— Как вы так его приручили, лас?

— А у него крыло было перебито, — не отрываясь от бумаги, сказал служитель. — Не летает он, так-то.

Птица поглядывала на меня, а я на нее.

"Исцели меня!" — просила слепая женщина. И теперь мне казалось, что и ворок просит того же — не опускаясь до мольбы, а словно говоря — ты же можешь, что тебе стоит? Но рядом сидел лас Лират, и я, не удержавшись, смогла только снова протянуть руку и провести по мягким гладким перьям теперь уже собственными пальцами.

— Вот, — протянул мне сложенный вдвое лист мой нежданный помощник. — Здесь рекомендация от меня, а вот здесь, — еще один лист. — Адрес.

— Спасибо! — от души проговорила я.

— Да не за что, прекрасная ласса. Ведь и Ворк вас признал, а я верю, что птица к плохому человеку не пойдет.

И уже в спину мне бросил:

— Как вас зовут, милая?

— Альта, лас, — я называю первое пришедшее мне в голову имя.

— Принесите книгу, как будет готова, ласса Альта!

* * *

Риза готова была убить меня за долгую отлучку. Похоже, она действительно волновалась. Я, как могла, объяснила ей что-то, но мысли были далеко от нее и этого дома. Во что я ввязываюсь и зачем? Что даст мне информация о родителях инквизитора?

Разве это может приблизить меня к Вилору? Нет, вопрос надо ставить иначе — может ли вообще хоть что-то приблизить меня к Вилору? Ответ очевиден.

Но он мой друг.

Слово пришло на ум неожиданно, я попробовала его на вкус — друг. У меня не было как таковых друзей до этого, но, пожалуй, считать сероглазого служителя другом я могу. И я видела, что история с пропавшей матерью действительно огорчала его, а значит, попробовать помочь по мере сил — моя прямая обязанность. Убеждая себя подобным образом, я добралась до постели в выделенной мне гостевой комнатке и долго смотрела в удивительно белый, прямо-таки белоснежный потолок — совершенно невозможная вещь для маленького домика с печкой внутри. Наверное, это символизирует светлое небо, — с этой нелепой мыслью я и уснула.

* * *

— Я еще нужна тебе сегодня? — как можно небрежнее спросила я Ризу следующим днем, когда она вернулась и пригласила выпить чаю, пока Рен еще спит.

— Да в общем-то нет, а у тебя были какие-то планы? — в голосе Саниной подруги появилось любопытство. Совершенно ненужное мне любопытство.

— Планировала сходить в городскую оранжерею, — беспечно и при этом не слишком заинтересованно, вот так будет правильно.

— Туда бы в зленник идти или в пестрень, — задумчиво сообщает Риза. — Но сходи, конечно…

— И у меня к тебе просьба, — я опускаю глаза в пол. — Очень неловко, но…

— Да?

— Я понимаю, что в деревне это все будет невозможно, но… не могла бы ты меня причесать, как вчера? И, может быть, немного подкрасить… — румянец на моих щеках почти настоящий, вот только причина отнюдь не в смущении, а в беспокойстве. Я должна хоть как-то подстраховаться, стать хоть немного менее похожей на себя обычную.

— Конечно, — Риза смеется. — Понравилось? Да я тебя так принаряжу, мать родная не узнает. Только не ввязывайся ни во что, а то Асания меня убьет. Впрочем, ты выглядишь на редкость здравомыслящей девушкой, отчего-то хочется верить, что ты не побежишь на свидение с малознакомым сладкоголосым юношей.

… и, наверное, зря. Потому что во что-то я все-таки уже ввязалась, хотя и не с тем смыслом, который имела в виду Риза, и даже на свидание собралась, хотя, по утверждению ласа Лирота, мой сегодняшний ухажер уже стоит одной ногой в могиле.

Риза развлекалась со мной, как с куклой — или младшей сестрой, которой, насколько я знала, у нее не было. Укладывала волосы, подкрашивала ресницы, щеки и губы и даже одолжила одно из своих платьев. Все это заняло невероятно много времени по внутренним ощущениям, и когда я наконец вырвалась из плена ее заботы, то была уверена, что ни к какому старому архивисту..? Архивариусу? Заведующему архивом ласу Ригелю не попаду. Он будет видеть десятый сон.

Я смотрела в зеркало не менее трети горсти. Риза права, меня не узнать. Не то что бы я любовалась собственным умело подкрашенным лицом, хотя, надо признать, оно мне нравилось. Просто в таком собственном отражении мне виделась собственная другая жизнь, безработная жизнь обеспеченной, красивой и любимой женщины. Безопасная, спокойная, счастливая. Недостижимая.

"Зато у тебя есть черные крылья" — шепнула мне тьма.

"На них не полетаешь"

"Кто знает"

* * *

Вертлявый тощий кучер долго таращился на бумажку с адресом старого служителя.

— А вам точно надо туда, ласса? Далековато будет. Давайте с утречка, а, ласса?

— Мне сейчас надо, — беспомощно говорю я. Утро у меня занято, а идти пешком, судя по всему, слишком долго.

— Не поеду я, — уперся кучер. — Можете вон, у других спросить. Но, думаю, сейчас мало кто согласится. Ужин ведь скоро, ласса, дело святое. Разве что за двойную плату, тогда пожалуйста.

Двойная плата мне не подходит. Я уже собираюсь уходить, но что-то толкает меня в грудь. Рука моя поднимается, словно сама, и я легонько стукаю мужчину в грудь. Удивление на его лице сменяется странным неподвижным, сонным выражением. Тьма выползает, охватывает его за тонкую шею черной еле различимой удавкой.

— Сейчас, так сейчас, ласса. Через пару мгновений будем готовы, садитесь, — проговаривает возница, медленно, через силу, будто и сам не понимает, почему до этого отказался.

Я дожидаюсь, пока он отойдёт, и, теперь уже сама себя, со всей силы ударяю по щеке, резко, хлестко.

"Если ты будешь действовать без моего согласия, я пойду и сама сдамся Иститору или буду сжигать в костре по пальцу. Я не собираюсь никого ни к чему принуждать силой, понятно?! И ты меня принуждать не смей. Я решаю, что буду делать, только я!"

Тьма, разумеется, молчит. Как и нет ее.

— Едем? — полуутвердительно говорит кучер.

Мне стыдно, но в экипаж я сажусь. В конце концов, это его работа, а я за нее плачу.

* * *

Дом бывшего заведующего архивом служителей ласа Ригеля был довольно внушительным на вид — двухэтажная белокаменная махина. И — колокол на двери, мигом напомнивший мне о Вилоре, установившем подобный же агрегат. Я погладила прохладный металлический бок, прежде чем дёрнуть тонкий, привязанный к язычку канат.

Спустя полгорсти, не меньше, когда я уже раздумывала, не начать ли звонить повторно, дверь неожиданно распахнулась, и я увидела