Еще одна сила, которой взрослые любят бросать вызов, – время. Они его игнорируют или подгоняют.

Одиннадцатилетнего мальчика отводят и встречают из школы, не отпускают одного даже в магазин за хлебом. Четырехлетнего ребенка учат читать и тратят на это год мучительных усилий, в результате к восьми годам он читает так же, как все дети. Двухлетку ругают за то, что он ноет в транспорте, хотя очевидно, что такой маленький ребенок не способен сдерживать эмоции.

Формула «Если ребенка сразу не приучишь (отучишь), то так будет всегда» – одна из самых вредоносных в воспитании. Такой подход подразумевает взгляд на ребенка, как на банку с крышкой, в которой останется то, что туда положишь. Но, как известно, «и это пройдет»: неудобное поведение ребенка, связанное с конкретным моментом (переутомлен, испуган) или возрастом (капризы трехлеток, перепады настроения подростков), разумнее просто переждать.

Если мы будем пытаться менять и ломать процесс, то либо потерпим неудачу, либо добьемся желательного поведения, нарушив естественное развитие. Попробуйте почувствовать неповторимость и прелесть каждого возраста ребенка. Ведь пытаясь удержать прошлое или торопить будущее, мы пропускаем настоящее.

Не нужно воевать с чувствами ребенка. Если ребенок расстроен, рассержен, устал или недоволен – он имеет на это право. Не признавая его чувства, вы заставляете его обороняться. Постарайтесь понять ребенка и подождать, когда он успокоится, и только потом переходить к выводам и предлагать конкретные действия.

«Я вижу, что ты боишься», «Конечно, ты не хочешь, чтобы мы уходили», «Я понимаю, как тебе не хочется делать уроки».

Главное, сказав это, остановиться (не стоит продолжать «но все равно надо» – ребенок и так это знает). Часто этого бывает достаточно: ребенок успокаивается и делает необходимое. Но иногда нужна дополнительная помощь.

«Давай я буду держать тебя за руку и рассказывать что-нибудь интересное, пока у тебя будут брать кровь», «Смотри на картинку, которую я нарисовала: сердечки на ней показывают, что я тебя люблю, даже когда на работе», «Давай ты будешь делать уроки, а я пойду печь пирог, потом мы будем вместе пить чай и заодно повторим устные задания».

Если ребенок рыдает над задачей, которую не может решить, или, злясь, швыряет тетради, попросите его отложить уроки, возьмите на руки или обнимите, если сильно распереживался – вместе выпейте чаю. Только потом подсказывайте решение задачи. Говорить, что не стоит впадать в отчаяние, если сразу не получается, можно, но только после – при случае, в подходящий момент, когда вы оба будете спокойны.

Как отражаются на детях разные воспитательные приемы

Наш мозг, как матрешка: внутри внешнего мозга спрятан внутренний. Привязанность хранится в последнем (его еще называют лимбической системой и эмоциональным мозгом), отвечающем за чувства и отношения. Если лимбическая система расценит какую-то ситуацию как тревожную, то внешний – разумный – мозг не сможет работать нормально.

Поэтому понятно, что объяснения, нотации и назидательные беседы на повышенных тонах не работают – находясь в состоянии стресса и тревоги, ребенок вас просто не слышит. Некоторые родители не орут на детей, но пугают, отвергают, бойкотируют или смотрят с ненавистью.

«Уйди с моих глаз», «Такой плохой мне не нужен», «Тебя милиционер заберет», «Отдадим в больницу».

В любом случае для ребенка недовольство родителя – серьезный стресс. Родитель своим видом или словами показывает, что привязанность под угрозой. Иррациональной части детской психики страшно: вдруг мама действительно уйдет, прогонит, бросит, и тогда я пропал – это ребенок прекрасно понимает. В лимбической системе включается сигнал тревоги, подобный сирене «скорой помощи», и внешний мозг «зависает». С этого момента все ваши разумные доводы – пустое сотрясение воздуха.

Если на ребенка постоянно орать, критиковать, пугать, шантажировать, бить или запирать в комнате, он в конце концов может отказаться от привязанности, «отморозить» чувства. Ему останется только терпеть осуждение, пока он не может уйти от родителей. Повзрослев, он, скорее всего, станет циничным, жестоким одиночкой, презирающим семейные ценности и тех, кто ассоциируется с заботой о ближнем: людей помогающих профессий, благотворителей, волонтеров, многодетных родителей. В более мягком варианте ребенок не порвет внутреннюю связь с родителем полностью, но научится игнорировать ор или нотации. Родитель утратит такой канал связи, как слова.

Воспитывать ребенка в состоянии аффекта невозможно и не нужно. Говорить правильные слова имеет смысл только после того, как вы оба успокоитесь (когда сидите в обнимку с высохшими слезами либо через несколько часов, например перед сном, или даже на следующий день). И здесь хорошо работают методы конструктивного общения американского психолога Томаса Гордона (в России они стали известны благодаря книгам Юлии Гиппенрейтер), в частности активное слушание – распознавание, называние чувств и потребностей ребенка. Активно слушая, мы даем ребенку понять: я здесь, я с тобой, я по-прежнему твой заботящийся взрослый, с нашей связью все в порядке, что бы ты ни натворил.

Проведите мысленный эксперимент. Подумайте о том, что вам в себе не нравится. Например, лишний вес, обидчивость или привычка все откладывать на последний момент. Приведите аргументы, почему это плохо и следует изменить: лишний вес вредит здоровью, обиды по пустякам ухудшают отношения и портят самочувствие, привычка к авралам не раз ставила вас в трудную ситуацию и т. д. Что вы чувствуете, когда думаете о своих недостатках? А теперь представьте, что тот же текст с доводами и призывами измениться произносит другой человек. Он объясняет вам, как вредно быть таким толстым, как глупо обижаться, как важно научиться делать все вовремя. Что теперь произошло с вашим желанием начать новую жизнь?

Ребенок воспринимает привязанность к родителю как прочную страховочную веревку над пропастью. Ее держит человек, которому он доверяет больше, чем себе. Если ребенку кажется, что веревка ослабла, он дергает за нее в надежде, что она всего лишь немного провисла и сейчас снова натянется. Дергает с замиранием сердца – а вдруг окажется, что ее выпустили из рук? Но если не дернуть, то как узнать?

Когда у ребенка есть сомнения в прочности привязанности, он пробует поведение, ставящее отношение к нему родителя под угрозу. Ты по-прежнему мой взрослый? – словно спрашивает он. – Даже если я так делаю?» Поскольку этот вопрос рождается во внутреннем мозге, ребенок ждет ответа на него не словами, а чувствами и действиями. Если у родителя получается дать ребенку понять, что он его по-прежнему любит, ребенок успокаивается и может изменить поведение. Если же взрослый в ответ заводится, непереносимое для родителя поведение повторяется.

Наказания дают не тот эффект, который бы хотелось получить родителям. Во взрослой жизни их почти нет (кроме уголовных и административных). Если мы плохо работаем, нас просто уволят, и совсем не чтобы наказать, а чтобы работа шла