– А шулерство, по-вашему, тоже не запрещено?

– Я так и знал! – завопил я, осмелев от чувства оскорбленной справедливости, и выскочил вперед. – Жулики они все!

– У тебя нет доказательств! – заявил стеф повыше и презрительно прищурился на верзилу со стоячей прической, совершенно игнорируя меня.

– А это что? – верзила глянул в сторону алого балахона и гаркнул: – Харгейса!

Зюльфиара подпрыгнула на месте, ее скорчило, будто неблагозвучное слово ударило женщину в живот. Нежные пальцы, стягивавшие края капюшона, внезапно огрубели и поголубели, золотистые локоны распрямились и сменили цвет на иссиня-черный, ноги в зеленых лосинах утратили женственную форму и удлинились. Не считая больше нужным скрываться, стеф-вампир откинул капюшон и злобно уставился на воина черными, как ночь, глазищами.

– Это… это заговор! – ахнул я, потрясенно переводя глаза с красноглазых на лже-Зюльфиару и обратно. Теперь-то мне стало ясно, отчего «дамочка» не возражала против кровной ставки.

– Послушай, Ла… как тебя там… – начал длинный стеф, по-прежнему не реагируя на мое присутствие.

– Ла Керт, – представился «сиреневый».

– Ты бы спрятал свои игрушки, пока сюда полицаи не набежали. Давай разберемся по-мирному.

– А тут нечего разбираться, – заявил назвавшийся Ла Кертом. – Убирайтесь отсюда и оставьте мальчишку в покое. Иначе офицеры кланов Ностра и Габриэля узнают, что вы тут вытворяли.

Больше всего меня раздражало то, что разговаривали эти двое в моем присутствии так, будто я был воздухом.

– А деньги? – быстро вставил второй красноглазый, жадно поглядывая на «стол-колоду».

– Забирайте ваши ставки, а мальчику верните его.

Вампиры грязно ухмыльнулись, а я не выдержал:

– Эй-эй! Как это – забирайте?! А меня кто спросил? Я-то играл по правилам. Значит, выигрыш по праву мой!

Ла Керт плавным движением вложил гигантские клинки в ножны и, наконец, удостоил мою персону вниманием. Оттерев меня в сторону от метнувшихся к колоде стефов, верзила шепнул:

– Тебе проблемы нужны?

– Нет, но…

– Тогда заткнись и радуйся, что не дошло до драки или вызова на дуэль! Что тут твое?

Я тоскливо уставился на игровой «стол», в центре которого одиноко торчал погнутый бидон. Вампиры, пересмеиваясь и кидая недобрые взгляды через плечо, быстро удалялись по проходу.

– Ничего, – буркнул я, – я кровь ставил.

– Вот несчастье! Неужели я опоздал? – Ла Керт вцепился в мою руку со все еще закатанным рукавом и тщательно осмотрел царапину на запястье. – Он тебя не попробовал? Не успел?

Я помотал головой.

– Уверен?

Я кивнул, вырвал запястье из его хватки и принялся раскатывать рукав:

– А вы чего так беспокоитесь?

– Слава Женетт! – выдохнул верзила облегченно, снова ухватил меня, теперь уже за плечо, и поволок в сторону колбасного запаха. – Надо убираться отсюда, а то как бы с полицией не пришлось объясняться…

Рядом с сиреневым типом я чувствовал себя Мальчиком-с-пальчик. Он с легкостью рассекал волны ярмарочных покупателей, самые высокие из которых едва достигали ему до плеч. Я летел сзади, как шарик на ниточке, едва касаясь земли ногами и совершенно ошалев от быстрого развития событий, пока…

– Лиан!

Окрик заставил вновь вспомнить о Динеше и цели нашего путешествия. Я затормозил, безо всякого успеха пропахав пятками землю.

– Немедленно отпусти его, вампир!

Теперь затормозил уже мой спаситель-похититель, в спину которого я ткнулся носом. Тут меня как ударило: вампир?! Я дернулся, но когти только крепче вонзились в плечо. Когти?! Я издал сдавленный писк, к счастью, в базарном шуме никем не услышанный, и выглянул из-за могучего торса Ла Керта. Динеш стоял перед ним бледный и будто ставший меньше ростом. Наши глаза встретились, и я усомнился, что страшнее – сдать кровь или снова остаться наедине с братцем-пилотом.

– Лиан со мной, так что убери свои лапы! – наступал тем временем на вампира саттардец, хоть губы у него предательски подрагивали. Толпа пока что плавно обтекала нашу троицу с обеих сторон, но теперь на сцену начали обращать внимание. Ла Керту это было, очевидно, не нужно. Когтистые пальцы разжались, и меня легонько подтолкнули вперед:

– Это недоразумение. Я не желал твоему другу ничего дурного. Но мне необходимо с ним поговорить.

– Ты знаешь этого вэазара? – нахмурился Динеш, метнув в мою сторону подозрительный взгляд.

– В первый раз вижу, – искренне ответил я.

– Мы уходим! – бывший пилот решительно ухватил меня за рукав.

Признаться, такое бесцеремонное обращение уже начало мне надоедать.

– Подождите! – вэазар сделал шаг вперед, но наткнулся на угрожающий прищур саттардца, свободная рука которого нашла эфес факара. Ла Керт быстро оглянулся по сторонам и понизил голос. – У меня к Лиану дело, не терпящее отлагательств.

Динеш дернул меня через торговавшуюся за какие-то шкуры кучку покупателей.

– Речь идет о некоем волчке… – донеслось до моих ушей между горячими возгласами: «Десять рокханов! Восемь! Девять с половиной!»

Я встал как вкопанный и теперь сам ухватил пилота за куртку:

– Тут есть спокойное место, поговорить?

Ла Керт и Динеш одновременно ткнули пальцами в противоположных направлениях.

Сошлись мы на том, что право беседы со мной вэазар должен оплатить обедом – для меня. Динеш нашел идею есть на вампирские деньги не совместимой со своими моральными принципами. Потолкавшись по охотничьему ряду, в который, как оказалось, успел заволочь меня Ла Керт, наша колоритная троица притормозила у деревянного павильона с вывеской «У Рия Хипп».

Заведение привлекло нас почти полным отсутствием посетителей. Никаких хиппарей, только парочка хагов развалилась на цветастых подушках, усыпавших террасу. Объяснялось это, как выяснилось, дороговизной харчевни. При виде вывески с ценами подбородок Динеша плавно опустился на грудь. Так ему и надо, поплатится теперь за свою гордость! Вот Ла Керт – молодец, браво полез в дверь, сразу видно, деньжата у парня водятся.

К моему удивлению, внутри «Хиппа» не было ничего, кроме залежей тех же подушек, громоздившихся кучами вокруг крошечных столиков на ножках, делавших честь любой таксе. Да, с таким потоком клиентов хозяин, видать, и на мебель заработать не смог… Кстати, о хозяине. При виде зеленого ушастого существа в белоснежном фартуке я зажмурился и ущипнул себя за руку: показалось, я увидел легендарного учителя Люка Скайуокера во плоти. Йода, однако, не исчез, а подсеменил к нам и застрекотал:

– Плосу, господа, где вам угодно плисесть? – Трудно говорить, когда у тебя вместо рта клюв.