– Селестина. Ты никак не можешь смириться с ее выбором! – Бертлена затрясло от собственных слов. – Она предпочла меня! Когда же ты это поймешь и успокоишься?!

– Мэтр Бертлен, заверяю вас, выбор вашей жены меня вполне устраивает, – тем же холодным тоном произнес Броссар. В нем даже проскользнуло пренебрежение, почти на грани презрения. – Вы достойны друг друга. Селестина всегда предпочитала пресмыкаться перед титулованными мерзавцами.

– Как ты смеешь так говорить о моей жене? Ты! Бастард! – Бертлен попытался вскочить, позабыв о собственном ранении.

– Лежите тихо! – прикрикнул на него целитель.

Это был тот самый сухонький мужчина, пришедший на вызов принца в покои Орианны для осмотра трупа метрессы Аркур. В назревающем конфликте он проявил завидную выдержку. Его словно не касались ни крики, ни обвинения, сыпавшиеся из уст подопечного.

– Мэтр Бертлен, вы забываетесь! – с нарастающей силой в голосе произнес Броссар.

Угроза в каждом звуке заставила меня трепетать рядом с ним. Я физически ощущала, как в Броссаре поднималась волна гнева. Невольно вжала голову в плечи, чувствуя приближающийся взрыв. Таким ворожея выдела впервые. Он реально пугал меня!

– История моей семьи насчитывает четыреста лет, мои предки происходят из королевской семьи. А ты рожден от похоти! Незаконнорожденный выродок! – Бертлен буквально захлебывался ненавистью.

– Вы достаточно меня оскорбили. Когда окрепнете, чтобы встать на ноги, предлагаю решить этот вопрос поединком, – высокомерным тоном произнес Броссар.

– Мне? Благородному мэтру драться с тобой на поединке? Много чести! Можешь подать на меня в суд, – с последними словами Бертлен сплюнул кровавую слюну на пол.

– В моих венах течет благородная кровь, и я имею право на поединок чести! – внешнее спокойствие покинуло наставника.

– Приблудок не может похваляться благородством своего происхождения, – Бертлен произнес эти слова с явной издевкой.

– Успокойтесь оба! – принц удержал рванувшегося к обидчику ворожея. – Сейчас не время и не место выяснять вопросы происхождения.

– Он должен ответить за свои слова! – вырвал свои руки из захвата Броссар.

– Эмири, я созову Суд чести, и мы решим этот вопрос, – попытался успокоить его принц Роберт.

– Если будут нужны свидетели, то я смогу повторить все слово в слово, – с готовностью влезла в разговор.

– Клер, – потеряно выдохнул наставник, вспомнив о моем присутствии.

– Что? На суде всегда заслушивают показания свидетелей, и я не пропущу такое событие, – поспешила заверить наставника.

– Метресса Алузье, – терпеливо принялся пояснять принц, – Суд чести рассматривает происхождение спорщиков и выносит решение – могут ли они проводить поединок.

– Не поняла, – искренне удивилась я. – Мэтр Бертлен оскорбил мэтра Броссара, что там можно разрешать или запрещать?

– Богиня, дай мне терпения, – взмолился Броссар.

– Как-нибудь после я обязательно объясню все тонкости Суда чести, – мягко улыбнулся мне принц Роберт. – Сейчас же давайте займемся делом и осмотрим помещение.

– Здесь уже нечего осматривать, – демонстративно повернулся в обе стороны Броссар. – Помощники мэтра Бертлена давно затоптали все следы.

Мы развернулись лицом к присутствующим, продолжающим бестолково мельтешить по покоям коннетабля.

– Как удобно, не правда ли, Броссар? Теперь вряд ли будет возможно доказать твою причастность? – донесся хриплый голос Бертлена за спиной.

– Вышли все вон! – громогласным голосом приказал Броссар. – Роберт, осмотри помещение на следы магии. Клер, займись вещами и мебелью. Я просмотрю документы.

– Не смей трогать своими руками мои бумаги! – взвыл Бертлен.

Наставник остался глух к выкрику и первым делом направился к рабочему столу в кабинете, покинув комнату. Бросила робкий взгляд на принца, но тот уже занимался делом, затем смущенно покосилась на противного Бертлена и направилась осматривать мебель. Наверное, наставник мне специально приказал этим заниматься, чтобы держалась подальше от главного исследования улик. Но с другой стороны, сделаю это тщательно, чтобы потом не возникло и тени сомнений, будто что-то пропустила. Вдруг какая-то мелочь окажется важной, а я ее просмотрю? Хотя, скорее всего, ничего ценного найти не получится, мебель находится в личных покоях коннетабля, далеко от входа. Там, судя по разрушенному дверному проему, заряд и расположили

Разумеется, я открывала дверцы шкафов лишь для очистки совести, мол, проверила, ничего особенного. Вензеля «Б» и «Р» встречались на каждой детали. Даже внутри ящиков на дне. Это ненавязчиво напоминало о мастере, изготовившем мебель.

Шкаф с книгами, бюро, каминная полка, широкие подоконники, банкетка – все было мной осмотрено. По обеденному столу, стульям и двум креслам скользнула взглядом. Они пострадали от взрыва, но что-то в них спрятать не было никакой возможности.

– Эмири, – громко позвал принц, надолго задержавшись у дверного проема.

Броссар подошел, и я поспешила к ним, движимая любопытством.

– Что у тебя, Роберт? – спокойным тоном спросил Броссар.

За эти несколько минут он успел прийти в себя и говорил с привычной насмешливой прохладцей.

– Помнишь, когда ты служил в королевской гвардии, показывал боевые заряды с отсроченным временем взрыва? – немного понизив голос, спросил Роберт.

– Ты веришь словам Бертлена? Думаешь, это я покушался на него? – Броссар демонстративно кивнул по очереди на коннетабля, а затем на развороченные двери.

– Мэтр Бертлен оказался прав в определении примененного здесь колдовства, – пристально глядя в глаза Броссару, сообщил принц. – Но в твое участие я не верю. Эмири, вызывай королевских судей, пускай проведут полное дознание всей охраны дворца. Мне это чрезвычайно не нравится. Сначала убийство короля, затем покушение на принцессу, сегодня на коннетабля, а следующим буду я?

Этот вопрос остался без ответа, но взгляд Броссара потяжелел. Даже мне, ни в чем не повинной в произошедшем, стало не по себе. Скулы наставника резко очертились, губы сжались. Таким Эмири Броссара ни разу в жизни не видела. Даже когда он ругал меня за легкомыслие, с каким подхватила черную хмарь.

– Роберт, уверен, ты в полной безопасности во дворце, – сквозь сжатые зубы произнес Броссар.

Но мы втроем подумали одновременно об одном и том же – слишком много покушений происходит в королевском дворце. И только по счастливой случайности принцесса и коннетабль остались живы.

Целитель остановил Бертлену кровь, зашил раны и сделал перевязку. Слуги перенесли раненого на кровать, а он продолжал выкрикивать грязные ругательства. Принц Роберт пытался его остановить, но пострадавший не слышал его.