в терапии.

Однажды ночью я попробовал снова повернуть время вспять, но мне уже начало казаться, что все было лишь моим вымыслом. И что я совершенно не могу сосредоточиться на том, чего хочу.

Как-то раз мы сидели с Евой и ели цветы, я делал это за компанию, на вкус это было очень горько, но, чтобы поддержать Еву, я старался думать, что потом найду для себя кружку сладкого сидра и запью эту траву.

Ева сказала, что жалеет о том, что я ее спас.

С тех пор, как на нас напали, Ева выглядит такой безжизненной и стала редко улыбаться. Мне каждую ночь снились сны про это нападение, где я мог лишь безучастно смотреть, как их грязные руки задирают ее чистое платье и причиняют ей боль.

Я взглянул на Еву.

— Все дело в том, что Вам пришлось навредить себе и еще… Вам пришлось жестоко наказать тех негодяев. Я жалею, что у Вас не было другого выхода кроме как сделать это из-за меня.

Я посмотрел на Еву с упреком.

Она улыбнулась и посмотрела на солнечные цветы в своих ладонях.

— Как Вам по вкусу эта трава?

Я посмотрел на стебелек в своих искусственных пальцах, искренне не понимая, для чего я ем клевер. Ева так заразительно засмеялась, что я тоже издал смех.

Ева прекратила смеяться и посмотрела на меня удивленно.

— Вы только что смеялись, Хозяин?

Я не ответил и отряхнул руку от маленьких травинок.

На следующий день Харон пришел ко мне с новой рукой. Когда он проверял состояние остальных протезов, он долго смотрел на отсутствующий палец на левой руке. Евы с нами не было, и поэтому это осталось без каких-либо объяснений.

— Вот так, теперь я доволен.

Я благодарно кивнул Харону.

— Всегда пожалуйста. Зовите еще, если нужна будет помощь. И я думаю, что та девчонка права. Ты бы поберег себя в таком состоянии. Если с ней что-то случится, ты должен будешь сам заботиться о себе. И наоборот. Поэтому не создавай ей еще проблем, ладно?

Я кивнул.

Харон ушел, а я остался ждать Еву, когда врачи отпустят ее с терапии.

Единственное, что помогало бороться с симптомами, это лекарственные препараты и отвары на одном ингредиенте, то, из чего состоит Златощитник. Это искусственные цветы, настоящие исчезли с лица Земли почти мгновенно. Их крайне тяжело выращивать, они очень требовательны к климату и уходу. Цветут раз в несколько лет. Врачи разыскивают среди селекционеров семена этих цветов, но даже если найдут… Они лишь останавливают болезнь, но чем ее лечить до сих пор неизвестно.

Ева вернулась с терапии с темными кругами под глазами. Но, увидев мою новую руку, ее глаза засияли от радости.

— Хозяин, Ваша рука просто прекрасна. Она отличается от левой, но выглядит гораздо более изящной и… Простите, что я только говорю…

Ева смутилась и посмотрела на меня.

Я прикоснулся к ее голове, погладил непослушные локоны. Ева счастливо улыбнулась.

— Увидев Вас, сразу на душе полегчало. И в груди сердцу стало так тепло, — Ева прижала руку к своей груди и спокойно вздохнула.

Как же я мечтал навсегда запечатлеть эту улыбку на ее губах. Навсегда запомнить, как красиво она выглядит, когда счастлива. Но время и болезни никого не щадят. Нужно скорее вернуть все, пока еще не поздно.

Наступил сентябрь. Мы с Евой почти все время лежали и смотрели спортивный канал. Шли очередные олимпийские игры. Каждый день мы смотрели как разные люди бегают, прыгают и ловко преодолевают препятствия, понимая, что никогда не сможем повторить. Но смотреть больше было нечего.

Ева каждый день после обеда спускалась в кухню и выпрашивала что-нибудь вкусное у кухарок. Они угощали ее фруктами, шоколадом, кусочком пирога или печеньем. Она приносила все это в ладошках в комнату и разделяла вместе со мной.

Когда наступил грозный октябрь с вечными раскатами молний, мы грелись в свитерах и пили напиток из горячего молока и карамели. Я ненавидел молоко всей душой, поэтому в мою кружку Ева придумала наливать в карамель содовую. Мы все так же смотрели телевизор целыми днями. Ели цветы Солнечного цветка, выходили на балкон, где внизу у скал бушевал шторм. Иногда морской бриз достигал наших окон. Скалы были все словно из мела, а море изо дня в день становилось все темнее, как и небо, сливаясь с ним.

В ноябре Ева сказала, что скоро будет праздник и она хотела бы пойти туда вместе со мной. Праздник будет в последних числах ноября.

Ева ходила по всей лечебнице и искала вдохновение, потом пришла ко мне и протянула буклет от какого-то кинофильма. Ева попросила научить ее танцевать.

Сначала я не показывал желание заниматься подобным, но для Евы это действительно много значило. Я застал ее за разучиванием танца как раз с той киноленты. Она засмущалась и попросила не вмешиваться.

Я отмотал фильм до титров, где начиналась музыка из этой картины. «Болеро» Мориса Равеля. Довольно неловко взялся за талию Евы, она положила руку на мое плечо и очень сильно покраснела.

— Хозяин, Вы все-таки хотите научить танцевать Еву?

Если бы я сам еще умел. Я много раз спотыкался и боялся причинить боль Еве, поэтому партнер из меня был одним из худших. Я написал Еве неровным почерком от руки, чтобы она попросила попробовать с ней кого-то из лечебницы, но Ева сказала:

— Хозяин, я хочу танцевать вместе с Вами. Чтобы Вы вместе со мной пришли на